— Так все-таки, что ты делала на вечеринке экспантов, если работаешь на Конфедерацию? — задал мучивший его вопрос Алекс, когда они, расслабившись, лежали на теплых мраморных скамейках в сауне рядом с бассейном.
— Я имела право на гражданство Леи, еще, когда родилась. Наша семья многие века сотрудничает с экспантами, многие в семье сами были родом из Леи. Не знаю, знаешь ты или нет, но мы с экспантами генетически практически не отличаемся, поэтому совместные дети отнюдь не редкость. Внешне они часто, хоть и не всегда, очень похожи на семитов или арабов, поэтому часто брали себе еврейские фамилии. Кроме того, очень схож климат, я думаю, именно поэтому экспанты, еще когда не нарушали правил Конфедерации, захотели быть нашими наблюдателями.
— Ты сказала многие века…
— Да многие века, еще до того как экспанты решили эксплуатировать ментальную энергию Земли.
Алекс приподнялся на скамье и повернулся в сторону Синомы.
— Ты гражданка Леи от рождения?
— Да. В день моего пятнадцатилетие отец посвятил меня в тайну семьи и выдал идентификационную пластину.
— А почему?..
— Почему я стала сотрудничать с Конфедерацией? Это сложная история. Первое время меня поразил размах того, что я узнала. Инопланетяне, которые управляют историей Земли, финансами планеты, и я одна среди них, причем я — потомок, как землян так и пришельцев. После школы с восторгом как сумасшедшая стала изучать финансы, биржевое дело и не только в рамках университетского курса, но, как ты понимаешь, и по другим, реальным, материалам о том, как наполнить страну деньгами и как довести до нищеты. Как за год-два президента-демократа, который по недосмотру пришел к власти, довести до революции или скупить его на корню вместе со страной.
Алекс смотрел на, лежащую на соседней скамейке, обнаженную женщину, с которой был всего полчаса назад единым целым, и не мог поверить, что ее интеллект, возможно, превосходит его в разы, а знания о мире так точно. До этого все девушки, Светка в том числе, были в его глазах, если не полными дурами, с головами набитыми шмотками, звездами шоу-бизеса и прочей ерундой, то уж никак не интеллектуалками. Те несколько программисток, с которыми он сталкивался по работе, вообще со словом девушка у него не ассоциировались, скорее какие-то бесполые существа. Раньше он вообще считал, что сексапильные доктора наук с фигурами моделей, это удел дешевых голливудских фильмов или шпионских сериалов и вот теперь перед ним лежала точно такая же, нет еще лучше, потому что она была здесь в нескольких шагах, желанная и доступная.
— После университета моя карьера быстро пошла в гору. Как ты понимаешь, не только благодаря знаниям, но и благодаря мощным протеже. В Организации, так экспанты себя называют, я как гражданка Леи тоже быстро стала играть не последние роли. Я в то время мало задумывалась над моральными аспектами до одного разговора…
Симона замолчала. Алекс услышал тихий всхлип и понял, что она плачет.
— Алиса, — робко позвал он и поднялся со скамейки.
— Нет, нет, лежи там, — быстро сказала, заметив его движение Симона. — Ничего особенного, так… накатило. Дело было в две тысячи первом. Помнишь одиннадцатое сентября? Там в одной из башен погибла моя лучшая школьная подруга, почти сестра, она работала в одном из офисов. Этот теракт готовился с благословения Организации, я в подготовке таких операций не участвовала, но идея необходимости свержения талибов в Афганистане исходила от меня, я на одном из совещаний выразила мысль, что альтернативой экономическим кризисам в Восточной Европе Латинской Америке, могло бы стать свержение режима талибов. Ведь они, прийдя к власти к 2001-му году практически уничтожили все посевы опиумного мака, и цены на наркотики во всем мире резко пошли в гору, что сделало их недоступными для многих. А наркоманы — это мощный источник для ментальной энергии. Они так быстро и умирают, потому что мозг работает на износ. И хотя их немного среди населения Земли, но они вполне компенсируют, например, недостаток крупных военных конфликтов в последние полвека…
Симона лежала молча.
— В общем, узнав о гибели подруги, я спросила у отца, было ли 11 сентября подготовкой к смещению талибов. Он не ответил, но я и так умная девочка. Наверное, после моего вопроса он проверил список погибших в башнях-близнецах и обнаружил там имя моей подруги, потому что уже вечером того дня ко мне прилетела моя бабушка.
Симона снова помолчала, потом перевернулась со спины на живот, положив под голову руку повернулась в сторону Алекса.
— Бабушка в детстве была моей лучшей подругой. Родители и дедушка были в постоянных деловых разъездах, поэтому почти все время, лет до десяти, я проводила с бабушкой. Когда она приехала, она мне рассказала свою историю детства. Среднее образование она получила в одной женской еврейской школе в Польше. Когда ей было восемнадцать, к власти в соседней Германии пришел Гитлер. В то время, она уже знала, что Гитлера финансировала через свои каналы Организация. В одно прекрасное утро отец сообщил, что они уезжают из Польши, потому через несколько недель здесь будут немцы. Она знала, о сумасшедшей идее Гитлера уничтожении цыган и евреев и рвалась предупредить своих школьных подруг, чтобы они тоже уезжали. Но отец ей сказал: 'Уничтожать евреев будет не Гитлер, уничтожать евреев будут обычные немцы, которые выбрали себе такого руководителя. Мы не отвечаем за глупости людей'. В тот вечер она мне показала свою выпускную фотографию, половина из ее одноклассниц погибла в гетто. Я ее спросила: 'А как ты смогла с этим жить?'. Она ответила: 'А как с этим живут те, кто стреляли в безоружных детей и их родителей. Как с этим живут те, кто кричали 'Хайль' на площадях под бравурные марши?
— После разговора с бабушкой, — продолжила Симона, — я успокоилась и стала внимательней читать историю. А потом пришла к мысли, что экспанты не правы, и им следует мешать в их бездушных планах. Так я пришла к сотрудничеству с Конфедерацией.
— А как это может быть? Насколько я понимаю, если у тебя гражданство Леи, то ты не можешь работать на Конфедерацию иначе тебе должны дать другое гражданство. В общем я запутался.
— Я не чистая землянка с гражданство Леи. Мои предки экспанты. Просто я родилась вне Леи, поэтому с рождения я вхожу в Конфедерацию и могу на нее работать. Другое дело, что я вроде как нелегальный сотрудник. О том, что я сотрудничаю с Конфедератами знают трое — София, связной на Байкале и ты. Даже Брагин, который тебя сюда привел и к которому попала переданная мною информация о том что ты на Объекте, там на Байкале, не знает кто я. В этот особняк нет доступ никому, кроме Софии и его гостей. Сегодня этот гость я. А! Ну и человека с нулевым кодом и поведением похотливого самца, но ему разрешение, чтобы зайти сюда и не нужно, — игриво засмеялась она и поднялась со скамьи.
— Подожди Алиса, но кто-то же здесь убирает, поддерживает особняк в порядке. Та же сауна… она горячая.
— Не будь занудой, ну есть, конечно, прислуга, но они и не знают кому принадлежит особняк, а за их неподкупностью следит служба безопасности, — ответила она усаживаясь верхом на лежащего на спине Алекса.
— А сейчас я хочу сделать внутренний массаж, и не хочу больше никаких глупых вопросов. Сегодня ночью мне нужно еще успеть в Париж. А ты, своим идиотским решением отложить до утра принятие гражданства, чуть все не сорвал. Я еле убедила Софию, что беседа со мной не навредит. Ты и так догадаешся, кто тебя вычислил на Байкале, — добавила она, усаживаясь поудобнее и помогая Алексу снова проникнуть в свои 'объятия'.
Алекс лежал на кровати в мансарде пансиона и размышлял над беседой с Симоной. Часы показывали почти восемь, за окном было уже темно, а он так и не придумал, как незаметно выбраться из дома. После встречи с Симоной он поначалу даже подумал отказаться от своей идеи, но, поразмыслив, напомнил себе, что в Прагу он ехал с определенной целью — встретится с Джокером.
В конце концов, зачем он жрал слабительное после радушного обеда перед встречей с Софией? Что- то подсказывало ему, что методы работы конфедератов не сильно отличаются от экспантов, и встреча с
