по отношению к слугам. Слугам, что бы там ни говорилось! Даже вчерашние школьные друзья стояли на ступеньку ниже, если обслуживали герцога Вестминстерского, и его вины в этом никакой, нельзя все время быть на одном уровне с теми, кто тебе служит или на тебя работает. Можно возразить, мол, а как же Вера с Коко? Шанель не опускалась по социальной лестнице до Веры, напротив, поднималась к ней, а потому служба была больше похожа на оплачиваемую дружбу.
Вендор понимал, что Шанель нельзя лишать ее работы, да и она вовсе не была готова бросить все ради того, чтобы стать герцогиней. Или могла? Пожалуй, сама Коко не сумела бы ответить на этот вопрос. Вспоминая это время, Шанель говорила, что герцог был не свободен (он действительно долго и нудно разводился со второй супругой) и она сама тоже. Она-то почему? Коко имела в виду свою фирму. Перестать делать моду означало поставить себя в полную зависимость от Вендора. Конечно, у герцога Вестминстерского столько денег, что он и не заметил бы появления на шее столь непритязательной обузы, Коко могла спокойно сесть, свесив ножки.
Чтобы перестать заниматься своей любимой работой, нужно быть уверенной, что станет герцогиней, еще лучше, что родит Вендору того самого наследника, в котором он нуждался. Работа стала одним из камней преткновения. Рассказывая об этих годах Полю Морану, Шанель не раз упоминала, что Вендор в ее ателье просто сходил с ума. То есть он приезжал на рю Камбон и, несмотря на ее обещание сходить вместе куда-нибудь вечером, до вечера метался по ателье, словно раненый зверь.
Почему, что именно раздражало герцога? Вендор признавал достижения Коко, ее авторитет в мире моды, ее способность зарабатывать (хотя едва ли понимал, много или мало она зарабатывает, ему было все равно), но то, что она занята, пока ему самому нечего делать, похоже, приводило его в бешенство. Шанель как-то не акцентировала на этом внимание, но получается так. Сам Вендор жил в сумасшедшем ритме, несмотря на то что дел не имел никаких. Он был просто не в состоянии остановиться, постоянно должен куда-то ехать, мчаться, с кем-то общаться, словно боясь остаться в одиночестве.
Коко тоже не любила одиночество, но без работы тоже сидеть не могла. Она умудрялась разъезжать с герцогом по его замкам и поместьям, ездила на скачки, ловила рыбу, охотилась, танцевала, очень часто бывала в Лондоне, но продолжала создавать свои коллекции, правда, для этого приходилось напрягаться. Отставать от моды тоже нельзя, Шанель не могла позволить кому-то опередить себя. Тем более в ее коллекциях появились новые веяния, Коко отошла от русского стиля и увлеклась английским. Теперь она ходила в берете, похожем на головные уборы моряков Вендора, сделала дамские жакеты похожими на форменные у его слуг и еще ввела много всякой всячины. Едва ли Вендор это заметил, хотя разглядывал.
Герцог бывал на всех показах, которые устраивала Шанель дважды в год, но почему-то страшно нервничал. Позволил ей по своему вкусу оформить новое купленное владение – Роуз-Холл, помог даже устроить показы в Лондоне, предоставив собственные апартаменты. И все же Вендор был недоволен работой своей любовницы. Почему, все тот же подход, что и у Бальсана? Вполне вероятно, Шанель могла быть законодательницей мод, но только в форме диктата что и как носить. А вот создавать эти самые модели с ножницами и булавками в руках – едва ли достойно герцогини Вестминстерской.
А если бы она бросила свое ремесло? Возможно, все решилось бы в пользу свадьбы, только надолго ли?
Все решилось бы, забеременей Шанель. Если бы она смогла родить ребенка, наверное, и работу решилась бы бросить и герцог бы не раздумывал. Но как раз этого никак не удавалось. Шанель обратилась к врачам, те принялись за дело. Эдмонда Шарль-Ру утверждает, что Шанель даже перенесла операцию, подвергла себя не слишком приятным процедурам, вынесла все, но результат был плачевным.
Есть версия, что еще в молодости во времена то ли Виши, то ли Мулена она сделала аборт, потому позже и был выкидыш ребенка от Боя.
Но даже если это не так, Коко все равно поздно рожать, выглядя моложе своих лет, она никак не желала признавать, что в сорок шесть лет больших надежд на материнство питать не стоит, тем более если раньше были проблемы. Так и случилось, не помогло ничего, желанной беременности не было.
Герцог Вестминстерский видимо любил ее по-настоящему, по-настоящему и добивался, заваливая подарками вовсе не только дорогостоящими, но и просто трогательными. Например, однажды принес охапку диких цветов, нарванных где-то в дальнем уголке поместья:
– Я знаю, тебе такие понравятся.
То и дело выдумывая что-то для Коко, Вендор ввел ее не просто в высший свет, а в его элиту, подружил со своими друзьями, представлял вовсе не как любовницу на время, а почти как свою супругу. В этот период сделано много фотографий, на них Коко с удивительно трогательным в своей шляпе на один бок толстым Черчиллем с неизменной сигарой во рту, на яхтах с приятелями Вендора, где они просто дурачатся, в Лохморе, в Стак-Лодже, где ловили рыбу, на приеме в Итоне... Коко везде хозяйка. На фото она достаточно часто рядом с Вендором...
Остается спросить: так почему же?..
Почему же сказка о Золушке не случилась? Если Коко и стала принцессой, то только своими силами. Неужели все дело в так и не родившемся наследнике?
Если Коко хотела стать герцогиней Вестминстерской, ей нужно было поторопиться в первые годы своего знакомства, когда страсть была сильна. Нельзя было упускать годы, Вендор был весьма любвеобилен, страсть не могла длиться вечно, да он и не бывал верен ни одной женщине. Начались банальные измены.
Похоже, Шанель стала чувствовать, что ситуация с Кейпелом повторяется, как и Бой, этот любовник пережил всплеск и готов отступить. Вендор легко ввел ее в круг своих друзей, но не желал общаться с ее приятелями, он терпел ее работу только по необходимости и постепенно начал отдаляться.
Шанель предприняла необычный шаг – она решила построить свой дом. Купить участок и по своему вкусу выстроить там то, что понравится и герцогу тоже. Были приобретены 5 акров земли со старым домом, и действительно выстроена вилла «Ла Пауза», а в глубине сада небольшой дом для Веры, которая вышла замуж за итальянского полковника Альберто Ломбарди. Казалось, Коко сделала все, чтобы заинтересовать ускользающего Вендора, – она выбрала место, рядом с которым часто отдыхал у друзей его приятель Уинстон Черчилль, создала условия, чтобы Вендор, по примеру Черчилля увлекшийся живописью, мог писать пейзажи (но если Черчилль делал это до конца жизни, то Бенни водить кистью по холсту быстро надоело), и от «Ла Паузы» совсем недалеко Монте-Карло, к порту которого была приписана его яхта «Летучее облако», в казино Монте-Карло Вендор обожал просаживать сумасшедшие деньги...
Много и по сей день говорится, что виллу купил герцог Вестминстерский своей любовнице Коко Шанель. Это не так. На купчей и на подряде на работы стоит подпись Шанель и 1 800 000 франков списаны с ее, а не с его счета. Она уже в состоянии купить в Рокбрюне на мысе Кап-Мартен с умопомрачительным видом на плещущееся внизу море участок и построить себе виллу по вкусу. Дом, где она была бы хозяйкой и могла устанавливать свои правила, а Вендор всего лишь был гостем.
Вилла, по общему мнению, удалась. Ее хвалили и Уинстон Черчилль, и принц Уэльский (будущий король Англии Эдуард), и Сальвадор Дали с его русской женой Галой...
Архитектор Штрейц действительно постарался воплотить в жизнь все задумки Мадемуазель, даже каменную лестницу, которую та пожелала сделать как... в монастыре Обазина. Штрейц не стал задавать лишних вопросов, просто съездил в Обазин и все измерил. Там помнили бывшую ученицу, весьма строптивую Габриэль Шанель, и ее двух куда более спокойных сестер. Хорошо, что Штрейц не из болтливых...
Когда все было построено и обставлено (снова согласно желаниям хозяйки), идеальную работу слуг быстро наладил опытный мажордом итальянец Уго.
Виллу хвалили не только ее гости, в американском журнале «Вог» появилось подробное описание дома Шанель, полное восторга. Журналист Беттина Баллард, рассказывавшая читательницам, как живет законодательница моды, стала подругой Шанель на долгие годы. В репортаже она с восторгом отмечала продуманность мелочей, например, то, что в ванных имеется второй вход для прислуги, чтобы та могла вымыть ванну и убрать вещи в стирку или чистку, не беспокоя гостей.
Казалось бы, вот оно гнездышко для счастья – прекрасная вилла, море под ногами, казино рядом, гости со всего света... Почему бы не жить все лето в свое удовольствие? Но... слуги, а часто и гости
