Герцогствах, причем не только с южными соседями. Наша история торговли с Внешними островами была столь же долгой, как и летопись сражений с ними. В гавани я заметил несколько кораблей островитян.
Мы прошли через большой зал, лорд Голден вышагивал, вздернув подбородок, а я, опустив глаза, семенил вслед за ним. Две леди приветствовали лорда Голдена. Лишь ценой больших усилий мне удалось сохранить невозмутимое выражение лица. Если раньше Шут вызывал смущение и очевидное неудовольствие, то лорда Голдена встречали с восторгом. Он тут же очаровал обеих леди множеством изощренных комплиментов относительно их платьев, волос и духов. Они неохотно отпустили его, и он на прощание заявил, что не хочет с ними расставаться, но должен рассказать своему новому лакею о его обязанностях, – а они знают, какое это скучное занятие. Теперь так трудно отыскать хороших слуг, и хотя этот приехал с отличными рекомендациями, он уже успел показать себя упрямым и туповатым. Впрочем, в наши дни приходится довольствоваться тем, что есть, а завтра лорд Голден рассчитывает насладиться обществом милых дам. Он собирается после завтрака прогуляться в тимьяновом саду – не хотят ли они присоединиться к нему?
Они, конечно, с радостью согласились, и после очередного обмена комплиментами нам удалось двинуться дальше. Лорд Голден занимал покои в западной части замка. Во времена короля Шрюда они считались не самыми лучшими, поскольку окна выходили на горы, – оттуда можно было наблюдать закат, а большинство придворных предпочитало смотреть на восход и море.
В те дни там стояла довольно скромная мебель, и аристократы селились в тех комнатах неохотно.
То ли сейчас статус покоев изменился, то ли Шут не жалел денег. Я открыл перед ним тяжелую дубовую дверь, и мы вошли в апартаменты, обставленные с большим вкусом и роскошью. Доминировали темно-зеленые и коричневые тона, ноги утопали в толстых коврах, стулья и кресла были обиты в тон стенам и полам. Сквозь открытую дверь я разглядел огромную кровать со множеством подушек и пуховой периной под богатым балдахином, защищавшим от сквозняков и рассчитанным на суровую зиму. На лето тяжелые занавеси связали изукрашенными шнурами, кружевная сеть защищала от назойливых насекомых. Резные ларцы и шкафы стояли распахнутыми, из них выглядывали великолепные наряды на все случаи жизни. Покои не имели ничего общего с аскетической комнаткой в башне, где раньше жил Шут.
Лорд Голден со вздохом опустился в мягкое кресло, а я аккуратно закрыл двери. Последние лучи заходящего солнца упали на Шута. Он переплел тонкие пальцы и опустил голову на подушки, а я вдруг понял, что кресло стоит именно так совсем не случайно. Комната служила обрамлением золотой красоты ее хозяина. Все оттенки цветов и расположение мебели были тщательно продуманы. Он плыл в медовом свете заката. Я осмотрел комнату и обратил внимание на то, как расставлены свечи и кресла.
– Ты занимаешь свое место, словно фигура на портрете, – заметил я.
Он улыбнулся, и его очевидное удовольствие лишь подтвердило мои слова. Потом изящно, словно кошка, Шут поднялся на ноги и легким движением руки по очереди указал на двери комнат.
– Моя спальня. Уборная. Мой кабинет. – Эта дверь была закрыта, как и та, на которую он указал последней. – И твоя спальня, Том Баджерлок.
Я не стал задавать вопросов относительно кабинета, зная, что Шуту необходимо уединение. Я пересек комнату, распахнул дверь своей спальни и заглянул в маленькую темную комнату без окна. Когда глаза привыкли к темноте, я разглядел в углу кровать, умывальник и маленький шкафчик. Больше в комнате ничего не было. Я повернулся к Шуту и вопросительно посмотрел на него.
– Лорд Голден, – сказал Шут с насмешливой улыбкой, – ограниченный, корыстный тип. Впрочем, он довольно остроумен и умеет быть очаровательным, но только в обществе аристократов. Он не замечает людей из низших сословий. Вот так. Твоя каморка отражает некоторые стороны его характера.
– Без окна? Без камина?
– Впрочем, твоя комната не слишком отличается от помещений, где живут другие слуги на этом этаже. Однако она имеет одно преимущество, которого нет у остальных.
Я вновь заглянул в свою комнату.
– Ничего такого не вижу.
– Так и задумано. Пойдем.
Шут взял меня за руку, и мы вошли в маленькую спальню. Он плотно притворил за нами дверь, и мы тут же оказались в полнейшей темноте.
– Всегда следи за тем, чтобы дверь была плотно закрыта, когда начинаешь работать, – послышался его голос. – Иди сюда, мне потребуется твоя помощь.
Я подошел к нему, и он приложил мою руку к грубому камню на примыкающей к двери стене.
– Почему это нужно делать в темноте? – поинтересовался я.
– Так быстрее, чем зажигать свечи. То, что я хочу тебе показать, можно только почувствовать. Вот. Коснись пальцами – чувствуешь?
– Кажется, да. – На камне был небольшой выступ.
– А теперь постарайся сделать необходимые измерения, чтобы найти это место в следующий раз.
Я повиновался и обнаружил, что от угла комнаты до камня помещается шесть моих ладоней, а его высота соответствует моему подбородку.
– Что теперь?
– Надави, но не слишком сильно.
Я тут же выполнил его указание, чувствуя, как камень слегка сдвигается под моими пальцами. За моей спиной раздался негромкий щелчок.
– Сюда, – сказал Шут и в темноте подвел меня к противоположной стене спальни. Он вновь приложил мою руку к стене и предложил надавить. Камень начал легко поворачиваться. – Почти беззвучно, – одобрительно заметил Шут. – Наверное, он смазал петли.
Я заморгал, и мои глаза постепенно приспособились к тусклому свету, падающему откуда-то сверху. Вскоре я разглядел узкую лестницу, ведущую вверх. Она шла параллельно стене комнаты.
– Полагаю, тебя уже ждут, – с аристократической усмешкой сообщил мне Шут. – Как и лорда Голдена – но только совсем в другой компании. На сегодняшний вечер ты освобождаешься от обязанностей моего лакея. Иди, Том Баджерлок.
– Благодарю вас, хозяин, – язвительно отозвался я. Наклонившись вперед, я посмотрел на ведущую вверх лестницу. Каменные ступеньки были выбиты прямо в стене во время строительства замка. Струящийся сверху серый свет больше походил на дневной, чем на искусственный.
Шут положил руку мне на плечо, не давая подняться вверх.
– Я оставлю в твоей комнате зажженную свечу, – совсем другим голосом сказал он, сжав мое плечо. – И добро пожаловать домой, Фитц Чивэл Видящий.
Я повернулся и посмотрел на него.
– Спасибо, Шут. – Мы вежливо поклонились друг другу, и я начал подниматься по ступеням.
Когда я сделал третий шаг, раздался щелчок, дверь за мной закрылась.
Мне пришлось подниматься довольно долго. Когда лестница сделала поворот, я увидел источник света. Сквозь узкую щель – даже бойницы были шире – солнце запустило внутрь свой луч. Однако свет быстро тускнел, и я сообразил, что очень скоро останусь в полнейшей темноте. Как раз в этот момент я оказался перед коридором. Да, похоже, туннелей и лестниц внутри замка гораздо больше, чем я предполагал. Закрыв глаза, я представил себе его внутреннее расположение.
После коротких колебаний я выбрал направление и решительно зашагал вперед. Время от времени я слышал голоса. Крошечные глазки позволяли заглядывать в спальни и
