негодяй по имени Жюстен вызвал его на провокационный разговор, сказать, что Бланше не имеет никакого отношения к решению Грининых ехать в Крым, эта женщина сейчас не носила бы траур. Да, тогда он вел себя как подлец и трус. О, теперь бы он поступил иначе, не дал бы втянуть себя в опасный разговор, который имел столь трагическое последствие. Теперь ему многое стало ясно. Правда, он не захотел вернуться с семьей брата в Россию. Он еще подождет. Но и здесь он не засидится. Надо уладить кое-какие дела, и адью, Париж, адью, Франция.
А Сюзан уже говорила. Леопольд понял, что она не спрашивает. «Неужели она уверена, что я виновен в убийстве, и не считает нужным ни о чем спрашивать?» Леопольд многое бы дал, чтобы эта встреча не состоялась, чтобы ему не приходилось смотреть в печальные глаза красивой молодой француженки. Эта мужественная женщина держалась спокойно. Сюзан сказала:
— Мой муж мечтал еще раз побывать в России. Его убили. Но я поеду. Меня тоже могут убить. Но всех друзей России, новой России, убить нельзя. Я хотела бы, месье, чтобы вы это знали.
Леопольд молчал. Пока он раздумывал, что ответить, Сюзан обернулась в сторону уходящего судна, помахала рукой. И вдруг Леопольд заметил в толпе того негодяя по имени Жюстен Симон. Он вздрогнул. Боже, убийца и невеста его жертвы стоят почти рядом! Стоит сказать об этом окружающим, среди которых было много рабочих и моряков, как люди совершат над ним правый суд. Леопольд решительно подошел к нему и быстро сказал:
— Месье, на пару слов.
Француз какое-то мгновение изучал лицо Леопольда, потом сделал вид, будто обрадовался неожиданной встрече.
— О ля-ля! Рад видеть вас, месье Гринин! — с притворной улыбкой воскликнул он.
— Да, я Гринин, а вы кто? — хмуро произнес Леопольд.
— Известный вам...
— Жюстен Симон? Сосед по улице? Так, кажется, вы представились, когда интересовались Жоржем Бланше?
Француз перестал улыбаться. Подошла Сюзан.
— Вот этот господин... убил вашего Бланше, — сказал ей Леопольд.
Жюстен Симон тревожно озирался. Его окружали настороженно молчащие люди, которые слышали слова русского эмигранта. Из толпы вынырнула молоденькая продавщица из магазина для новобрачных. Она тоже не спускала с Жюстена Симона пристального взгляда, видно, узнала его. Потом вытащила из сумки скомканные ассигнации, которые тот дал ей на траурные ленты для Бланше. На немой вопрос Сюзан продавщица с волнением ответила:
— Это он мне дал, чтобы я послала вам черные ленты. Это он... убил, я уверена...
Кольцо людей все теснее сжималось вокруг насмерть перепуганного человека, уличаемого в убийстве Бланше.
— Ничего. Он получит свое, — пообещал старый француз, обращаясь к Сюзан и молоденькой продавщице. Жюстен сделал рывок, чтобы выбраться из опасного окружения, но это ему не удалось.
— Ты за все ответишь! — сказал старый француз, и четверо моряков крепко схватили Жюстена за руки.
Леопольд, Сюзан и продавщица вышли из кольца разгневанных людей.
Леопольд некоторое время стоял в замешательстве, потом сказал Сюзан:
— Простите.
И быстро удалился.
Показывая на людей, окруживших Жюстена, продавщица спросила у Сюзан:
— Они... коммунисты?
— Справедливые, честные люди, — ответила Сюзан.
Обе француженки посмотрели на горизонт. Большой белый пароход превратился в темную точку.
Точка на горизонте не уменьшалась, а росла и росла, превращалась в большой корабль. Но это был другой корабль, на другом горизонте, в другом море. И видела его с палубы французского парохода, входившего в варненский порт, Анна Гринина. Все пассажиры высыпали на палубы и смотрели на то, как вдали один за другим, словно в боевом строю, появлялись таинственные корабли.
Костик считал:
— Раз... два... три... четыре... пять... шесть... Ой, как много кораблей! Чьи они, мама?
— Не знаю, Костик. Сейчас узнаем, — ответила Анна Орестовна, с тревогой вглядываясь в горизонт.
Рядом пассажиры, в основном русские, высказывали различные предположения о кораблях, число которых увеличивалось.
— Похожи на русские корабли.
— А броненосец, который впереди, французский.
— Господи, уж не из Крыма ли они?
— На похоронную процессию похоже, ей-богу.
— Только черных флагов не хватает.
— Чует мое сердце — наши.
— Если наши, стало быть, битые.
— Надо спросить у капитана.
— Все выяснится в порту.
— На суше нет покоя, на море то же самое.
— Вот будет история, если застрянем здесь!
Французский пароход слишком медленно, словно нехотя, подходил к пристани, на которой собралась большая толпа. Пассажиры всматривались в незнакомых людей. Часть пассажиров, как заранее условились с французской пароходной компанией, следовала в Крым. Таких, было больше, чем тех, кто возвращался в центр России. Французский пароход должен был после остановки в Варне следовать в Крым. Те, кто направлялся в другие места, должны были пересесть в Варне на пароход, который будет держать курс на Одессу. Но когда появится пароход, который доставит их в Одессу, никто точно не мог сказать. Поэтому все были готовы к тому, что в Варне придется задержаться на день-два, а может, и больше.
После получения письма от Дины и разговора с Сюзан Легранж супруги Гринины отказались от мысли ехать в Крым. На этой почве вспыхнул еще один крупный скандал с Леопольдом. «Нет, только в Одессу, а оттуда в Питер!» — заявила Анна Орестовна, и супруг самым решительным образом поддержал ее. После неудачных попыток склонить супругов все же добраться до Крыма, а потом, дескать, видно будет, что и как, Леопольд обиделся и сказал, что остается в Париже.
Пристань была все ближе и ближе. Гринины, конечно же, не рассчитывали на то, что их кто-нибудь здесь может встретить. И вдруг Анна Орестовна увидела на самом краю пристани высокого мужчину, энергично размахивающего руками. Она не узнала его, но почувствовала, что он машет им.
— О, смотри, тот болгарин! — воскликнул Кирилл Васильевич.
Анна Орестовна даже руками всплеснула: как же она сразу не признала в этом человеке своего давнего знакомого Христо Балева. Правда, Христо обзавелся усами, но все равно его можно было узнать.
Когда Гринины сошли по трапу на пристань, Балев радостно приветствовал их по-болгарски:
— Добре дошли! — И тут же перевел: — Добро пожаловать! Здравствуйте! Очень рад вас видеть на болгарской земле.
— Здравствуйте, — ответила Анна Гринина. — Мы, право, не думали... Такая неожиданная встреча. Вы-то как очутились на пристани? Случайно или встречаете кого?
— Вас встречаем! — воскликнул Балев. — Сейчас придут мои друзья.
— А вы знали, что мы должны прибыть в Варну? — дивилась Анна Орестовна.
— Плохими мы были бы хозяевами, если бы не знали, что делается в нашем море, — пошутил Балев. — Поддерживаем связь с советскими товарищами. С Иваном и Диной. Они-то и сообщили, куда вы держите путь. В общем, что будет остановка в Варне.
— А что это за караван кораблей? — спросил до тех пор хранивший молчание Кирилл Васильевич.
