Королева заметно оживилась:
–?У меня есть личный очаровательный уголок. Пойдемте, Иосиф, я вам покажу. Там никого нет и можно спокойно поговорить обо всем.
Графиня де Полиньяк насмешливо смотрела вслед своей венценосной подруге и ее брату:
–?Пошла жаловаться на своего недотепу-мужа.
Это было так и не так, Антуанетта чувствовала, что ей нужно выговориться, но жаловаться на мужа она не собиралась.
–?Помните наш разговор перед вашим отъездом во Францию?
–?Да, – смущенно потупилась Антуан.
Она хорошо помнила, как пыталась разузнать у служанки Иоганны, как все происходит между мужчиной и женщиной в первый раз. Иоганна только ахала, не сумев толком ничего объяснить, но их разговор явно услышал камердинер самого Иосифа. На следующий день брат уединился с младшей сестрой и без эмоций толково объяснил принцип нарушения девственности. Все бы хорошо, если бы не проклятый фимоз у Луи! Он три года мешал первому акту и теперь не давал возможности ей стать матерью. Антуанетта твердо решила попросить брата уговорить Луи пойти на операцию. Ей так хотелось ребенка! Много-много детей, как у матушки!
–?Вы сделали все, как я говорил?
–?Да, через три года после свадьбы.
–?Что мешает теперь?
–?Фимоз, – в глазах – слезы, в голосе – отчаяние.
Иосиф уже поговорил с доктором и услышал то, что ему было нужно, а потому возразил:
–?Антуан, эти проблемы давно решены, не может быть, чтобы они до сих пор доставляли столько боли Луи.
–?Я не знаю…
И вдруг что-то толкнуло Иосифа заставить сестру подробно рассказать, как проходят их ночи.
–?Одинаково…
В конце рассказа брат с изумлением уставился на Антуанетту:
–?И?
–?Что «и»?
–?А дальше?
–?Дальше Луи желает мне спокойной ночи и поворачивается на бок.
–?А ты?
–?Я… плачу, но тихо, чтобы он ничего не слышал.
–?Антуан, дорогая, я поговорю с твоим мужем, что-то здесь не так. Нет у него никакого фимоза! Вернее, был, но прошел.
–?Что-то похуже? – со страхом подняла на Иосифа большущие, полные слез глаза королева.
Император только вздохнул, он еще не понимал, в чем дело, но уже чувствовал, что здесь кроется какая-то глупая, странная ошибка.
–?Дорогой брат, я хотел бы с вами поговорить, но не во время охоты, а просто на прогулке.
Это сказано так, что Людовик прекрасно понял, о чем пойдет речь, покраснел и почти набычился. Но Иосиф, хоть и прямолинеен, сумел перевести разговор на другое, отвлекая зятя от неприятных мыслей.
И все же разговор состоялся. Выбрав хороший денек, оба сели на лошадей и удались в сопровождении всего двух слуг. Никто не видел, как они спешились и прогулялись только вдвоем.
–?Доверьтесь мне, может, я смогу помочь? Вы, конечно, понимаете, о чем идет речь?
Король кивнул, снова краснея и страшно пыхтя.
Некоторое время они разговаривали о постороннем, но вдруг Иосиф поинтересовался:
–?Вы получаете удовольствие от близости с женой?
–?Да, она красивая женщина.
–?Страстная?
Луи уставился на императора, словно тот сказал что-то крамольное:
–?О, нет, что вы! Она порядочная женщина, не верьте глупым слухам о ее распущенности.
–?Я не о том, с вами она страстная?
И снова последовало нечто непонятное:
–?Нет, как можно?!
–?А… вы с ней?
Король густо покраснел:
–?Я осторожен, я прекрасно понимаю, что слишком тяжел для Антуанетты, и боюсь причинить ей боль, поэтому лежу спокойно…
Иосиф даже остановился, обомлев. Людовик тоже замер. Неужели Антуанетта жаловалась брату, что муж доставляет ей страдания? Это плохо, значит, он невнимателен и не заметил, когда сделал больно. Ах, этот проклятый лишний вес! Но Людовик никак не мог отказать себе в удовольствии плотно поесть, это у них семейное, и тетушки любят покушать, и сестра Клотильда, и Станислав тоже… Ему не удастся похудеть даже ради рождения сына…
Но император повел себя странно, он приблизился к королю совсем близко и тихо, хотя вокруг никого не было, спросил:
–?Вам больно, когда это происходит?
–?Нет-нет, уже давно нет. Было только первый раз…
–?Но приятно?
–?Очень… потом…
–?Потом?!
Король совсем смутился.
Вот черт, возиться с этими скромниками! Император приказал:
–?А ну-ка, расскажите подробно, как это у вас происходит.
–?К-как?
–?Подробно.
Иосиф годился королю и королеве в отцы, потому Людовик подчинился.
Выслушав рассказ, император просто покатился от смеха:
–?И все?!
–?А что?
–?О, господи! И этим вы занимаетесь вот уже четыре года после того, как согрешили с ней впервые?!
Людовик смотрел на хохочущего императора, широко раскрыв глаза. Он делал что-то не то?
Отсмеявшись и вытерев слезы, Иосиф обнял зятя за плечи, насколько позволила его полнота:
–?Дорогой мой, удовольствие нужно получать не потом, а во время.
–?Но я и так лежу довольно долго, Антуанетте же тяжело.
У императора от смеха слезы выступили снова:
–?Лежите! Вместо того чтобы двигаться!
–?К-как двигаться? Но это же тяжело для жены, я слишком полный!
–?Вы собираетесь завести детей, просто лежа на Антуан? С таким же успехом могли бы лежать рядом и ждать рождения сына.
Иосиф ругал покойного короля Людовика на чем свет стоит. Не сообразить хотя бы как-то научить внука общению с женщиной в постели! Но как этот скромник умудрился, живя в Версале, где из каждого угла торчат чьи-то ноги занимающихся любовью придворных, не увидеть, что мужчина должен во время акта двигаться?! Господи, да куда же он смотрел?!
–?Луи, вы когда-нибудь видели, как все происходит у лошадей, например?
–?Да, бедной кобыле очень тяжело…
–?Но кобыла в восторге от этой тяжести! И женщины тоже!
–?Не может быть…
В конце концов, осознав, что просто не доводил дело до конца, Людовик пришел в восторг, но
