Князь орков

— Почему не советуешь?

— Вот уже много столетий никто не входил в Сокрытый Город. Над ним лежит проклятие, которое падет только тогда, когда Избранный откроет Великие Врата. Тогда падет и проклятие, тяготеющее над лесом. Врата — единственный путь внутрь древнего города. Любая другая попытка проникнуть туда окончится смертельным исходом.

— Ну ладно, — проворчал Корвин. — И где эти ворота?

— Где-то здесь, если идти вдоль этой стены, — предположила эльфийка. — Предлагаю разделиться. Орки пойдут налево, мы с Корвином направо. Тот, кто первым найдет Врата, подождет остальных.

— Еще чего, — возразил Раммар. — Не такие мы дурные. Ты ведь священнослужительница Шакары, знаешь здесь все вдоль и поперек. Как только вы найдете Врата, ты откроешь их и улизнешь с молочнолицым, а мы с братом останемся с носом.

— Нет, я…

— Я скажу тебе, эльфийка, как мы поступим — мы не разделимся, нравится это вам или нет.

Аланна вздохнула и бросила на Корвина полный сожаления взгляд, говоривший, что она не имела ничего против того, чтобы немного побыть с ним наедине. Но все же согласилась, да и охотнику за головами было нечего возразить — возможно, потому, что таким образом он мог следить за орками.

Двигаясь вдоль заросшей пышной зеленью стены, простиравшейся по левую руку от них, четверо спутников начали поиски входа в город-крепость.

По дороге Раммар постепенно понял, почему Тиргас Лан был одновременно и крепостью, и городом. Сооружение было укреплено, словно замок, вокруг него были высокие стены и защитные сооружения; а размеры их были настолько огромны, что внутри помещался целый город. В стене через равные промежутки располагались башни, выступавшие плавными полукружьями, камни, из которых они были сложены, тоже были черны и пористы. По верху высокой стены шли острые зубцы, и Раммар даже начал опасаться, что оттуда, сверху, их обстреляют.

Аланна возглавляла небольшой отряд. Говорили мало, лишь осторожно озирались. Что-то изменилось: рядом со стеной не чувствовалось ветра, вездесущие шорохи леса смолкли.

— Клянусь темным пламенем Курула! — раздраженно ворчал Раммар себе под нос. — Похоже, все живущие в этом лесу существа достаточно умны для того, чтобы держаться от этой стены подальше. И только нам обязательно нужно сунуть сюда свой нос.

— Тебя никто не заставляет, орк! — ухмыльнулся Корвин. — Можешь оставаться снаружи, и сокровища Тиргас Лана достанутся мне.

Раммар презрительно сплюнул.

— Я скорее сам, безоружный, сражусь с лесным троллем, чем предоставлю этот триумф тебе, жалкий ты…

По другую сторону стены вдруг раздался звук, заставивший всех содрогнуться: протяжный нечеловеческий стон, сопровождаемый хриплым сопением.

— Поосторожнее со словами, орк, — тихо произнесла Аланна. — Они очень легко могут исполниться…

Раммар решил помолчать и взять пример с брата, который двигался позади с каменным лицом. Ему снова показалось, что Бальбока ничто не может вывести из равновесия, и Раммар спросил себя, откуда у его недалекого брата такое спокойствие. Они ведь совсем рядом с сокровищем, из-за которого проделали весь этот долгий путь по равнине Скарии, через лес Тровны, где повсюду таятся смертельные опасности.

Но сначала спутники нашли именно то, что искали: меж двумя высокими, гордыми башнями, соединенными в вышине огражденным зубцами мостиком, находились Врата — гигантское сооружение, в створках которых были выгравированы руны древнего эльфийского письма.

— Злой ты мой орк, — нарушил свое молчание Бальбок, удивленно глядя на Врата. — Если уже ворота такие большие, то какова же толщина стены?

— Тиргас Лан звался когда-то жемчужиной Эльфийского царства, — пояснила Аланна. — Это было самое роскошное место, которое когда-либо видели в амбере, с наполненными светом залами, цветущими садами и колоннадами, где можно было бродить одному, если хотелось…

— Ба! — заметил Бальбок, скривившись. — Повсюду свет и краски. Ужас какой-то.

— Не беспокойся, — сказала Аланна, и в ее голосе проскользнула горечь. — Ничего из этого не сохранилось. Здесь, у этих Врат было некогда совершено позорное предательство, и существа, подобные тебе и твоему брату, утопили блеск и гордость Тиргас Лана в огне и крови.

— Корр, — восхищенно согласился Бальбок, — где проходит наш брат орк, не скоро вырастает что-нибудь новое. Думаю, нам нужно…

Он умолк, когда Раммар изо всех сил ударил его локтем под ребра. Даже толстый орк считал нетактичным прославлять кровавые деяния их предков именно здесь. На лице Аланны отчетливо читалось смущение, и по какой-то непонятной причине Раммар не хотел причинять ей боль.

— Как открыть ворота? — спросил он, чтобы сменить тему.

Аланна задумчиво посмотрела на закрытые Врата, на треть поросшие мхом и кореньями. Казалось, эльфийка перенеслась на короткий миг в другое место, в другое время. Корвин вернул ее в реальность, мягко опустив свою руку на ее плечо.

— Орк о чем-то спросил тебя, — напомнил он, не затем, чтобы сделать приятное Раммару, но потому, что ему самому не терпелось войти в Сокрытый Город.

— Я знаю, — тихо ответила она. — Я давно уже ответила: возможности открыть Врата снаружи нет. На них лежит проклятие, и оно пропустит только того, кто избран для этого судьбой.

— Тебя, — предположил Раммар. — Ты ведь Хранительница тайны. Лес показал тебе дорогу сюда, поэтому тебе и ворота откроют.

— Возможно, — кивнула Аланна. — Но может быть и так, что путь Хранительницы оканчивается здесь.

— Существует только одна возможность проверить, — с ухмылкой заявил Раммар и, словно придворный, пропускающий свою госпожу, склонился и развел лапы в пригласительном жесте.

Аланна глубоко вздохнула. Казалось, ей стоило некоторых усилий приблизиться к Вратам — как будто невидимые руки хотели ее от этого удержать. На самом же деле, подумал Раммар, эльфийку мучит совесть. Она ведь сейчас предает последние триста лет своей жизни, а это — по крайней мере, так думал Раммар, — даже для эльфов немалое время.

Аланна подошла к магическим Вратам, перед которыми ее светящаяся фигурка показалась совсем крошечной. Казалось, эльфийку овеяло дыхание прошедших дней. Она застыла, закрыла глаза и раскинула руки.

— Это еще что такое? — прошептал Раммар. — Ну неужели эти эльфы не могут просто сделать что-то без продолжительной медитации?

— Заткнись! — прошипел Корвин. Охотник за головами не мог отвести взгляд от Аланны, и Раммар спросил себя, что заставляет человека так таращиться — жажда обладания сокровищами или жажда обладания эльфийкой?

На мягком, певучем эльфийском языке, при звуках которого у орков волосы на спине встали дыбом, Аланна произнесла несколько слов, которые не оказали никакого воздействия. Затем эльфийка возвысила голос и произнесла фразу громче, сопровождая ее эффектными жестами — но результат был тот же.

Великие Врата Тиргас Лана не открывались.

Аланна оглянулась, бросив на своих спутников через плечо неуверенный взгляд, в котором со всей ясностью читалось: она не знает, что делать дальше. Жрица предприняла еще одну попытку, положив на Врата руку — и на этот раз реакция последовала, хотя и не такая, как ожидалось.

Эльфийские руны, выгравированные на гигантских Вратах, внезапно засветились тем голубоватым светом, который Раммар и Бальбок уже видели в Шакаре. Спутники уже вновь начали обретать надежду, когда сияние внезапно собралось в молнию, вырвавшуюся из камня и ударившую в Аланну.

Эльфийка вскрикнула, отлетела назад и осталась, оглушенная, лежать на мху. Корвин тут же подскочил к ней.

— Аланна! С тобой все в порядке? — обеспокоенно воскликнул он.