предлагаю именно с этими вопросами обратиться к господину Честерфилду.
Для многих из присутствующих дам всё сказанное было просто абракадаброй, и они откровенно скучали. Только Зимбович была в своей стихии — она, во-первых, мнила себя близкой подругой родственницы бывшего советника по национальной безопасности президента США Збигнева Бжезинского, в связи с чем и вела себя заносчиво, а во-вторых, любила пустить пыль в глаза, рассуждая на темы, обычно не затрагиваемые светскими дамами.
— Збигнев Бжезинский утверждает, — начала она, — что Россия будет раздробленной и под опекой. Под чьей опекой — вот вопрос. Я полагаю, что под нашей. Взгляд на историю, как на заговор, сомнений лично у меня не вызывает. Именно заговор! И я уверена, что Честерфилд поддержит нас. Ведь не пойдём же мы, в самом деле, на баррикады против мужчин. Наше оружие — интрига. Безструктурное управление — вот наш конёк. Вот тут они бессильны против нас! Мужчина глуп, прямолинеен и ленив. Мы же умны, хитры и изворотливы. Мы их обязаны женить на себе, потом обязаны своим роскошным телом пробить дорогу им в верхние эшелоны власти, следя за тем, чтобы они ни на минуту не забывали о нашей роли в их карьере, а уж затем, конечно, мы обязаны незримо управлять за них.
— Какая глупость! — в сердцах воскликнула Вера Сидоровна, — будете рассусоливать, воображать, что тайно управляете… Вот ерунда! Надо так: раз — и в дамки. Во время проведения Дня города объявляем с трибуны, что мэр и губернатор низложены, вместо них назначаем себя — и всего-то делов! А то нагородили семь вёрст до небес и всё лесом. Буду я замуж за мужчину выходить, чтоб управлять тайком из-за его спины! Мой супруг сам за меня замуж вышел…
Она вдруг осеклась.
— И тайком управляет за вас в вашем крепостном академическом театре? — не замедлила с язвительным замечанием Мелена.
— Глупость! — взвилась Вера Сидоровна, — не управляет он! Он как огня меня боится! Видеть меня не может! Глаз не поднимет на меня! Шагу без разрешения не ступит — колени подгибаются от страха. Трепещет! И с почтением относится…
Вера Сидоровна вскочила и стремительно двинулась прочь. Вся её свита покинула собрание следом за ней.
— До чего всё же вспыльчивы некоторые дамы, — снисходительно бросила Зимбович, проводив взглядом членов клуба «Женский след».
— Ну, мы простим Веру Сидоровну, — сказала примирительно Птичко, — ведь нельзя не признать, что в управлении мужчинами она добилась небывалых результатов. Губернатором ей, разумеется, не бывать, но в остальном она вполне полезный и нужный член женской части общества.
Дамы составили петицию к Честерфилду и уточнили план проведения «Женским светом» мероприятий в День города. Это были в основном конкурсы для мужчин, раскрывавшие их таланты в стирке белья, приготовлении обедов, ухода за детьми и наведении домашнего уюта. Они намеревались разойтись, как вдруг заметили, что одна из присутствующих осталась сидеть, низко склонившись над своим блокнотом.
— А среди нас, по-моему, перебежчица из стана Веры Сидоровны, — смеясь, проговорила Нинель Кустарская, работавшая диктором на радио.
Все посмотрели на сидящую и тут обнаружилось, что эта дама совершенно им незнакома.
— Простите, кто вы? — строго спросила у неё Зимбович.
Дама поправила пышные кудри, как-то странно при этом закрывая ладонью лицо. Она носила тёмные очки в помещении!
Члены клуба, не сговариваясь, окружили кольцом незнакомку.
— Представьтесь же! — категорическим тоном потребовала Мелена.
Дама вскочила и засуетилась, намереваясь убежать.
— Нет уж, простите, никуда вы не уйдёте! — вскричала звонким голосом знаменитая Иверская поэтесса, имевшаяся звучный псевдоним Алисия Алонсо.
Члены клуба сомкнули ряды.
Дама рвалась — её не выпускали. Дело, само собой, дошло до драки. Кто-то вцепился даме в шевелюру и — нате вам! Парик слетел! Перед разгневанными «световками», одетый в юбку-макси, стоял Ираклий Ардальонович Засушкин, глава ордена «Двуглавый гриф»!
— Да, это я! — сказал он с вызовом. — Мне давно говорили, что вы затеваете Матриархат, но я не верил. И вот теперь я убеждаюсь — это правда! Заговор налицо! Как вы теперь перед общественностью оправдаетесь?
— Перед общественностью?! — Зимбович сардонически расхохоталась, — перед частью общественности, — уточнила она, — притом, не самой лучшей её частью — перед мужчинами! Вы ведь это хотели сказать? Так вот, отвечу вам — никак! Мы перед вами не намерены оправдываться. Потому что вы не участвуете в управлении страной. И всей планетой в целом. Мы вам лишь позволяли думать так. На самом деле управляем мы. Мы, женщины! Элита женского населения планеты! Мы управляем безструктурным методом. У нас повсюду в высших эшелонах власти есть агенты влияния. Они нашёптывают вам, что нужно делать и какие законы — на благо нам — вам нужно принимать. Вы — куклы. Кукловоды — мы. Но пора нашу Тайную власть сделать явной. И вам, милейший, придётся с этим примириться!
— Никогда! — вскричал фальцетом Ираклий Ардальонович. Он сорвал с себя длинную юбку, под которой обнаружились брюки, закатанные до колен, и принялся её топтать. — Никогда! — я веду род свой от двадцати двух египетских иерофантов! Мы с фараоновских времён тайно правим всем миром! И так будет вечно!
— Нет уж, простите, — возразила Мелена Зимбович, — жрецы египетские передали роду Бжезинских Тайную власть! А я, да будет вам известно, их сподвижница!
— Нет! Лжёте! Род Бжезинских восходит всего лишь к ветви храмовых рабов! — опроверг её заявление Засушкин.
За это он был удостоен оплеухи, а затем изгнан взбунтовавшимися дамами из здания Дома актёра. Шагая по улице, он едва не рыдал, составляя в уме обращение к великому магу Честерфилду. Затем, немного успокоившись, достал мобильный телефон и обзвонил своих соратников, назначив срочный сбор.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
— Господа Посвящённые! — так начал Ираклий Ардальонович, когда собравшиеся, наконец, расселись в уютном зале.
— Пользуясь предоставленными мне полномочиями, я связался с командой Дэвида Честерфилда с тем, чтобы опередить известных вам заговорщиц и первым войти с ним в контакт. Он уже тайно прибыл в Иверь и обещал меня принять до общей встречи с городской элитой. Считаю своим долгом предупредить его о готовящемся всемирном заговоре. Именно, именно всемирном! Уверен — эти паучихи раскинули по всему миру свою сеть. Не зря они снуют по заграницам, устраивают всевозможные конгрессы, ассамблеи, конференции и прочее. Теперь я понял, почему они так рьяно грызли и грызут изнутри наше государство — им, вероятно, был обещан в награду за их труд Матриархат! Этим пираньям мало гарантий вхождения в «Золотой миллиард». А уж чего, казалось бы, ещё желать? Один миллиард населения — люди избранные, мировая элита — купаются в роскоши, ещё один миллиард обслуживает этих господ, а остальных — под зад коленом с голубой планеты. На всех не хватит райских кущ. Великолепный план! Да что там — гениальный! И ничего тут нет такого уж… Никакое это не запредельное зло. Они же в странах «третьего мира» плодятся, как кошки. Но у зверей — Естественный отбор, а мы вводим искусственный. Всё то же самое. И этих чёртовых кукол мы галантно приглашали с собой в новый рай. Так нет же, снова недовольны — им подавай всю полноту власти!
— Ираклий Ардальонович, — прервал пылкую речь Засушкина Савелий Собачко, — ну неужели вы полагаете, что Тайное Мировое Правительство в самом деле всерьёз может рассматривать возможность Матриархата на планете? Если он даже и обещан был нашим прелестницам (в чём я, признаться, сильно сомневаюсь) — то уж, конечно не всерьёз, а лишь в качестве стимула.
