вирусы инопланетного происхождения.
— Скалдырь! — позвал агент Малдырь, побеждая тьму фонариком. — Кажется, тот, кого мы ищем, здесь был…
Луч высветил заляпанную стену. На ней было размашисто начертано чем-то красным «Здесь был я». Ниже — подпись «Тот, кого вы ищете».
Глаза Факса постепенно привыкли к мраку. Мужчина различил подошедшую к нему напарницу.
— Ну и что ты орешь, как мартовский марсианин? — поинтересовалась Бандана Скалдырь.
Она посмотрела на стену, и все вопросы сразу отпали.
Малдырь занялся осмотром пола под надписью. Внимание агента сразу же привлек окурок.
— Бандана, я нашел след! — сказал Малдырь, ползая в какой-то подозрительной луже.
Агент Скалдырь присоединилась к мониторингу вещдока. Малдырь вытер брызги с лица и продолжил
— Кто же курил? Видишь в фильтре отверстие от зуба-клыка? Я думаю, сигарету курил вампир. Могу дать руку на отсечение, что это «Мальборо».
— Как ты догадался? — восхищенно прошептала Скалдырь.
— 3ацени, — потыкал пальцем в бычок Факс. Видишь буквы М, а, r, l, Ь, о, r, о?
— Ты гений!.. Но, по-моему, здесь пахнет инопланетянами.
Малдырь втянул ноздрями воздух и испытал неслабый приступ кашля.
— Да нет, просто накурено, — прохрипел он. И все-таки окурок не относится к нашему расследованию. Он лежал фильтром на северо-восток от стены. Вывод его курил не автор надписи.
— Ты что, тронулся? — прониклась подозрением Скалдырь.
Ей стало страшно партнер рассуждал как никогда парадоксально. На всякий случай Бандана отползла подальше вдруг буянить начнет?
— Факс, здесь что-то не так! — призналась Бандана, борясь со схватившими ее скользкими щупальцами.
— Да, я уже в курсе, — сдавленно ответил Малдырь.
Он по уши увяз в мерзкой слизи и склизкой мерзости.
Фонарик утонул в накатившей на агентов жиже.
О неистовой борьбе фээсбэшников и неведомого свидетельствовали лишь чавкающие звуки да негромкие ругательства Скалдырь.
Факс чувствовал, что проигрывает. Он с остервенением месил невидимого врага, неуклюже плавая в липкой субстанции, но незримые супостаты тянули отважного агента ко дну. Жижа сомкнулась над головой Малдыря. Он уже попрощался с жизнью, но внезапно почувствовал таинственная масса начала стремительно убывать. Спустя пару секунд агент смог дышать.
Помогая друг другу, напарники встали на ноги и побрели к выходу. Они несколько раз поскальзывались, падали, вновь поднимались, шаря руками по стенам, пока не отыскали путь наружу.
При свете дня Малдырь оказался «ничего особенного» мужиком лет тридцати пяти, а Скалдырь — женщиной примерно тех же кондиций, что и партнер. Они были бы типичными агентами ФБР, если бы не занимались проектом «Хэ-файлз».
— А ведь мы только что смотрели в глаза смерти! — произнес Факс, отряхивая слизь с лацканов пиджака и оглядываясь на заброшенный бункер давно закрытого химического завода.
— Меня беспокоит другое, — ответила Бандана. По-моему, весь этот спектакль с биомассой затеяли военные, чтобы убедить нас в том, что вокруг полно сверхъестественного!
Малдырь досадливо пнул двухголового ежа, нахально бегавшего под ногами.
— Ты абсолютно права!.. Жаль, как жаль!.. Мы потратили пять лет жизни на поиски того, чего нет…
Он сел на пыльную, небогатую растительностью землю Невады и предался тихой тупой истерике.
Скалдырь расположилась рядом. Она знала нужно подождать, это надолго. От нечего делать Бандана затянула душевную песню
Малдырь подхватил дрожащим голосом
— Куплю ранчо, — сказал, помолчав после песни, Факс. — Разведу каких-нибудь животных, посажу какие-нибудь растения, женюсь на какой-нибудь деВушке…
— На какой-нибудь?! — возмущенно переспросила Скалдырь.
Малдырь продолжал мечтать, игнорируя гнев напарницы
— По праздникам будем ездить в ближайший городок, танцевать под кантри, пить виски, драться в пабе… В День благодарения давиться индейкой… На Рождество дарить друг другу носки… На Седьмое ноября ничего не будем делать, в США это не праздник… Утром — дойка, днем покос, вечером опорос… Утром — дойка, днем…
Агент всхлипнул.
— Бандана, Банданочка, — жалобно проговорил он. — Лучше я застрелюсь. Дай мне пистолет!
— у тебя свой есть, — проворчала Скалдырь. Хм, он хлопнется, а меня потом затаскают по внутренним расследованиям, мол, почему из моего ствола грохнулся… Дудки! А вообще-то, зря ты так. Со мной… Я давно хотела тебе сказать…
Но Малдырь так и не услышал, что же хотела сказать ему Бандана. Из-за бункера вышел коренастый мужчина с приятным и потому незапоминающимся лицом. Незнакомец приблизился, приветливо улыбаясь.
— Здравствуйте! Вы, очевидно, Факс Малдырь и Бандана Скалдырь. Я много о вас слышал. У меня для вас сенсационные новости.
— Стоп-стоп-стоп, мистер Сенсация, — замахал на него Малдырь. — Вы хотите впарить нам очередную утку военных о каких-нибудь тарелках. Все! Не пройдет! Дураков больше нет.
— Надо же! Стоит человеку искупаться в стихийном выбросе протоплазмы из канализационной системы Института Алхимии, как он тут же придумывает невесть что и сдается! Впрочем… — Незнакомец дотронулся пальцем до рукава Факса, растер и понюхал почти засохшую субстанцию. — Впрочем, тут содержатся ингредиенты пессимизма. Ничего удивительного.
— Что за ерунду он лопочет? — спросила Скалдырь.
— Шизик, наверное, — выдвинул гипотезу Малдырь.
«Шизик» достал из кармана куртки небольшую палочку.
— Это — волшебная палочка, — похвастался он.
— Ты прав, — согласилась с напарником Банда на. — Он двинутый.
— Энэлоффиум! — торжественно изрек незнакомец.
Перед агентами зависла маленькая летающая та релочка с голубой каемочкой.
— Отлично, — без особого энтузиазма похвалил Факс. — Дайте мне автограф. Подпись Копперфильда у меня уже есть.
— Меня зовут Пал Глебовски. И я не фокусник. Потому что вы, агент Малдырь, полетите без всяких ниточек. Антигравиум!
Глебовски навел палочку на Факса, и тот завис в воздухе подобно маленькому, скептически настроенному дирижаблю.
Скалдырь хохотнула.
— Гипноз, — пожал плечами Малдырь. — Тысячу раз сталкивался. Однажды мне даже внушили, что я Элвис…
— Хотите, чтобы я вам устроил возвращение Ко роля?
Пал очертил палочкой широкую дугу. Рядом с ним появились Элвис Пресли с мечом, чернявый малый с большими плаксивыми глазами и белый старик с посохом. Постояв для приличия несколько секунд, они растаяли, превратившись в пар.
— Концерт окончен, — подытожил свое выступление Глебовски. — Сейчас вы идете в отказку, но завтра будете локти кусать, вспоминая сегодняшние Чудеса. Во внутренних карманах ваших слизистых пиджаков вы найдете мою визитку. Звоните, не гербалайф!
