Австро-германцы отказывались допустить к русским военнопленным священников, хотя Синод даже подготовил добровольцев, готовых поехать в плен. Примечательно, что особенно этого — отправки священников — желала императрица Александра Федоровна, отлично понимавшая роль религии для человека, оторванного от родины. Очень многое зависело от администрации. Так, по итогам обследования германских лагерей военнопленных в 1916 году российскими сестрами милосердия отмечалось, что в 14-м, 17-м и Берлинском корпусах не было священников в солдатских лагерях. Во 2-м корпусе — в каждом лагере свой священник.[265] Хуже обстояло дело в рабочих лагерях, где удовлетворить религиозные потребности находящихся в рабочих командах военнопленных было невозможно. А ведь в таких командах единовременно располагались большинство пленных. Получается, что большая часть русских пленных оставались вне постоянного религиозного воздействия.
Что непосредственно касается правительственной помощи русским пленным, то бесспорно, что критики царского режима правы. Лишь осенью 1916 года пришел первый продовольственный «подарок» от императрицы. В посылки входило по четыре черствые ржаные галеты на человека. Качество галет было столь низким, что их можно было есть только после двух суток вымачивания в воде. Французы обменивали у своих русских товарищей галеты, чтобы иметь очередной сувенир на память о плене. Бесспорно, что такая
