«Значит, энергия накопилась», – удовлетворенно отметил Коля.
Рамштайнт зааплодировал:
– Браво, браво, Николас. Верните все на место, если не трудно.
Лавочкин выполнил, успев удивиться: каменное лицо помощника короля так и не изменило выражения.
– Отлично! Садитесь. – Рамштайнт потер руки, обращаясь к слуге: – Что скажешь?
– Штандарт проявляет активность только при контакте с молодым человеком и действует по иным принципам, нежели известные мне магические предметы. Он исполняет волю Николаса, не тратя собственную энергию непосредственно на достижение результата, а воздействует на мировые силы, изменяя их течение для…
– Все-все-все, – показал пухлые ладони король преступного мира. – Тебе только дай волю, дьявола уболтаешь. Главное мы выяснили: перед нами Николас Могучий. Итак, барон, есть ли у вас предложения?
– Я долго думал, как бы вас заинтересовать, – сказал солдат. – И пришел к единственно верному заключению, что вы сами назовете цену.
– Мне нравится этот парень! Смышленый, смелый, даже борзый. Да-да, Николас, вы мне нравитесь. Естественно, я знаю, чего хочу. Я готов вернуть вам утерянный штандарт в обмен на другой, еще более сильный артефакт. Вы уже догадались, о чем я?
Выходец из другого мира Лавочкин не знал всех местных легенд. Очевидное Рамштайнту было совершенно неизвестно Коле.
– Нет, ума не приложу.
– Вот оно, нынешнее поколение. – Король вновь апеллировал к слуге. – Истории не знают, корней не держатся, все им подавай турниры да драконов с великанами. Барон, я толкую о самом сильном чудодейственном предмете всех времен – о Барабане Власти!
Глаза Рамштайнта горели, а лицо стало еще темнее. Он встал из кресла и прошелся по кабинету.
– Мы люди дела, Николас. Барабан Власти – штука посильнее вашего штандарта. Я с удовольствием верну вашу вещь, если вы принесете Барабан. Согласны?
Солдат помолчал.
– В целом, да, – промолвил он после размышлений. – Вариантов у меня маловато. Придется искать Барабан. Но есть условие.
– Какое? – вскинул бровь Рамштайнт.
– Поклянитесь на моем знамени, что не откажетесь от сделки.
– Ай, хитрец! Ладно, пойдемте.
Криминальный король взялся за полотнище. Коля встал рядом.
– Если я не отдам знамя Николасу, буде он принесет мне подлинный Барабан Власти, то пусть… Чем себе пригрозить?
Лавочкин скосил взгляд и заметил в зеркале отражение свободной руки Рамштайнта. Указательный и средний пальцы были скрещены. Солдат невольно улыбнулся и произнес:
– …то пусть я стану Курочкой Рябой.
– …то пусть я стану Курочкой Рябой, – повторил король, нервно сглатывая.
«Значит, он действительно читал книжку Шпикунднюхеля», – отметил парень.
– И еще очень важная информация, уважаемый господин Рамштайнт. Скрещенные пальцы против моего знамени все равно что пропойца Герхард против вас.
Хозяин снова рассмеялся, хлопнул Колю по плечу:
– Да, забодай вас мантикора, вы мне нравитесь. Именно поэтому сегодня я трижды удержался от того, чтобы вас убить. В первый раз, когда вы принялись повторяться. Не люблю болтунов. Затем, когда у вас появилось условие. Здесь условия ставлю я. И в третий – только что. Так как мне было бы спокойнее. Вдруг вы принесете Барабан Власти? Придется отдать штандарт!
Коля присоединился к хохоту Рамштайнта. И подумал, стараясь не обращать внимания на ощущение пустоты под желудком: «Если вернусь в наш мир, то после армии поступлю в театральный. С таким-то опытом лицедейства!»
– Теперь мне пора. – Хозяин резко оборвал смех, будто кто-то невидимый выключил у него эту функцию. – Мой помощник расскажет вам о Барабане и даст репродукцию карты. И следите за спиной. До свидания.
– Всего хорошего.
Рамштайнт и Лавочкин замерли друг перед другом и стояли несколько мгновений, пока до Коли не дошло, что освободить помещение должен он, а не хозяин.
Смутившись, солдат покинул кабинет. Долговязый слуга проследовал за ним.
Король преступности открыл другую дверь. За ней стояли Мор и Брань.
– Итак, вы все слышали, дорогие гости, – энергично проговорил Рамштайнт. – Я не буду делать за вас вашу работу. И не дам выполнять ее у меня в доме, да и в Пикельбурге тоже. Я бы предпочел заиметь Барабан. С другой стороны, к вам я испытываю самое глубокое уважение. Поэтому сохраню нейтралитет. Как только малый уйдет, вы продолжите охоту.
– Да будет так, – промолвили убийцы.
А Лавочкин в этот миг уже получал инструкции. Безымянный помощник Рамштайнта говорил быстро, четко и по существу. Чем больше открывалось солдату, тем сильнее он осознавал, какую неподъемную задачу приготовил ему хитрый король воров. История Барабана Власти будет изложена чуть позже.
После полуторачасовой беседы с бесстрастным слугой Коля получил свои вещи, вышел в вечернюю прохладу парка и побрел прочь от особняка. Парень намеревался устроиться на ночлег в гостинице.
На улице было почти безлюдно. Повозки и кареты не громыхали по булыжным мостовым, редкие бродяги слонялись вдоль домов. Пустынно и жутко.
Солдат пошел вверх, в сторону помпезного дворца короля Герхарда.
Из первой же темной подворотни Лавочкина окрикнули.
– Ты Николас? С тобой хочет поговорить одна особа, – прохрипел незнакомый голос.
– Кто?
– Не велено говорить.
– Где?
– Заходи сюда, тут близко.
Легко сделать глупость, пережив стрессовую ситуацию, в которой ты показал себя молодцом. Стоило Коле шагнуть во мрак подворотни, как на его голову обрушился тяжелый тупой предмет. Голова отреагировала классически.
Рядовой Лавочкин очнулся в сыром прохладном помещении и решил, что снова попал в тюрьму. Он полулежал на чем-то твердом. Нестерпимо болела голова. Где-то близко мерно плескалась вода. Разлепив непослушные веки, солдат увидел перед собой Марлен. Свет свечи позволял разглядеть прекрасное лицо.
– Где он? – требовательно спросила виконтесса.
– Кто? – просипел Лавочкин.
Красавица поморщилась:
– Шлюпи.
– А, Шлюпфриг! Мы расстались за городом. – Коле почему-то не хотелось сдавать кобелька-ловеласа. – Он побежал… на поиски… еды.
– Ясно, на какие поиски он побежал, – вздохнула Марлен. – Как вы сбежали?
– Мне помогли, – уклончиво ответил Лавочкин. – А по башке обязательно было бить?
– Извините. Человек, исполнявший мой приказ, проявил излишнюю инициативу. И потом, я думала, вы вернули его Рамштайнту… Надеюсь, Шлюпфриг уберется из страны. Рамштайнт предпочитает убивать тех, кого ограбил. На его языке это называется предотвращением мести.
– Ага, знакомая тактика: нет человека – нет проблемы. Марлен, давайте обменяемся услугами? Похоже, у меня удачный в коммерческом плане день… Вот подвизался найти вашему Рамштайнту Барабан Власти.
