Энергичнее продолжение Дураса
Непонятный ход, который можно объяснить только страхом перед противником и вытекающим из этого желанием упростить позицию. Но, как это обычно бывает, бесцветная игра на ничью приводит к проигрышу. Лучше было
Теперь белым меняться невыгодно, так как это усилило бы центральные пешки черных.
Ход, свидетельствующий о свежести и самобытности мышления молодого Капабланки. Догматики призадумались бы над тем, можно ли соглашаться на образование у себя слабой отсталой пешки
Белые пытаются немедленно организовать нажим на отсталую пешку. Сейчас и на следующем ходу надежнее было
Белые сознательно идут на образование проходной пешки у противника, надеясь ее выиграть. Лучше было
Белые не могут брать пешку из-за потери качества:
Грозная проходная пешка решает судьбу партии.
Белые надеются добиться ничьей повторением ходов. Понимая это, Капабланка задумывает остроумную психологическую ловушку.
Ведет к немедленному поражению. Бернштейн вообразил, что Капабланка хочет обменять свою якобы слабую пешку
Этого тонкого хода Бернштейн и не предвидел, рассчитывая лишь на
Капабланка был очень доволен, что быстро одержал победу. Посмотрев на часы, он воскликнул: «Вот хорошо! Я еще успею попасть на балет!». И жизнерадостный кубинец на рысаке покатил в Большой театр.
№12. Испанская партия. Алехин — Капабланка. Турнир в Петербурге, 1914 г.
Это была первая турнирная встреча двух великих шахматистов — будущих чемпионов мира. Юный русский мастер боролся против двадцатипятилетнего кубинского чемпиона, находившегося в расцвете сил и уже прославившегося победами в международных соревнованиях и блестящими гастролями в США и Европе.
Первая же встреча за доской Капабланки и Алехина состоялась год назад, когда кубинец сыграл в Петербурге и Москве ряд показательных партий, в том числе с Алехиным. Алехин тогда играл пассивно, в несвойственном ему робком стиле и проиграл почти без борьбы. Неудивительно! Еще до начала партии, по воспоминаниям Романовского, «Алехин восхищался игрой Капабланки и откровенно говорил, что не рассчитывает сделать ничью». А позже, отвечая на упреки друзей по поводу своего проигрыша, Алехин сказал: «В том-то и суть, что в партиях с Капабланкой игра любого противника выглядит слабой. И объясняется это не тем, что противники Капабланки с ним играют слабо, а тем, что он играет слишком хорошо!».
И в приводимой партии чувствуется неуверенность Алехина в борьбе против гениального кубинца, хотя с другими иностранными знаменитостями — участниками петербургского турнира (кроме чемпиона мира Ласкера!) Алехин играл уверенно, смело, в характерном для его молодости острокомбинационном стиле.
Эта система защиты, разработанная и введенная в практику еще Стейницем, охотно и часто применялась Капабланкой, который ценил ее стратегическую простоту и «прочность».
Неудачная идея, не укоренившаяся в практике. Алехин, по-видимому, хотел сбить противника с обычных путей или избегал упрощающего игру размена
