предмет.
Колдун запустил подрагивающую руку в складки своих просторных одежд и извлек на свет зеленый кристалл величиной со спичечный коробок. Коротышка бережно взял его:
– Что это, повелитель?
– Считай, смерть нашего врага. Большего знать не нужно. Еще обязательно носи на шее амулет.
Теперь у Дункельонкеля появился флакончик на тесемочке. Финтефлюгель благоговейно повесил на себя талисман, будто это была олимпийская золотая медаль. Колдун еле заметно усмехнулся.
– А как мне поступить дальше?
– Отличный вопрос, мой мальчик! Сопровождай Николаса и жди моих приказов. Ну, действуй, смышленый мой. Далеко пойдешь!
Финтифлюгель порывисто поклонился и припустил к выходу.
– Презренный тупица, – прошептал Дункельонкель.
Спокойно так прошептал, без эмоций. Его сейчас занимало другое: после тяжелого сеанса магии расшалилось сердце.
Король Альбрехт очнулся, хватаясь за грудь. Сердце колотилось почище молота.
Резкое движение отдалось адской головной болью.
– Ох… – только и смог выдавить монарх.
Рядом лежал Палваныч. Прапорщик уже проснулся, но совсем не торопился вставать. Во рту было сухо и помойно, мозг скрутило, тело было ватным и каким-то неродным.
– Что, величие, проснулся? – прохрюкал Дубовых, морщась.
– Пауль, мы в аду? – жалобно спросил король.
– Хуже. Мы с бодуна.
– А куда нас везут?
Глава Труппенплаца узнал потолок своей кареты. Мерное пошатывание подсказало: экипаж движется. Качка была совсем некстати.
В поле зрения короля и прапорщика нарисовался верный адъютант.
– Мы подъезжаем к Трахтенбургу, ваше величество, – отрапортовал служака, и его негромкие слова чуть не разорвали череп Альбрехта.
– Не ори, – просипел монарх.
– Рассол есть? – поинтересовался Палваныч.
– Никак нет, – прошептал адъютант.
– Вот черт!
– Сержант Аршкопф по вашему приказанию прибыл! – раздался фирменный визг бесенка.
Ультразвуковая атака достигла цели. Лицо Альбрехта позеленело.
– Остановите сани! – выдохнул он, распахнул дверь и вывалился в снег.
Адъютант стал судорожно дергать специальный сигнальный шнур. Карета замерла. Королевский слуга выскочил на улицу. Было неясно: то ли он торопился помочь хозяину, то ли вусмерть испугался черного рогатого беса.
– Что ж ты, рыло пятачкастое, так орешь? – сокрушенно проговорил прапорщик. – Короче, мухой слетай за рассолом.
Черт растворился в воздухе и тут же вернулся с ковшом капустного рассола.
Дубовых поправил дела, блаженно потянулся к вожделенной жидкости:
– Выражаю благодарность, вольно.
Аршкопф исчез.
В карету ввалился Альбрехт. Адъютант аккуратно направлял монаршее тело.
– Уфф! – неопределенно высказался король.
– На, хлебни-ка. – Палваныч протянул ему ковш.
Предложение деморализовало Альбрехта настолько, что он снова поспешно покинул карету.
– Ты все же глотни, – сказал Дубовых, когда монарх вернулся. – Я плохого не посоветую.
Король опасливо приник к ковшу. Оценил. Спустя несколько минут вымученно улыбнулся.
– Что вчера было-то? – спросил Альбрехт.
Прапорщику и самому было любопытно.
– Эй, служивый! – окрикнул он адъютанта. – Король хочет знать, что вчера было.
– Среда, ваше величество, – отчеканил адъютант, щелкая каблуками.
Палваныч и Альбрехт поморщились.
– Болван, – хрипло сказал монарх. – Что мы вчера делали?
– Излагать с утра?
– С утра.
– Вы и Пауль Повелитель Тьмы дегустировали вино. Было продегустировано шесть больших графинов и семь маленьких. Полностью. В процессе ознакомления с изысканными вкусами королевских вин мы прибыли к границе с Черным королевством, на трактовую заставу. Там дегустация продолжилась. В процессе ознако…
– Короче! – рявкнул Дубовых.
– В общем, Повелитель Тьмы применил поистине мощное волшебство и положил армию гомункулусов. Ответным огнем вы, ваше величество, были смертельно ранены.
– Смертельно?! – Альбрехт стал ощупывать тело.
– Вы так сами сказали, а суждения монарха не обсуждаются, – заученно выпалил адъютант.
Палваныч одобрительно хмыкнул.
– Куда я был ранен? – поинтересовался король.
– В лицо и плечо, ваше величество. Деревянными щепками, разлетевшимися при взрыве наблюдательной вышки. Доктор уже извлек все и наложил на поврежденные места заживляющий бальзам. Завтра вы и не вспомните о сем досадном происшествии.
– Ну, хорошо… Еще что было?
– Еще? – Адъютант замялся. – Поздравляю вас с наследником.
– Ты тоже пил?! – удивленно спросил монарх. – Я даже не женат!
– Никак нет, не пил. Вы, считая себя смертельно раненным, огласили последнюю волю, согласно которой Пауль Повелитель Тьмы становится вашим сыном и наследником.
– Ух ты! – одновременно воскликнули Палваныч и Альбрехт.
Труппенплацкий глава поглядел на «сына». Разница-то в возрасте лет шесть, не больше… Махнул, мол, так тому и быть. Королевское слово нерушимо.
– Что ж, поздравляю, принц, – сказал он, пожимая пухлую руку прапорщика.
– Спасибо за оказанное доверие, – неловко произнес Дубовых.
Потом до Палваныча дошло:
– Ектыш! Я типа, по ходу дела, принц?!
– Да, – подтвердил «папаша».
– Ни пса себе! Надо чаще… дегустировать.
– Но-но, я еще крепкий старичок, – рассмеялся Альбрехт.
– Да я не про то, – стушевался прапорщик. – Это в корне меняет диспозицию.
Он отпил еще рассола. Король тоже.
– Я же, папаня, чуть свою Белоснежку навеки не потерял.
– О, сынок, да ты поэт, – оценил монарх. – Любовь-морковь. Понимаю. Сам таким был в твоем возрасте.
– Так натурально, Белоснежка она. По фамилии Страхолюдлих.
– Отличное имя для Белоснежки, – не удержался от колкости «папаня». – И где она почивает?
– Там, в тиши, во тьме печальной, – продекламировал Палваныч с грустной усмешкой, – гроб качается хрустальный. В том гробу моя Хельгуша.
– Она погибла?!
– Типун тебе на язык! Она спит волшебным сном. Должен ее, вишь ли, принц поцеловать, она и проснется.
