Какой смысл подстраивать такое? Кто-то по ошибке запер меня. Это всё одно сплошное недоразумение. Это нелепые случайности…
— …Это не случайности. И ты сам это знаешь, — раздался глухой голос из-за стеллажей.
Андрей вздрогнул и мгновенно покрылся гусиной кожей от страха. Он замер и слышал сейчас только своё дыхание.
Конечно, ему показалось! На складе кроме него никого не было. Это он видел ещё при дневном свете. Потайных ходов здесь тоже не наблюдалось. Была только одна дверь и ту закрыли какие-то уроды…
Снова звук!
Это походило на шарканье человеческих ног!
Андрей сел на столе, свесив ноги.
— Кто здесь? — спросил он промозглую ночную тишину общего склада.
Снова шарканье. Кто-то шёл между стеллажей. Звук всё ближе и ближе. Рука Андрея стала шарить по карманам. Боже, надо было взять из коробки возле стены канцелярский нож. Их там целая куча, вперемешку с рулетками и надфилями. Какое — никакое оружие…
Сейчас уже поздно. Оно приближалось.
Андрей ощутил, как волосы на голове поднялись на несколько миллиметров от черепа. Показалось, что даже мозгу похолодел.
В слабом лунном свете между стеллажей возникла тень… Снова прозвучал глухой, как будто говорящего придавили подушкой, голос:
— Сынок, мне нужно прикрыть лицо. Ты можешь сильно меня испугаться.
Андрей залез на стол. Со стороны могло бы показаться, что ему вздумалось сплясать на столе.
— Кто ты?
— Я — твоя мама, — произнесло нечто и приблизилось ещё на полметра.
Андрея долбила дрожь. Он увидел щуплую фигуру, двумя руками закрывающую лицо.
Госпожа Елизавета явилась к сыну с того света…
Мать была в том же светло кремовом костюме, что и в день похорон. Андрей вспомнил, как вёз эту юбку и пиджак в морг на вешалке, закрытый целлофаном. В машине потом долго пахло нафталином.
Андрей принюхался: запах нафталина смешивался с ароматом свежей земли. Будто между складскими стеллажами объявился крот и вырыл яму.
Ног фигуры Андрей не мог различить. Но если он напрягал зрение, то видел внизу облачко пара, будто фигура зависла над открытым колодцем теплотрассы.
— Он воткнул дверной глазок мне в глаз, — сказало нечто.
— Кто убил тебя? — спросил Андрей и подумал, что явление призрака матери — типичный случай компенсации.
В реальности ведь он очень хотел узнать убийцу матери, и вот во сне явился призрак и рассказал тайну. Всё как в средневековых ужасах: убитый, явление призрака убитого, поимка убийцы…
— Он рядом с тобой. Он демон, пришедший из ада. Ты его знаешь. Это Ким. Дай мне это, — фигура отняла руку от пустой глазницы и показала на Андрея.
— Что?
— Дай мне кусок этого материла, которым ты обмотался, — усмехнулось существо. Усмешка была похожа на бульканье в торфяном болоте. — Брось это мне. Я прикрою глаз, чтобы не видел, как гниёт мой мозг.
Андрей оторвал кусок мадапалама, скомкал и бросил.
— Спасибо. Теперь слушай, — прошептала нечто, надевая на голову белую материю. В том месте где должен был находиться левый глаз, растеклось чёрное пятно, — Возьми ошейник, набрось на демона и тащи его в ад!
Андрей зажмурился и пробормотал:
— Хорошо. Только уйди. Только не подходи…
— Боишься? — фигура в белом стала приближаться. — Ты боишься меня? Свою мать?
— Не подходи ко мне! — Андрей слез со стола, попятился и упёрся спиной в сырую стену… — Ты не моя мать!
Луна выглянула из-за туч и высветила призрачную фигуру в белой материи, как в саване. Внутри оно двигало руками, тянуло их к Андрею…
— Отче наш… — зашептал Андрей. — Сущий на небесах. Да святится имя твое. Да приидет царствие твое…
— Эта молитва бесполезна! — заорало существо.
— Замолчи! — Андрей напрягал глаза в темноте, рискуя взорвать их внутричерепным давлением. — Да будет воля твоя и на земле, как и на небе…
— Ты ещё не понял, что всё это враньё? Бога нет. Есть смерть. Есть жизнь. Есть ад. Бога нет и рая нет! — фигура в замерла в паре метров от Андрея. Потом она стала передвигаться назад. Как если бы кто-то включил перемотку видеоизображения.
Это сон, — думал Андрей. — Я сплю.
Он теперь понял что такое «лихорадочно соображать»:
Призраков не бывает.
Мама погибла…
Но ведь она была экстрасенсом и вполне теперь может являться с того света?
Мать мертва! Мы похоронили её!
Она — нечистая сила…
Она пришла, чтобы навредить тебе. Во сне или нет. Мать стала нечистой силой…
Нечистая сила должна бояться «Отче наш».
Да? Ты в этом уверен? Нужно попробовать ещё раз…
— Отче наш, сущий на небесах, да святится имя твое, да придет… — зашептал Андрей и зловещая фигура ещё протанцевала назад.
— Молитвы не действуют, глупец! Просто время моё вышло.
— Да будет воля твоя… — Андрей замолчал.
— Бог не поможет тебе. Я всё сказала… Есть ад и это всё, что нужно знать тебе. Есть только ты и твой враг! Убей демона! Или он сожрёт тебя.
— Убирайся! Бог есть! Огради мя Господи силой животворящего твоего креста… — Андрей перекрестился.
— Я ухожу, — прошипело существо.
Андрей без остановки читал и читал «Отче наш». Казалось язык уже не может говорить ничего другого…
Призрак исчез.
Андрей лёг на стол, закопавшись в белую материю, как жук шелкопряд в белые липкие нити, и заснул…
…Когда люди утром открыли склад, Андрей долго не просыпался, и вокруг него, как возле трупа, сгрудилась толпа мастеров и рабочих. Они переговаривались, высказывая предположения, случайно или специально кто-то закрыл Андрея на складе.
Кладовщица с кудрявыми волосами нацепила на нос пенсне и потрясла Андрея за плечо. Андрей открыл глаза, и в первую секунду ему почудилось, что это Антон Павлович Чехов трясёт его.
Андрей вздрогнул всем телом. Кладовщица отпрянула от него, как от чумного…
Хуже всего было даже не его беспомощное положение, убивающее авторитет. Хуже всего, что никто сильно не удивился происшедшему. Будто Андрея только и делали все эти годы, что случайно закрывали на складе.
— У вас там моющее средство протекает в коробке, — сказал Андрей.
— Угу… Средство… Протекат… — сказала кладовщица, поджимая накрашенные ядовито красной помадой губки. Она посмотрела на Андрея так, будто знала про него всё.
Или Андрею так показалось.
