не приведи господи… — говорил наш часовой, спуская на веревке со стены пузатую баклажку с вином. Люди Каспера из похоронной команды были простыми мужиками, согнанными из ближайших сел. Зла на них у солдат не было. А таскать обгорелые трупы — сами понимаете, приятного мало. Я даже не успел объяснить часовым, что велела сделать тетя Элли, а они и сами будто ее мысли прочли. Я отозвал в сторону троих и проинструктировал. Послал на стену двух баб. Бабы, причитая, начали упрашивать похоронную команду разыскать их сыночка, который со стены в огонь упал и отнести к воротам замка. Кого-то отнесли. Нашего, или нет, сказать было трудно. Солдаты тем временем рассказывали мужикам, как проходил бой и почему у Каспера ничего не вышло. Спирт наши солдаты в шутку прозвали драконьей мочой. А люди Каспера и поверили. Мы с отцом смеялись до слез. И Уртон смеялся, и Стефан. А тетя Элли сказала, что пусть они так и думают. «У нас этого мно-ого!» — объясняли противнику солдаты со стен. Вино развязало языки, и мужики из похоронной команды рассказали, что после боя недовольных было очень много, и Каспер десятерых посадил на кол. Сказал, что если бунтовать вздумают, каждого десятого на кол посадит.
ГЛАВА 16
О том, как сначала мы умыли Каспера, а потом, один раз, он нас.
На следующий день люди Каспера, прикрываясь щитами, приблизились метров на пятьдесят и начали копать землю. Отец посоветовался с тетей Элли, поднялся на стену и спросил, что они делают. Землекопы ответили, что подкоп роют. Отец сказал им, что баловство это, потому как замок на скале стоит.
Вскоре землекопы и на самом деле докопались до камня. Пришел сам Каспер, спустился в раскоп, накричал на землекопов. А потом приказал рыть ямы со всех сторон замка. К вечеру ему доложили, что земли где побольше, где поменьше, но везде 2-4 метра, а потом камень. Тогда Каспер сел на коня, приказал знаменосцу взять белый флаг и поехал к воротам замка.
— Лорд Райли, что ты будешь делать, когда в замке кончится вода? — дерзко спросил он.
— Не знаю, — ответил отец. — Такого еще не было. Колодцы ни разу не пересыхали.
— О каких колодцах ты говоришь? — рассмеялся Каспер. — Твой замок стоит на камне, и мы оба это знаем.
Я подумал, что если Каспер узнает о ручье, нам будет очень плохо. Каспер обрушит туннель, и мы останемся без воды. Но отец только рассмеялся.
— Мой предок, в отличии от тебя, был мудрым человеком. Пробей двадцать метров гранита, и получишь воду. Сколько угодно отличной, вкусной воды. Хочешь, я буду продавать ее тебе? Бочку за медяк? Моя вода чище и вкуснее речной!
Каспер уехал ни с чем. А я поразился, до чего умный был Томас Конг! До чего умный мой отец! Он предвидел это несколько лет назад, когда запретил мне раскрывать тайны подвалов деревенским мальчишкам. Как мне еще далеко до них.
Каспер не перестал рыть подкоп. На второй день тетя Элли сказала, что нужно принять меры. Ночью мы вышли из замка и прокопали канаву по пояс человеку вдоль западной стены замка. От стены до канавы было метров десять. Тетя Элли сказала, что этого вполне достаточно. А днем отец выстроил людей в две цепочки от колодцев на стену и приказал передавать ведра с водой как при пожаре. Последний просто выплескивал воду за стену. Посмотрев, как идет дело, отец созвал детей и тоже построил их цепочкой — передавать назад пустые ведра. Дело сразу пошло веселей. Но земля была такой пересохшей, что впитывала всю воду без остатка. Люди работали по четыре часа, менялись, освободившиеся поднимались на стену и только в затылках чесали. Но приказы лорда не обсуждают.
Только с заходом солнца отец распустил людей. От рытья канавы и перетаскивания воды у всех болели руки и поясницы. Даже у Уртона. А Йорик — тот вообще ходил, стонал.
А с утра мы опять таскали воду. Под стеной образовались уже огромные лужи, и ручеек от них тек в нашу канаву. Там и исчезал.
И на следующий день мы таскали воду. Уртон сказал, что это самая чудная война, о которой он только слышал. Ни одного раненого, зато у всех кровавые мозоли.
А на шестой день вода, которая все же наполнила канаву, вдруг промыла себе дыру и вся ушла в землю. Мы затопили подкоп, который вел Каспер! Сначала мы надеялись, что в подкопе утонут те, кто его рыл, но воды оказалось мало. Потом хотели вылить туда бочку спирта и поджечь, но спирта было жалко, а из подкопа уже все вылезли. Зато как мы смеялись над Каспером! Когда он прискакал, мы все высыпали на стены и смеялись над ним! Один из арбалетчиков Каспера выскочил из-за щитов и пустил в нас стрелу. Но наши лучники утыкали его стрелами как ежика.
Началась осада замка. Каспер расставил много постов вокруг замка, чтобы никто не мог пробраться к замку ни днем, ни ночью. Всю ночь на постах горели костры. Но каждую ночь двадцать лучших воинов выходили через туннель ручья на охоту. Они рыскали вокруг лагеря Каспера как волки. Неуловимые и беспощадные. Леди Элана настаивала, чтоб они выходили на охоту каждую ночь. И чтоб каждую ночь был хотя бы один убитый. Она так и говорила: «Не увлекайтесь. Не рискуйте и не гонитесь за количеством. Если погубите двоих-троих, значит ночь прошла недаром. Но одного убейте обязательно. Люди Каспера должны бояться ночи.» У убитых отрубали головы и оставляли там, где их убили. А тела старались оттащить и сбросить в реку. Потому что из реки пили воду солдаты Каспера. Утром люди Каспера находили головы и узнавали, кого убили. А когда вылавливали тело, не знали, кто это, и получалось как бы два убитых вместо одного. А оружие мы забирали и несли в замок. Теперь многие наши мужики из селян носили мечи на поясе.
Как и предупреждала леди Элана, Каспер начал устраивать засады на наших людей. У нас появились раненые и убитые. Но пока всегда удавалось уносить тела в замок. Тетя Элли говорила, что это очень важно, чтоб солдаты Каспера не знали, сколько у нас убитых. Мы не могли хоронить их на кладбище, так как оно располагалось за стенами замка. Мы не могли кремировать их, так как дрова нужны будут зимой. После прощания с близкими, мы относили их в подземелье. Отец говорил, что замуровывает их в стену замка. На самом же деле их раздевали и спускали по ручью вниз. Как я спустил Ральфа Гиену. Не буду спорить, это очень нехорошо — оставить людей без погребения. Но из реки брали воду для питья солдаты Каспера.
Ранеными занимался лекарь, а Перли помогала ему. И все были очень довольны, что Перли ухаживает за ранеными. Говорили, что одно ее прикосновение уже снимает боль. И все холостые предлагали собрать деньги и выкупить ее у лекаря, чтоб она могла выбрать одного из них, и он бы на ней женился. И неважно им было, что у нее на плече клеймо воровки. А она говорила, что не надо собирать деньги, она все равно не уйдет от лекаря. А лекарь говорил, что никогда не женится на женщине с воровским клеймом на плече. Тетя Элли сказала по этому поводу, что он дурак, и идеалы у него дурацкие. Но чтоб я в это дело не вмешивался, потому что институт брака — по существу, пустая формальность. Главное, чтоб люди были счастливы. Я спросил у отца, что такое — институт брака. Он ничего на это не ответил, но сказал, что снимет с Перли ошейник в тот же день, как лекарь захочет взять ее в жены. А раньше нельзя — лекарь со своими принципами не станет жить со свободной незамужней женщиной. Я понял, что кто-то из нас дурак: то ли я, то ли лекарь. Скорее, я, потому что я ничего не понял. А отец и тетя Элли поняли. Но выспрашивать больше не стал. Во время войны не до женских юбок!
— Леди Элана, осада затягивается. Когда выпадет первый снег, мои люди не смогут выходить на ночную охоту. Каспер выследит их по следам. А в самые суровые зимы болотце и озеро
