Неужто тащить его на себе?
Проклиная всё на свете, Цимбаларь кое-как одел Чеботару и, прихватив злополучную сумку, стал выталкивать его в коридор.
Но не тут-то было! Сверху каменной глыбой свалился офицер и, прошипев: «Стой, мусорило!» – сунул Цимбаларю под нос пистолет, явно не относящийся к категории табельного оружия.
Вот, значит, какой попутчик ехал с ними от самого Тирасполя! И как же это Цимбаларь сразу не раскусил его. Артист, да и только…
Впрочем, посыпать голову пеплом было некогда. Цимбаларь не собирался уступать ни Окулисту, ни, тем более, лжеофицеру, вознамерившемуся оглушить его рукояткой пистолета.
Насилия над собой Цимбаларь не позволял даже самым близким людям, а потому сразу впал в состояние боевого неистовства, некогда прославившего норманнских берсеркеров. Для этого ему даже не понадобилось пить отвар галлюциногенных грибов и грызть кромку своего щита.
В купе всё ходуном заходило. Освобождая место для схватки, Чеботару вылетел в коридор. На пол посыпались пустые бутылки со столика и постельные принадлежности с верхних полок. Выкручивая лжеофицеру руку с пистолетом, Цимбаларь бил его мордой то о плафон ночника, то о массивную дверную ручку.
Завладев чужим оружием и отшвырнув обмякшее тело в сторону, он вслед за Чеботару выскочил в коридор, ногами толкая перед собой сумку.
Там Цимбаларя поджидал новый сюрприз – выставив вперёд револьвер и раскачиваясь в такт движению поезда, словно матрос на палубе, к ним приближался Окулист…
Завидев вооруженного человека, пассажиры поспешно прятались в своих купе. Проводница металась в дальнем конце коридора, как курица-наседка, заметившая тень приближающегося ястреба.
Судя по всему, Окулист сразу узнал Цимбаларя, но это никак не повлияло на его дальнейшие планы.
– Отдай груз и сматывайся, – процедил он сквозь зубы. – Иначе здесь начнётся бойня.
Под акомпанемент детского плача и женских стенаний Цимбаларь добрался до туалета, втолкнул туда Чеботару, а уж потом швырнул расстёгнутую сумку Окулисту, да так, что все банки разбились вдребезги.
Пол сразу стал скользким от компота. Абрикосы раскатились в разные стороны. Окулист и присоединившийся к нему лжеофицер, чья рожа требовала срочного хирургического вмешательства, поспешно подбирали их и сразу выковыривали патроны. Похоже, что с боеприпасами у бандюганов была напряжёнка.
А колёса поезда продолжали ритмично стучать на стыках. На груди Окулиста покачивалась никелированная ладанка с бетилом. До Москвы было ещё ехать и ехать.
Из разъединяло сейчас шагов десять, не больше, а с такого расстояния Цимбаларю случалось сбивать летящих стрекоз. Соблазн решить все проблемы одним выстрелом был слишком велик, и он не устоял перед ним.
Пистолетик ему достался дрянной – польский вариант «макарова», собранный из штампованных деталей, – но судьбу следовало благодарить и за этот нежданный подарок. Вот только патронов было не густо – всего семь штук.
Цимбаларь выстрелил, целясь в голову Окулиста, выпрямившегося во весь рост, но тот вдруг наклонился за откатившимся в сторону абрикосом, и пуля пропала задаром. Цимбаларь немедля вновь нажал на спуск, однако Окулист, поскользнувшись, растянулся на полу. Казалось, что какая- то неведомая сила всякий раз убирает его с линии огня.
Если противник не повержен первым ударам, так и знай, что грядут большие неприятности. Это и произошло. Окулисту надоело служить живой мишенью, и он открыл ответную стрельбу, сразу окутавшись облаком сизого дыма. Не имея перед собой зримой цели, он наугад палил в сторону туалета, дырявя мощнейшими магнумовскими пулями стенки сразу нескольких купе.
Поставив Чеботару позади себя, Цимбаларь укрылся за вделанным в стенку стальным баком рукомойника. Дверь туалета он держал открытой, дабы не позволить Окулисту приблизиться к ним вплотную.
Эта тактика в какой-то мере оправдала себя. По-настоящему опасными оказались всего лишь два выстрела. Одна пуля навылет пробила бак, из которого тонкой струйкой хлынула вода, а другая, слегка задев Чеботару (очень уж тот был дороден), расколола крышку унитаза.
Внезапно поезд резко замедлил ход, в тормозной системе зашипел сжатый воздух, а застопоренные колеса истошно завизжали. Кто-то сорвал стоп-кран. Если бы не Чеботару, послуживший чем-то вроде амортизационной подушки, Цимбаларь обязательно разбил бы себе затылок. А так всё обошлось шишкой на лбу.
Незапланированная остановка могла обернуться бандитам и на пользу, и во вред, но в любом случае нужно было спешно провести разведку.
Наклонившись к самому полу, Цимбаларь выглянул из туалета. Коридор был пуст, только повсюду валялись осколки стекла и раздавленные абрикосы.
Поезд наконец остановился и тревожно, прерывисто загудел, словно предупреждая всю округу об опасности. Справа от полотна простиралось бескрайнее, тронутое инеем болото, слева виднелся довольно чахлый, но густой лес, в сторону которого и бежали сейчас оба бандита.
Одетый в военную форму пособник Цимбаларя не интересовал, а в главаря он расстрелял все оставшиеся патроны.
И опять провидение хранило Окулиста, заставляя уворачиваться от пуль даже помимо собственной воли. А вот лжеофицеру, в которого Цимбаларь и не думал целиться, повезло значительно меньше. Сначала он захромал, потом присел, потом опять заковылял вперёд и в конечном итоге упал ничком, хотя продолжал отчаянно извиваться.
Окулист, опередивший своего приспешника шагов на сто, не поленился вернуться и, ткнув ему револьвером прямо в лицо, выстрелил.
Облако дыма не помешало Цимбаларю рассмотреть жуткую подробность – на воронёном стволе «смит-вессона», словно комок слизи, висели остатки человеческого глаза.
Он выскочил из вагона, скатился вниз по насыпи и, хрустя молодым ледком, подбежал к лжеофицеру, ещё хрипевшему в агонии. В кармане его кителя, как и предполагал Цимбаларь, лежала запасная обойма, за– вёрнутая в носовой платок.
Окулист уже скрылся в лесу, но Цимбаларь, обладавший хасидским амулетом, не сомневался, что догонит его. По привычке он провёл ладонью по груди, но мезузы на прежнем месте не оказалось. Скорее всего, её тесёмка оборвалась во время схватки в купе.
Поезд уже уходил, быстро набирая скорость. Двери всех вагонов были плотно закрыты. Из каждого окна на Цимбаларя смотрели бледные, встревоженные лица пассажиров.
Помахав им рукой, он достал чудом уцелевший мобильник и сообщил Людочке:
– Формат операции меняется. Потребность в наружке отпала, но поезд всё же нужно встретить. Окажите медицинскую помощь гражданину Чеботару, его задело пулей. Кроме того, я обронил там мезузу. Ищите её в пятом купе седьмого вагона… Сам я сейчас преследую Окулиста, хотя чувствую, что дело тухлое…
Глава 17
Опасные связи
Назавтра, сидя в кабинете Кондакова, Людочка с воодушевлением рассказывала:
– Мы перерыли всё купе, содрали с пола линолеум и уже было отчаялись, но,
