оружием. Вельвен сначала сразил труса кнехта, а потом и русского. Не оглядываясь на упавших воинов, он бросился в гущу боя, пытаясь заставить вернуться прежде всего пеших. Но тут произошло ужасное. Панике поддались и прославленные рыцари ордена. На лед одно за другим падали боевые орденские знамена! А сами рыцари тоже бросились удирать. Далеко не все, очень многие бились до конца, но все больше казалось, что количество русских увеличивается, на одного рыцаря их по нескольку десятков. Вельвен не сразу сообразил, что это из?за того, что все больше крестоносцев не на своих конях, а попросту беспомощно валяются на льду, не в силах подняться, даже не будучи убитыми! Битва была позорно проиграна!
Паника в рядах рыцарей стала почти всеобщей, ради спасения они сбрасывали с себя все, что могли. На лед летели боевые рукавицы, сорванные с головы шлемы, даже щиты и мечи! Латы снять на бегу невозможно, потому догнать рыцаря, уносившего ноги без коня, несложно и добить его безоружного тоже. С каким удовольствием русские крошили головы своим врагам, принесшим столько горя на русские земли! Их же собственные шипастые булавы и впечатывались в немецкие черепа.
Добежать до Соболичьского берега просто невозможно, и даже пробиться сквозь вооруженных русских тоже не получалось, и тогда рыцари, кто на конях, а кто и без, бросились к устью реки Желчи. До берега рукой подать, но русские почему?то не очень стремились догнать противника. Казалось, спасение близко, рыцари прибавили шаг, побежали уже массово, буквально рванули к спасительной полосе суши за камышами. И тут… Псковичи всегда помнили, что не только в апреле, даже в начале марта на лед Сиговицы ступать нельзя! Река Желча, впадая в озеро, основательно подмывала лед у своего берега, и он бывал крепким только в очень сильные морозы. Потому князь Александр с той стороны даже полки не поставил, Желча давно превратила толстый слой льда в тонкий, а глубина у берега немалая. К грохоту сталкивающихся клинков добавился и сильный треск. Казалось, начался ледоход. Вокруг меня в испуге оглядывались на берег Желчи, а я, сообразив, что произошло, заорала что было мочи:
– Лед под Желчью дрогнул! Сиговица провалилась!
Не все поняли что это, но все поняли другое – бежавшие на берег рыцари попросту начали один за другим уходить под лед! Пешему отскочить и то трудно, а уж конному тем более. Ни остановиться, ни просто выбраться из стремительно растущей полыньи рыцари не могли, а потому успешно булькали, пуская пузыри и отчаянно вопя. Русские немного отвлеклись на происходящее на Сиговице, и части рыцарей и кнехтов удалось тем временем бежать на Соболичьский берег. Их преследовали какое?то время, даже смогли нескольких убить, но потом погиб еще один из ладожан, слишком далеко отошедший от своих, на него набросились сразу трое рыцарей, и русские вернулись обратно, добивать оставшихся у Вороньего камня. Но и там бегство было полным. Остановило рыцарей только то, что лед не просто пошел трещинами, а попросту провалился. Большое количество тяжеловооруженных рыцарей выбраться на берег не смогло. Немцы шли на дно быстро, даже не успев крикнуть: «Помогите!» Хотя все равно спасать никто не стал бы. Русские жалели только доспехи, но никак не врагов в них.
Конные, поняв, что у этого берега делать больше нечего, бросились вдогонку за удиравшими на другой. До самого Соболичьского берега гнали немцев, и били, били, били, не жалея. Пусть надолго, навсегда запомнят, что воевать русских нельзя!
Бой закончился, к тому же вот-вот начнет смеркаться…
Рыцари кто утонул, кто беспомощно валялся на земле, не в силах подняться, кто все же успел удрать. Их кнехты тоже частью погибли, частью оказались плененными, частью бежали.
А на поле боя новгородцы, ладожане, суздальцы, переяславльцы, владимирцы уже собирали своих раненых и убитых. Кому можно, помогали сразу, кто двигаться сам не мог, того везли на щитах, несли на руках, собирая в одно место, чтобы отправить в Псков. Практичные новгородцы принялись стаскивать в кучу рыцарей. Они цепляли крючьями беспомощно барахтающихся немцев и тащили по льду как санки. Никоня, раненный, но не желавший ни убрать оружие, ни уйти отдыхать, наскоро перевязал кровоточащую голову куском, оторванным от подола собственной рубахи, и принялся вместе со всеми собирать оружие и битых рыцарей. Их связывали по трое-четверо и усаживали рядком. Митяй, увидев, что один из рыцарей пытается освободиться от пут, погрозил ему пальцем:
– Но-но! Я тебе! – И зачем?то объяснил Никоне: – Во дурак! Убьют ведь.
Никоня, зацепив крюком за шпору на ноге, тащил здоровенного рыцаря, совершенно не желавшего подчиняться такому насилию. Немец барахтался, пытаясь подняться, как мог отбивался от новгородца. Тот с трудом справлялся с беспокойным пленником. Приглядевшись, Митяй расхохотался:
– Ты его хоть переверни, мордой же вниз тащишь!
Никоня тоже глянул внимательней, стукнул по шлему, пытаясь определить где у этого ведра перед. Рыцарь отозвался, он действительно лежал на животе. Никоня чуть подумал и махнул рукой:
– И так сойдет!
Латы загрохотали по льду дальше. А немец, похоже, смирился, он уже не брыкался, болтался в своей броне, как ведро с гвоздями.
Русские поспешно собирали брошенное оружие, доспехи, связывали меж собой пленных, выстраивая их для путешествия в Псков. Задерживаться было нельзя, вот-вот тронется лед и наступит весенняя распутица. Русское войско, тяжело груженное добычей и обремененное пленными, двинулось к Пскову.
Князь Александр собрал у себя воевод, тысяцких и сотников. Прежде всего разыскивал глазами тех, кого хорошо знал и кем дорожил. Брат Андрей жив и даже не ранен, хотя бился отчаянно смело. «Потом поругаю за безрассудство», – подумал князь. Недосчитался и кое?кого из тысяцких, и сотники не все, воевода Миша ранен, но жить будет, нет многих знакомых по первому походу на шведов людей. Но он знал, что так будет, был готов к этому. И все равно больно и жалко. Сам князь тоже ранен, но легко, от рыцарского меча спасла кольчуга, да еще ловкость любимого коня, вовремя метнувшегося в сторону, точно почуявшего опасность для своего хозяина. А может, и правда чуял? В бою конь со всадником одно целое, жизнь обоих от обоих и зависит.
Тысяцкие уже пересчитали людей, теперь рассказывали, у кого сколько погибло. Больше всех пострадал, конечно, Передовой полк и чело. Это было понятно, но русичи взяли дорогую плату за свои жизни. Погибло много рыцарей, много взято в плен. Огромное количество доспехов, оружия, кузнецам работы хватит на год. Князь, поговорив о людях, распорядился:
– Пленных не добивать, отправим в Новгород.
– Зачем они тебе? – чуть сморщился князь Андрей. Ему совсем не хотелось тащить эти груды железа так далеко.
– Из доспехов вытряхнуть, связать и вести в Новгород следом за собой. Пусть все видят, что такое пленный рыцарь. А мы на них псковских заложников выменяем. А рыцарей не посчитали, сколько побито и в плену?
Отозвался тысяцкий Евсей:
– Убитыми, княже, четыре сотни, а раненых не ведаю.
– Сколько? – изумился Александр.
– Четыре, – подтвердил тысяцкий.
Кулак князя резко опустился на наспех сооруженный в шатре стол. Не выдержав, доска треснула. Все даже вздрогнули. Глаза Андрея беспокойно впились в лицо брата, чего это он? Неужели мало? Нет, глаза вон как блестят.
– Разбили ливонцев! Разгромили! – Видя, что никто не понимает, пояснил: – Их всего?то было восемь сотен! А мы половину положили!
Меня все же пару раз крепко приложили, болела рука, снова многострадальный бок, уже получавший свое в боях с ордынцами, и голова. Но знамя я так и не выпустила, даже когда все закончилось. Сползла с коня и уселась прямо на лед, потому что ноги не держали и перед глазами все плыло. Сидела, привалившись к чему?то, но крепко сжимая в руках драгоценное древко, нет, даже сейчас стяг не должен опуститься, упасть. Тем более сейчас! Это знамя победы.
В голове страшно гудело, явно получила сотрясение мозга. Ладно, пройдет. Правый глаз заливала кровь… Что это, моя? Нащупав рукой рану, я убедилась, что она не смертельна, скорее большая ссадина, которая сильно кровила. Наверное, я размазала кровь по лицу, потому что ко мне наклонился какой?то мужик:
– Что, девонька, ранена? Пойдем, помогу до телеги добраться.
Я помотала головой, отчего перед глазами замелькали черные мушки:
