Он повозился, устраиваясь поудобнее.
– Некоторые сделают это, если их попросит лорд Фитц Чивэл.
Я невольно рассмеялся, но потом все-таки сумел проговорить:
– Лорд Фитц Чивэл очень это ценит.
– Отлично. Только я думаю, что это неправильно. Ты заслуживаешь лучшего. А как же слава? Как насчет тех, кто знает, что ты сделал и кто ты на самом деле, и уважает тебя за то, что ты совершил? Разве ты не хочешь, чтобы тебя помнили?
Мне не потребовалось много времени, чтобы придумать достойный ответ. Кто из нас не играл в эти игры, сидя поздно ночью у камина и глядя в мерцающие угли? Я так часто бродил по дороге возможностей, представляя, что могло бы произойти, если бы моя жизнь сложилась иначе, что знал все ее перекрестки и опасные повороты.
– Я предпочитаю, чтобы люди забыли вещи, которые, по их представлениям, я сделал. И отдал бы все, чтобы самому забыть свои поражения.
На этом наш разговор закончился.
Наверное, мне все-таки удалось заснуть, потому что я проснулся в серых предрассветных сумерках. Я осторожно выбрался из-под одеял, стараясь не потревожить Олуха, и поспешил к Барричу. Мой Уит поведал мне, что главный конюший от нас уходит. Он умирал.
Я отправился к Дьютифулу и Чейду и разбудил их.
– Мне кое-что от вас нужно, – сказал я им. Дьютифул сонно выглядывал из- под своего одеяла, Чейд же медленно сел, по моему голосу он почувствовал, что случилось что-то серьезное.
– Что?
– Я хочу, чтобы группа Скилла попыталась вылечить Баррича.
Когда оба промолчали, я добавил:
– Немедленно. Пока он не ушел от нас слишком далеко.
– Остальные поймут, что вы с Олухом не те, за кого себя выдаете, – сказал Чейд. – Именно по этой причине я не стал просить вас излечить мою рану. Впрочем, Баррич находится в гораздо более серьезном положении.
– Знаешь, на этом острове все мои секреты вылезли наружу – так или иначе. Если уж так вышло, я хочу сделать что-нибудь полезное. Например, отправить Свифта домой, к Молли, вместе с его отцом.
– И ее мужем, – едва слышно напомнил мне Чейд.
– А ты думаешь, я этого не знаю? Ты думаешь, я не понимаю, какие могут быть последствия?
– Иди разбуди Олуха, – сказал принц и отбросил в сторону одеяло. – Я знаю, ты считаешь, что мы должны спешить, но мне кажется, его нужно сначала как следует накормить. На пустой желудок Олух не может ни на чем сосредоточиться. Да и утро не самое лучшее его время. Так что давай хотя бы дадим ему позавтракать.
– По-моему, нам нужно хорошенько все обдумать… – начал Чейд, но Дьютифул его перебил:
– Фитц впервые меня о чем-то попросил. И я не намерен ему отказывать, лорд Чейд. Он получит то, о чем просит. Причем немедленно. Ну, насколько это возможно. Как только Олух позавтракает.
Дьютифул начал одеваться, и Чейд со стоном отбросил свои одеяла.
– Вы ведете себя так, будто я сам не подумал о том, чтобы помочь Барричу. А я подумал. Чивэл закрыл Баррича для Скилла. Неужели все, кроме меня, об этом забыли? – устало спросил Чейд.
– Но попробовать все же стоит, – упрямо заявил Дьютифул.
Мне показалось, что прошла вечность, прежде чем был готов завтрак для Олуха. Пока он медленно и старательно поглощал его, я попытался объяснить Свифту, что мы собираемся сделать. Я боялся слишком его обнадеживать, а с другой стороны, хотел, чтобы он понимал, чем мы рискуем. Может так случиться, что измученное болью тело Баррича не справится с нашими попытками излечить его и он умрет. Мне не хотелось, чтобы мальчик думал, что я его убил.
Я полагал, что это будет трудно объяснить. Но на самом деле труднее всего было заставить Свифта слушать меня. Я попытался отозвать его в сторонку, потому что неподалеку представитель клана медведя занимался раненым островитянином, но Свифт отказался отойти от отца, и мне пришлось с этим смириться. Как только я упомянул, что принц Дьютифул, возможно, сумеет при помощи магии Видящих излечить его отца, Свифт пришел в такое волнение, что просто не услышал моего предупреждения о том, что у нас может ничего не получиться. Мальчик выглядел ужасно, под ввалившимися глазами залегли темные круги, и если ему и удалось немного поспать, вряд ли сон принес ему отдых. Когда я спросил его, ел ли он что-нибудь, Свифт лишь покачал головой, как будто даже сама идея отнимала у него силы.
– Когда вы начнете? – спросил он у меня в третий раз, и я сдался.
– Сразу, как только сможем, – ответил я, и в этот момент Чейд откинул полог палатки, которую мы поставили над санями, и вошел внутрь.
Дьютифул и Олух втиснулись следом за ним, и в палатке сразу стало невыносимо тесно.
– Давайте уберем палатку, – нетерпеливо махнув рукой, предложил Дьютифул. – Она будет только мешать.
Пока Свифт нетерпеливо кусал губы, мы с Лонгвиком собрали палатку и свернули ее, чтобы потом положить на сани. К тому моменту, когда мы закончили, слух о том, что мы собираемся сделать, облетел лагерь и вокруг нас начали собираться зрители. Мне совсем не хотелось устраивать представление, не говоря уже о том, чтобы открыть всем, что нас с принцем связывают гораздо более тесные отношения, чем отношения между будущим монархом и простым солдатом. Но выбора все равно не было.
Мы окружили Баррича. Уговорить Свифта отойти и позволить мне положить руки на тело его отца оказалось очень трудно, но в конце концов Уэб сумел увести его от саней. Они встали в стороне, Уэб – за спиной Свифта, положив руки ему на плечи, словно сын Баррича превратился совсем в маленького ребенка. Руки и Уит Уэба помогли мальчику успокоиться, и я поблагодарил мастера Уита взглядом. Он кивнул, принимая мою благодарность и показывая, что нам пора начинать.
Чейд, Дьютифул и Олух взялись за руки, словно собирались сыграть в детскую игру. В последний момент я с ужасом подумал о том, что мы собирались сделать, и постарался не обращать внимания на любопытные взгляды зрителей. Менестрель Кокл весь напрягся, как перед прыжком, и наблюдал за нами широко раскрытыми глазами. Островитяне, воины Хетгарда и те, кого мы спасли, следили за нашими действиями с подозрительностью. Пиоттр в окружении женщин замер неподалеку, причем его лицо было торжественным и сосредоточенным.
Когда я был на пару лет старше Свифта, я попытался по просьбе Баррича взять у него силу для Скилла, как это делал мой отец. У меня ничего не вышло, но не потому, что я не умел. Мой отец использовал Баррича в качестве «человека короля», источника физической силы, когда он прибегал к помощи Скилла. Но такой человек становится своего рода проводником для того, кто владеет Скиллом, и Чивэл закрыл Баррича для остальных обладателей Скилла, чтобы они не могли шпионить за ним через главного конюшего или напасть на наследного принца. Сегодня я попытаюсь сломать щит, выставленный моим отцом, противопоставив ему свою силу и силу группы Скилла Дьютифула и проникнуть в самые глубины души Баррича.
Я протянул руку, и Олух крепко сжал ее. Другую руку я положил Барричу на грудь. Мой Уит говорил мне, что он готов покинуть свое тело и остается там против собственной воли. Животное, в котором находился Баррич, было безнадежно ранено. Если бы это была лошадь, Баррич уже давно прекратил бы ее страдания. Я заставил себя отбросить все посторонние и неприятные мысли. Затем я постарался отключить свой Уит и максимально заострить восприятие Скилла. И принялся искать место,
