Был обоюдный выпад, — вспомнил Мастдай. — Я ткнул Лорда Тьмы в пузо… и сам пропустил смертельную атаку!.. Я в кабинете… Господи!!! Я призрак?!..
Колоссальным напряжением воли ректор поднял руку, приоткрыл один глаз и убедился не просвечивает. Тест отнял остатки сил Глюкообильного. Прохладный мрак заполнил его сознание.
Привидение штандартенфюрера справилось с задачей. Это был маленький подвиг — подвиг полтергейста. Кнопка поддалась. Прозвенел звонок. Мисс Маннис Пфенннгз сорвалась с места, пробежала по приемной, цокая каблучками, дернула ручку двери.
Заперто.
— Что делать? — секретарша закусила губу.
Мастдай, откройте!
Она замолотила в дверь острыми кулачками, с трудом освобождая их после каждого удара.
Штирлиц понял, ситуация патовая. И тогда разведчик совершил второй подвиг — вселился в тело pектopa, что по законам привидений считалось особо тяжким преступлением.
Глюкообильный задвигался, словно зомби сел на полу, прополз на коленях до двери, не слушающимися пальцами взялся за ключ и с десятой попытки отомкнул-таки замок.
Затем тело Мастдая обмякло. Подавшись вперед, оно раскрыло дверь.
Максим Максимович Исаев знал, что это дело было для него последним. Он вылез из чужой оболочки. Шатаясь, вернулся на ковер и упал. Занятая шефом секретарша не заметила, как откуда-то с потолка к Штирлицу спустились черные духи Призрачной Полиции.
Штандартенфюрер увидел их в образе эсэсовцев мотоциклистов, вьющихся вокруг люстры И подъезжающих ближе… ближе…
Сейчас пальнут из пулемета., — подумал слабый призрак, неожиданно ощутив давнишнее, казалось, забытое навсегда желание пожить еще…
— Судно мне!!! — завопил Большой Брат, откинувшись от Недреманного Ока и держась за брюшко всеми руками.
Он сделал два шага назад и рухнул без чувств. Пол Зала Императора неслабо тряхнуло.
Клерки засуетились, подняли тревогу. Прибежали дрожащие от страха доктора. Стеклись министры, ожидающие смерти Лорда Тьмы, как стартового выстрела к началу борьбы за трон. Здесь были и Дональд Самсъельд, шеф министерства лучшей обороны, и Гуффи Глупельсон, главный по злокачественному образованию и псевдонауке, и Микки Маусинг, ответственный за дератизацию. Пришел и Хитрус Объегориум.
Быстро убедившись, что Большой Брат еще в игре, министр иностранных злодел отпустил в сторону коллег пару язвительных реплик с общим смыслом. не дождетесь. и удалился в кабинет.
Там его ждал Пал Глебовски с прекрасными новостями Факс Малдырь буквально иззвонился, требуя продолжения банкета. Правда, Скалдырь, по обыкновению, пребывала в несколько скептическом настроении. Глебовски заверил Хитруса, что энтузиазма Малдыр я хватит на обоих агентов. Поход к магическому объекту Республики Добра Пал запланировал на завтра. Он пока выбирал между Институтом нефтехимического колдовства и селекционным полигоном для испытания новых волшебных растений.
— К чему такие навороты? — рассудил Объегориум. — Покажите им тот же Хоботаст. Представляете? Целая школа для детей-магов. Впечатленьице будет похлеще цветов-людоедов.
Министр покровительственно похлопал копирайтера по спине, подталкивая к выходу.
Пал Глебовски откланялся, а Хитрус залез в ретроспектор. Как и предполагал министр злодел, Большой Брат ввязался в некую сверхсекретную интрижку, внятной информации о которой в памяти инфернета не обнаружилось. Но зато ментальная сеть зафиксировала очень важную деталь откуда ни вернулся Лорд Тьмы, он сделал это в момент очередного исчезновения магии, точнее из-за.
Оставалось выяснить, где, собственно, побывал император. Он углублялся в слои астрала, пока не вошел в сферы, неподконтрольные системам слежения. «Может, он тайно встречался с Мировым Змием?» — подумал Хитрус. Догадка не подтвердилась дух дракона оставался под Хоботастом. Проверка высших функционеров Республики Добра также ничего не дала.
— Мастдай! — воскликнул Объегориум.
Имя ректора прозвучало как пожелание.
Разумеется, это был он. Единственный светлый маг, который по-настоящему боролся с Империей Зла и пытался познать механику исчезновения волшебной энергии. Его след также терялся в омуте инферно.
Нос Хитруса затрепетал. Министр сообразил «я молодец»! Натравил Глебовски на Хоботаст. Если Мастдай вернулся в таком же состоянии, что и Большой Врат, то завтрашнее представление с участием агентов ФБР обещает стать сенсацией. Лишь бы Малдыри-Скалдыри не подвели….
— Бандана, ну, как ты еще объяснишь эти загадочные возникновения и исчезновения? — кипятился Малдырь.
Он тряс перед носом напарницы пачкой секретных отчетов, присланных почти из всех штатов страны. Везде описывались похожие случаи некто (не важно, мужчина, женщина, несколько людей) появлялся среди белого дня при нескольких свидетелях, вежливо извинялся за причиненный дискомфорт и пытался уйти от очевидцев. Наиболее бдительные выслеживали «прительцев», И некоторые потом утверждали, что странные «появленцы» пропадали так же неожиданно, как и возникали.
Все загадочные визитеры размахивали небольшими палочками, произнося тарабарщину то ли «Хоум- свит-хоумус!», то ли «Ну-работай-же-ты-дура-деревянная!». Здесь показания расходились.
Зато полное единодушие царило в графе «Время происшествия». Плюс-минус пять минут.
— Наверняка военные провели испытания новых психотропных средств, — предположила Скалдырь. Военные резвятся.
— А мне кажется, нет! — пылко возразил Малдырь. — Это не глюки, а инопланетяне или участники тайного эксперимента по перемещению людей в пространстве.
— Телепортация? Чушь, Факс.
— У меня предчувствие, что завтра твое мнение изменится, — сказал агент, помахивая авиабилетами.
Вандана взглянула на Малдыря с оттенком жалости
— Ты о Пале? Да, я полечу с тобой в Британию, но… Не слишком ли многого ты от него ждешь?
— Много не много, а сегодня по телефону он обещал показать эти… как их?. йети!
Глава 10
Относитесь к другим так же, как вам бы хотелось, чтобы другие относились к вам.
Сумерки обняли деревушку. Теплый ветер ласкал лица путешественников. Глаз радовался мирной сельской идиллии.
Возле одной из лачуг, прямо в пыли, сидела стайка полуголых детей, а небритый старик в пончо и джинсах, устроившийся на маленькой скамье, курил толстенную сигару и поучал молодое поколение. Харри, Веня и бесеныш остановились чуть поодаль, чтобы послушать.
— Дон Хуан, дон Хуан! — наперебой голосили детишки. — Расскажи, как ты пудрил мозги дону Карлосу!
— А не надоело? — лукаво спросил дед.
— Нет! Нет! Что ты! — загалдели ребятки.
— Давайте-ка, я вам поведаю другую историю. Историю о Воине Света. Хотите?
— Да, да, да…
Старик пыхнул сигарой, поднял ее огоньком вверх.
Наступила тишина.
— Диего, — обратился дон Хуан к мальцу с гитарой, — вдарь чего-нибудь геройское.
Гитара ожила в маленьких умелых руках, задышала с фирменным испано-американским струнным надрывом, от которого душа разворачивается, а потом забывает свернуться обратно…
— Я расскажу вам о пламенном мстителе и неотразимом мачо, о виртуозном музыканте и гениальном убийце, о бешеном духе смерти и мягком ангеле любви… Я говорю о скрипаче Эль Маньячи.
Вообще-то его звали Антонио Городерас, но адепты тьмы величали его неистовым Эль Маньячи по кличке Ночной Трезор. О, у этого парня был нюх как у собаки и глаз как у орла. А уж пострелять Антонио
