старая корова лишает его наследства». Вспоминая охвативший его приступ ярости, Лора с мазохистским удовольствием пыталась вернуться к моменту, когда руки мужа вцепились ей в глотку. Она начала разработку долгосрочного плана по соблазнению Джеймса.
— Джеймс, — сказала как-то Лора. — Я была у доктора Дженнингса. Он хочет, чтобы ты пришел к нему завтра после работы.
— Зачем?
— Из-за меня. Знаешь, после того, как родилась Бонни, я сама не своя, так ведь?
— Так. — Теперь Джеймс был осторожен. Он уже привык к резким переменам в ее поведении. Эта улыбающаяся застенчивая женщина была той Лорой, которую он уже не знал несколько последних лет. — Ладно. Если ты хочешь, я схожу.
— Спасибо, — сказала она, и в этот момент Джеймс почувствовал, как забилось его сердце.
Доктор Дженнингс довольно резко заговорил с Джеймсом.
— У вашей жены очень сильный нервный срыв. Она регулярно приходит ко мне, и я заметил, что она обезумела от горя. Должен сказать вам, мистер Фрейзер, что вы невероятно слепы, чтобы понять ее страдания.
Джеймс неловко переминался с ноги на ногу.
— Ну, она так сильно изменилась, стала неузнаваемой. Я думал, что она меня больше не любит.
Лицо врача было непроницаемо.
— У нее психоз. Вы не понимаете причину ее заболевания.
— Но она практически бросила ребенка.
— Это вполне нормально. Некоторые молодые матери могут так вести себя какое-то время. — Голос врача стал мягче. Он видел боль и заботу на лице Джеймса.
— Это правда, доктор? Она это говорила? Она говорила, что любит меня?
Доктор Дженнингс был добрым человеком. Увидев, как Джеймс расстроился, он вышел из-за стола и положил свою руку на его плечо.
— Сейчас, молодой человек, возвращайтесь домой к своей замечательной жене. Мой вам совет: обнимите ее и извинитесь.
— Хорошо. Как я мог быть таким жестоким и глупым? Все что я хочу — это вернуть Лору. Спасибо вам, доктор.
Доктор улыбнулся.
— Вы очень счастливый молодой человек, — сказал он, провожая Джеймса.
Лора, прижимаясь к его груди, приняла робкие извинения Джеймса с кислой, но довольной улыбкой. Он примчался домой с огромным букетом цветов и бутылкой ее любимого вина. Они провели тот вечер, обещая друг другу вычеркнуть злополучное прошлое и начать жить заново.
Бонни ходила в школу, и потихоньку все наладилось. Джеймс «переехал» назад в спальню Лоры, а Лора снисходительно терпела его попытки заниматься любовью. Она перестала пить и уходить из дома. Лора пыталась содержать его в чистоте и порядке, хотя всю грязную работу по дому делала Бонни. Между матерью и дочерью установилось молчаливое соглашение не говорить об этом отцу.
Джеймс, в свою очередь, был неимоверно счастлив. Он любил свою работу и теперь редко думал о матери и ее особняке. То, что его мать отказалась принять тех, кого он любил больше всего на свете, оказалось для него достаточным, чтобы сохранить самообладание и не возвращаться к прошлой жизни. Но все же одно смутное сомнение появилось у него, когда они занимались любовью. Он чувствовал, что никогда по-настоящему не удовлетворит ее. Казалось, она физически удовлетворена, но эмоционально ей чего-то не доставало.
Однажды случайно, в порыве страсти, Лора потребовала, чтобы он ее ударил. Сама мысль о том, чтобы причинить боль тому, кого он любит, обескуражила Джеймса. Лора тут же извинилась и пробудила в нем страсть. Джеймс выбросил тот случай из головы. Жизнь шла размеренным шагом. Для всех соседей они были любящей дружной парой с невероятно красивой дочуркой.
К тому времени, как Бонни исполнилось восемь лет, Лоре до смерти надоела игра в счастливое замужество. Она исполняла роль преданной жены и матери почти четыре года. Это ей очень, очень наскучило.
Однажды, когда Бонни была в школе, а Джеймс на работе, к ним пришел угольщик. Лора никогда раньше его не видела. «Видно, новенький», — подумала она, разглядывая невысокого роста мужчину, державшего мешок угля на спине. Он не торопясь осмотрел ее с ног до головы и улыбнулся.
— Что тут смешного? — резко спросила Лора.
— Ничего, — ответил мужчина, продолжая улыбаться.
— Положите уголь в сарай и возвращайтесь за деньгами, — сказала Лора и торопливо ушла на кухню.
Взгляд этого угольщика растревожил ее. Его бледно-голубые с желтым ободком глаза напоминали глаза животного. Эти холодные, жестокие глаза пробудили в ней волну желания. Лора слышала звук угля, падающего на пол сарая. Угольщик что-то насвистывал. Когда он все закончил, то вернулся в дом. Лора впустила его. Стоя посреди кухни в грязных ботинках и засаленной куртке, усмехаясь, он ждал… Одно его плечо казалось выше другого, вся рубашка была в пятнах. От него сильно пахло потом, углем и табаком. Лора жадно принюхивалась. Когда он подошел, она сделала попытку оттолкнуть его, но его большие губы уже целовали ее. Он повалил Лору на стол и стал рвать одежду. Спустя мгновение их тела соединились. Она испытала волшебный экстаз. Впервые за четыре года она получила такое невероятное наслаждение.
Наконец он прервал молчание.
— Давай выпьем кофе.
Взъерошенная, тяжело дыша, Лора кивнула.
— Что здесь, в этом чудном месте, делает такая похотливая женщина? — спросил он.
Лора взглянула на него.
— Я пришла сюда из другой жизни. Но эта жизнь, по крайней мере, более удобная.
Он покачал головой:
— Может быть, но вы здесь не живете.
— Я знаю, — согласилась Лора.
— Меня зовут Чарли. Я недавно в городе. А вы миссис…
Лора улыбнулась.
— Я Лора. — Она сделала паузу. — Мы можем заниматься этим каждую неделю. Никто не узнает.
Чарли хмыкнул.
— Вы удивитесь, сколько здесь таких дам, как вы. У меня таких навалом, — он бросил хитрый взгляд, — я просто хочу сделать их счастливыми.
Лора кивнула.
— Каждый думает, что все это может быть где-то в другой жизни. Но я знаю, что это происходит всюду. Внутри мы все одинаковы. — Вдруг Лора представила Августину со своим священником и просителями. — Или почти все, — добавила она.
Чарли нахмурился.
— Только не моя мама. Она была святая. Господи, упокой ее душу.
— Ладно, — сказал он, поставив чашку, — я пойду. Увидимся на следующей неделе. Мне нужно работать. — Он криво улыбнулся, показав выбитые зубы.
Когда он ушел, Лора поднялась в спальню. Она переоделась, и, улыбаясь, легла. «Я знала, что так будет», — хихикнула она и погрузилась в глубокий сон.
Чарли приносил уголь каждую неделю. Он скоро понял, что Лора получает удовольствие, когда он бьет ее. Она была ненасытна. Он даже боялся бить ее, так как она предупредила, что муж может заметить синяки. Но несколько раз они забывали обо всем.
— Черт возьми, что это у тебя на спине? — спросил однажды Джеймс, когда Лора расстилала постель. — На твоем плече ужасная царапина.
— Ах, это… Я собирала в саду ягоды и полезла под колючую проволоку. Она и зацепила меня.
