Кое-как свалив Лавочкина под дерево, Тилль плюхнулся рядом.
– Катринель, сверните штандарт, пожалуйста.
Девушка скатала материю вокруг обрубка древка. Полотно не было задето, только поднабрало пыли.
Коля застонал, заворочался. Схватился за затылок. Открыв глаза и посмотрев на руку, солдат увидел кровь.
– Елки-ковырялки, – протянул он. – Вот так хряпнулся!
– А, Николас, добро пожаловать в реальность, – мудрец устало улыбнулся. – Не волнуйтесь за свой затылок. Всего лишь ссадина.
– Ну почему я постоянно отрубаюсь в этом проклятом мире? – пожаловался солдат.
– Падать не умеете, – сказал Всезнайгель.
– Знамя! – вспомнил парень, сел и вскрикнул от боли в затылке.
Его замутило.
Открыв слезящиеся глаза, Коля увидел скатанное вокруг обрубка знамя.
Тилль сказал:
– Надеюсь, оно сохранило волшебные свойства.
Молодые люди промолчали.
Наверху кружила ведьма. Приближались голоса колдунов.
– Некогда рассиживаться. Николас, с вашей головой ничего серьезного, – придворный маг поднялся на ноги. – Заклинания невидимости скоро ослабнут, вы пока вне игры, колдунов многовато. Значит, пора уходить.
Он встал лицом к стволу, что-то пробормотал, и замаскированная дерном крышка откинулась в сторону, открыв лаз под землю.
– Так эти все ваши разглагольствования про грунт в карманах не шутка?! – очумел Коля.
– Возможно. Полезайте, не тяните.
Взяв у Катринель искалеченное знамя, Лавочкин начал спуск. Девушка отправилась за ним. Всезнайгель замыкал процессию. Он снова пробурчал заклятие. Крышка захлопнулась, дерн лег на место.
Лаз был вертикальным. Лестница походила на ту, что попалась солдату в Зачарованном лесу, когда он нашел флейту. Поэтому Коля совсем не удивился, попав в уютную комнатку с шестью синими светящимися стенами.
– Итак, мы находимся в потайной пещере легендарного маленького народца, – сказал Всезнайгель. – Я обнаружил ее совершенно случайно лет двадцать назад. Замаскировал вход, потом приладил дверку. Изучил тут все самым тщательным образом. Перерыл свою библиотеку и сделал замечательнейшее открытие.
– Маленький народец существует, и мы только что затоптали несколько тысяч граждан? – плоско пошутил Коля.
– Нет, – улыбнулся Тилль. – Мое открытие менее сенсационно, но более полезно. Видите ли, Николас, шесть стен – не случайность и не прихоть. Почему именно шесть? Потому что, по легендам, у представителей маленького народца было по шесть пальцев на каждой ручке и ножке.
– Какое полезное открытие! – саркастически сказал Лавочкин.
– Ваше состояние извиняет вашу грубость, – волшебник улыбнулся. – Каждая стена покрыта синими светящимися вкраплениями магического происхождения. Если произнести заклинание, вкрапления начнут работать в полезном режиме. Они соединятся в особую энергетическую структуру… Эх, было бы время, я бы попробовал передать вам красоту этой структуры, но не будем отвлекаться.
– Желательно, – шепнул Коля.
Катринель шикнула на него.
Всезнайгель благодарно кивнул принцессе и продолжил:
– Структура, о которой я говорил, обладает уникальной способностью: пространственно соединяет похожие комнаты, расположенные на внушительном расстоянии! Под действием заклинания структуры синхронизируются. Можно смело пройти через стену и оказаться в другой комнате.
– Ух ты, а это лечится? – поинтересовался парень.
– Все лечится, даже длинноязыковая болезнь. Методом усекновения.
– Усек. Извините, когда мне плохо, я всегда дерганый…
Катринель покачала головой.
– В общем-то, я вам лекцию читал не для того, чтобы вывести Николаса из себя, – подытожил Тилль. – Я успокаивался и приводил себя в необходимое для открытия стены состояние. Спасибо, барон, вы сильно мне помогли.
Всезнайгель повернулся к одной из стен.
– Это – путь в наменлосский схрон. Цуг-цурюк![7]
Стена вспыхнула фиолетовым светом, по ней пробежала синяя рябь.
– Почувствуете холод, но это не страшно. Вперед! – скомандовал Тилль. Убедившись, что парень и девушка шагнули в сияние, последовал за ними.
Фиолетовый цвет мигнул и погас. Стена снова испускала ровное синее свечение.
Очутившись в новой комнате, рядовой Лавочкин удивился трем вещам.
Во-первых, самому факту перехода. Фантастика фантастикой, а если сталкиваешься с таким явлением, то, конечно, поражаешься.
Во-вторых, выход из стены напоминал выныривание из холодного киселя. Она не желала отпускать парня, за ним словно тянулась упругая пленка. Когда Коля предпринял решительное усилие, «резинка» лопнула, и он упал на колени. Снова почувствовал тепло, хотя секунду назад трясся от мороза.
В-третьих, подняв глаза, солдат узрел сидящего у противоположной стены Всезнайгеля.
– Тилль?! – выдохнул Коля.
– Иоганн, – смеясь, представился сидящий. – Старший брат.
Парень справился с изумлением и начал подмечать различия.
Старший Всезнайгель был так же, как и Тилль, не очень крупным мужчиной. Но казался немного полнее брата. Выглядел лет на пятьдесят пять. Волосы его были столь же густы, только седины значительно больше. Если у младшего имелась лишь одна седая прядь, то у Иоганна остался смоляной вихор на копне белых волос. Лицо имело еще более отчетливые восточные черты: глаза поуже, кожа смуглее. В отличие от младшего брата, Иоганн был шире в плечах и лучился легкомысленным весельем. Тилль же всегда демонстрировал серьезность. Даже произнося свои шутки, он оставался собранным, – дескать, вот вам каламбур, а теперь давайте снова о деле…
– Очень приятно. Николас, – представился Лавочкин.
Рядом возникла и тоже упала на колени Катринель.
– Ах, принцесса, встаньте скорее, не вгоняйте меня в краску! – Иоганн подскочил к девушке и помог подняться.
В комнату ступил Тилль. Он, разумеется, не упал.
– Привет, Иоганн, – сказал он не слишком ласково.
– Какого черта так долго? – мрачно спросил старший Всезнайгель. Его улыбка сделалась угрожающей.
– Проблемы на границе.
– Видел я твои проблемы, – Иоганн продемонстрировал маленькое зеркальце. – Будь ты внимательнее, не проворонил бы колдуна.
Он сделал паузу и продолжил:
– Похоже, каламбур «проворонил колдуна» никто не понял. Ну, не суть. – Иоганн повернулся к Лавочкину: – А ты, молодой человек, допустил непростительную глупость, оставив штандарт без присмотра. Чуть не лишился главного источника собственной силы. Покажи, будь любезен.
Коля молча протянул знамя. Колдун развернул материю, осмотрел, понюхал, удовлетворенно кивнул, отдал обратно. Сказал:
– Что ж, младшой, ты все верно описал. Штуковина занятная… Кстати, я бы рекомендовал избавиться от обломка древка. Мешает. Друзья мои, пора наверх.
Иоганн подошел к отверстию, ведущему наружу, сложил руки по швам и стремительно взлетел.
