– Я боялась этого. И возможно, я принесу больше вреда, чем пользы, вообще заговорив об этом. Старлинг мучится из-за твоего внимания к шуту.
Я онемел. Кетриккен пронзила меня синим взглядом и снова отвела глаза.
– Она верит, что шут – женщина и что этой ночью у вас было свидание. Ее огорчает, что ты полностью ею пренебрегаешь.
Я обрел дар речи:
– Моя леди королева, я не пренебрегаю госпожой Старлинг. – Ярость заставила меня быть официальным, – По правде говоря, это она избегает моего общества и отдалилась от меня, обнаружив, что я владею Уитом и связан с волком. Уважая ее желание, я не навязывал ей свою дружбу. А что касается того, что она говорит о шуте, то вы, конечно, находите ее слова такими же смехотворными, как и я.
– Правда? – тихо спросила Кетриккен. – На самом деле я с уверенностью могу сказать только то, что шут не такой мужчина, как другие.
– Не стану спорить, – согласился я, – я никогда не видел человека, похожего на него.
– Неужели ты не можешь быть с ней поласковее, Фитц Чивэл? – взорвалась Кетриккен. – Я не прошу тебя ухаживать за ней, просто не заставляй ее так ревновать.
Я поджал губы и заставил себя найти вежливый ответ:
– Моя королева, я могу предложить ей то, что предлагал всегда, – свою дружбу. Последнее время мне казалось, что она не хочет даже этого, не говоря о большем. Но если уж говорить об этом, то я не пренебрегаю ни ею, ни какой-нибудь другой женщиной. Мое сердце занято. Точно так же можно сказать, что вы пренебрегаете мной, потому что в вашем сердце только мой лорд Верити.
Кетриккен бросила на меня ошеломленный взгляд. Потом она опустила глаза на карту, которую все еще держала.
– Этого я и опасалась. Я сделала только хуже, заговорив с тобой. Я так устала, Фитц! Отчаяние все время терзает мое сердце. А тут еще видеть мрачную физиономию Старлинг! Я ведь только хочу, чтобы между вами все было хорошо. Я прошу у тебя прощения, что вмешалась. Но ты красивый юноша, и, думаю, эти проблемы у тебя не в последний раз.
– Красивый? – Я рассмеялся. – С этим шрамом на лице и истерзанным телом? Я вижу в кошмарных снах, что Молли, увидев меня таким, в ужасе отвернется. Красивый!
Я отвернулся. Горло мое сжалось, больше я не мог говорить. Я не так уж горевал о потерянной красоте, меня просто пугала мысль о том, что Молли когда-нибудь увидит мои шрамы.
– Фитц, – тихо проговорила Кетриккен. Внезапно ее голос стал голосом друга, а не королевы. – Я говорю тебе как женщина, что, хотя ты и покрыт шрамами, ты отнюдь не такой урод, каким, очевидно, себя считаешь. Если бы мое сердце не было полно моим лордом Верити, я бы сама не пренебрегла тобой. – Она протянула руку и провела прохладными пальцами по старому шраму на моей щеке, как будто ее прикосновение могло стереть его. Сердце мое отозвалось в груди эхом страсти Верити, усиленной моей невероятной благодарностью за ее слова.
– Вы поистине заслуживаете любви моего лорда, – сказал я от всего сердца.
– О, не смотри на меня его глазами, – произнесла она покорно. Потом поднялась, прижав к груди карту и быстро вышла из шатра.
30
КАМЕННЫЙ САД
В отличие от Дороги Скилла, та дорога, по которой мы шли весь следующий день, в полной мере испытала на себе воздействие времени. Этот некогда оживленный путь сузился, превратившись почти в тропу. Хотя я летел как на крыльях, не опасаясь, что дорога затянет меня в паутину Скилла, мои спутники ворчали из-за бугров, камней и торчащих веток, через которые мы перебирались весь день. Я держал свои мысли при себе и наслаждался густым мхом, покрывавшим некогда вымощенную поверхность, тенью ветвистых, покрытых почками деревьев, которые аркой возвышались над дорогой, и встречающимися время от времени следами животных.
Волк чувствовал себя здесь как рыба в воде. Он убегал вперед, а потом галопом возвращался к нам, чтобы некоторое время рысью бежать около Кетриккен. Потом он снова убегал на разведку. Один раз он бросился ко мне и к шуту с высунутым языком и заявил, что сегодня мы поищем кабана, потому что вокруг очень много следов. Я передал это шуту.
– Я не терял ни одного кабана, так что мне незачем их искать, – ответил он надменно. Я был, пожалуй, согласен с ним. Обезображенная шрамом нога Баррича заставила меня более чем настороженно относиться к этим огромным и свирепым животным.
Я проигнорировал оскорбление. День был приятно прохладным, как раз для долгого перехода, и свежий запах леса приветствовал меня, как родной дом. Кетриккен вела нас вперед, погруженная в собственные мысли, а Кеттл и Старлинг шли сзади, захваченные беседой. Кеттл все еще шла медленнее всех, хотя, судя по всему, набралась сил со времени начала нашего путешествия. Но они были достаточно далеко от нас, когда я тихо спросил шута:
– Почему ты позволяешь Старлинг считать, что ты женщина?
Он повернулся ко мне, поднял брови и послал мне воздушный поцелуй.
– А разве я не женщина, милый принц?
– Я серьезно, – упрекнул я его. – Она думает, что ты женщина и влюблен в меня. Она думает, что прошлой ночью у нас было свидание.
– А разве не было, о мой застенчивый? – Он посмотрел на меня с оскорбительным сладострастием.
– Шут! – предостерегающе сказал я.
– Ах, – он вздохнул, – может быть, истина в том, что я боюсь предъявить ей доказательства. После этого она будет считать всех остальных мужчин не стоящими внимания. – Он со значением наклонил голову.
Я смотрел ему прямо в глаза, пока он не стал серьезным.
– Какое имеет значение, что она думает? Пусть думает то, во что ей легче поверить.
– То есть?
– Ей нужен кто-то, с кем она могла бы пооткровенничать, и на некоторое время она выбрала меня. Может быть, ей легче было делать это, считая, что я женщина. – Он снова вздохнул. – Это одна из тех вещей, к которым я так и не смог привыкнуть за все годы, проведенные среди твоего народа. Огромное значение, которое вы придаете полу.
– Это важно… – начал я.
