То, что в Германии псевдоисторики Й. Хофман, В. Поста, В. Мазер и их единомышленники стараются доказать, что «Гитлер лишь упредил на пару недель Сталина, который готовился развязать войну против Германии», неудивительно. Правда, они получают достойный ответ от своих же соотечественников. Даже издатель журнала «Шпигель», известный публицист Рудольф Аугштайн, выступил с сокрушительной критикой этой версии.
Но Й. Хофман и K° не раскрывают своих целей искажения истории, а вот Резун-Суворов с подачи МИ-6 говорит открыто с целью «разрушить единственную святыню», которая, по его словам, «осталась» в советской истории — память о войне и победе над нацистской Германией (За рубежом. 1996, 5-11 апреля, № 14).
Вот и попал «Самозванец» в классики, его цитирует «сам» Хофман. Со ссылкой на Суворова, Йоахим Хофман утверждает, что «Гитлер, начав военные действия, лишь ненамного опередил Сталина, готовившего нападение на Германию» (За рубежом. 1996, № 13).
Оказывается, и среди российских «историков» имеются сторонники Й. Хофмана — это некто В. Данилов, Б. Соколов, а также любители сенсаций, такие, как «кинотворцы» из «Студии 123» в Санкт- Петербурге, взявшиеся за сотворение «автобиографической» версии книги Суворова «Ледокол» в виде многосерийного фильма под условным названием «Последний миф», в котором «Самозванец» и стремится доказать свою версию войны.
Поражает, что наших «оправдателей» изменников нисколько не смущает наглое признание автора «Ледокола», высказанное им в интервью, где он снова повторяет в предисловии к этой повести: «Да, я изменник Родины и предатель, таких положено убивать еще до того, как они убежали».
Для нас, не только профессионалов-разведчиков, но и просто всех патриотов своей земли и населяющего ее народа, все ясно. Мы не намерены марать руки о такую мразь, в какие бы заманчивые литературно-кинематографические наряды они ни облачались. А вот как поступят те, кто дает деньги на подобные киноагитки в пользу иуд-предателей, и какие уважающие себя артисты согласятся играть в таком отвратительном фарсе?
Но «Самозванцу» этого мало. От тщится выйти на широкую арену радиовещания, обращаясь со своими иудовыми идеями к нашему народу, наивно рассчитывая, что ему поверят. Что удивляет, так то, что британское государственное вещание предоставляет ему для его оскорбительной лжи свои возможности. Так, 8 декабря 1996 года русская служба Би-би-си организовала целую часовую передачу, посвященную столетию со дня рождения выдающегося советского полководца маршала Г. К. Жукова. Руководители этой службы, вешающей на русском языке для России, не нашли лучшего эксперта по Советской Армии и ее героическим подвигам в Великой Отечественной войне, как изменника «Самозванца», превратив всю передачу в настоящий шабаш, полный оскорбительных выпадов против нашего народа, миллионов советских воинов, отдавших свои жизни, в том числе и защищая Англию от угрозы гитлеровской агрессии. Целый час из эфира слышались похабные издевательства «Самозванца» над светлой памятью Г. К. Жукова, сдабриваемые ехидными, не менее оскорбительными репликами и одобрительными добавлениями русскоговорящих участников передачи, судя по всему, приглашенных Би-би-си для того, чтобы таким образом «крепить» дружбу английского и русского народов.
Нет слов, чтобы выразить возмущение наших радиослушателей тем, как руководители Би-би-си, пользовавшейся заслуженной репутацией за достоверность информации и уважительное отношение к национальным ценностям других народов, позволили кучке злобных хулителей во главе с изменником «Самозванцем» использовать свое имя и возможности для обливания грязью нашего народа и его национальных героев. Считаю этот случай беспрецедентным.
Нужны ли еще аргументы, что «Самозванец» Суворов, избравший этот псевдоним, чтобы испачкать имя славного полководца, хотя и сбежал не по идейным убеждениям, превратился в настоящего идейного врага нашего народа, нашей культуры и истории. Иудины деньги он старательно отрабатывает, присоединившись к хору русофобов. И напрасно публицисты называют его экс-чекистом. Не был он никогда чекистом, а случайно попав в ряды нашей военной разведки, тщится опозорить ее имя, не хуже самого архипредателя Андрея Власова.
Эта операция была одной из самых поразительных среди попыток ЦРУ заиметь «крота» в КГБ и обернулась и для самого изменника, как пишет Уайз, «кошмаром, который продолжался не месяцы, а годы», а для ЦРУ — длительными и дорогостоящими не только в экономическом, но больше в политическом плане попытками «расколоть» его как подозреваемую подставу КГБ (Уайз Д. Охота на «кротов». М., 1995).
В результате, вместо того, как планировало ЦРУ, чтобы получить потенциального «крота» в КГБ, эта служба сотворила из него, не без помощи другого изменника — Голицина, настоящего многолетнего «лжекрота» в своей разведке.
Итак, в начале июня 1962 года в резидентуру ЦРУ в Швейцарии явился Юрий Иванович Носенко, сотрудник 2-го Главного управления КГБ СССР, находившийся в Женеве в служебной командировке как член делегации СССР по разоружению.
Носенко заявил принимавшему его американскому разведчику Питу Бэгли о том, что готов сотрудничать с ЦРУ. Для работы с ним в Швейцарию сразу же прибыл руководящий сотрудник ЦРУ, специалист по работе с советскими перебежчиками Джордж Кайзвальтер, работавший ранее с изменником ГРУ Петром Поповым и участвовавший в операциях с Пеньковским.
В ЦРУ в это время развертывалась эпопея всеобщей подозрительности, начавшаяся в связи с другим изменником, А. Голициным, уже шесть месяцев мутившим головы контрразведчиков ЦРУ идеями о якобы внедренных в эту службу «кротах» КГБ.
Принимавший Носенко первым разведчик Бэгли ранее 4 года работал в резидентуре ЦРУ в Австрии и в 1954 году сопровождал изменника Дерябина в США.
Ю. И. Носенко родился в 1927 году в семье инженера, ставшего в 1939 году министром судостроения СССР и пробывшего им до 1956 года, до его кончины.
После окончания ИМО Носенко три года служил в военно-морской разведке ГРУ, после чего с 1953 года работал во 2-м Главном управлении КГБ СССР. С 1957 года, когда он впервые выехал в краткосрочную командировку в Лондон, он уже стал искать контакты с иностранными разведчиками. Попытка продать американцам в Женеве информацию о КГБ, а затем вернуться домой была третьей по счету.
В течение двухнедельной работы двух указанных американских разведчиков с Носенко он передал им значительное количество информации о деятельности КГБ против американцев в Москве, об известных ему сотрудниках внешней разведки в Швейцарии, но никаких намеков о желании бежать на Запад не высказывал, подчеркивая, что намерен вернуться в СССР. При этом согласился на повторные встречи с представителями ЦРУ при последующих выездах за границу. Соответственно с ним были обусловлены средства связи.
Уже на первых встречах Носенко выдал ЦРУ агента 2-го ГУ Белецкого, как подставу КГБ, с которым американская спецслужба работала, не подозревая в нем агента-двойника. Он сообщил также о наличии в американском посольстве в Москве 42 микрофонов подслушивания и предупредил, что КГБ известен тайник «на Петровке», которым, как позже выяснилось, пользовался Пеньковский. Кстати, как указывалось, ЦРУ не предупредило об этом ни англичан, ни свою московскую резидентуру, и через месяц у этого тайника был задержан американский разведчик, пришедший изъять из него закладку Пеньковского (Брук-Шеферд Г. Штормовые птицы. Нью-Йорк, 1992).
В результате измены Носенко ЦРУ уже предвкушало успех в работе с вновь приобретенным «кротом» в КГБ, ожидая последующих встреч с ним в январе 1963 года. Однако он прибыл позже.
В конце января 1964 г. Носенко вновь приехал в Женеву и сразу же связался с американцами. Снова в течение двух недель те же американские разведчики вели с ним работу, получая обширную информацию и готовя его на роль «крота». Казалось, все шло в этом направлении хорошо, когда на последней встрече Носенко вдруг заявил, что он не хочет возвращаться в СССР, боится разоблачения и что им якобы получена телеграмма о его отзыве. Попросил политического убежища.
Поскольку в этот приезд он сообщил, что вел в КГБ дело Освальда, хотя ЦРУ не хотело бы отказываться от него, как «крота», в связи с расследованием убийства Кеннеди комиссией Уоррена, Центр ЦРУ дал команду доставить Носенко в США, как ни обидно было терять «крота» в его лице.
К моменту прибытия Носенко в США 11 февраля 1964 года вокруг него уже сложилась атмосфера
