презентации.
С рекламодателями в горевшем, как путевка, журнале была полная беда. Бывшая бьюти-эдитор не щадила нежные чувства рекламодателей. Вместо «оттенки бархатного сезона» она писала «румяна после 60-ти». Вместо «агенты молодости» ? «реагент „ку110“ против морщин». А производители БАДов как современного вида питания совсем отвернулись от издания за заголовок «Ты чувствуешь себя на 17, а выглядишь на все 100».
Эй там, на плюке!
Надо было срочно спасать площадку для модулей.
Итого, согласившись помогать, я работала в горевшем журнале по свободным от ТиВи ночам и по выходным. К началу рабочего дня кто-нибудь из подпорок приносил мне холодный завтрак редактора ? бутерброд с сыром или кусок омлета. Субфебрильная температура, которая поднялась в моем теле в застенках ТиВи, держалась. После рабочей ночи мы с нею садились за руль и гордо несли себя в промеждурядьях горячего трафика, любуясь монументальной Москвой на обочинах, и тихонько шептались между собой, слушая не включенное радио.
Шутки шутками, а в те дни у меня в ушах, казалось, поселились 40 платных каналов.
После того, как мы спасли первый номер, меня попросили совмещать должности выпускающего и бьюти-редактора. Температура усилилась и не проходила совсем. Приближалось 11 сентября. В этот раз я решила во что бы то ни стало не пропустить его, а отметить.
Я решила купить банных свечек по числу взрывов, произошедших в мире с тех пор. Три часа накануне я провела в Интернете, пытаясь отследить, сколько их было. Точное количество взрывов мне установить не удалось, к концу второго часа я начала путаться в местах и датах. С поправками на неточность получалось, что мне надо принять ванну, по крайней мере, с сотней свечей. Для удобства я ограничилась 10-ю. Вышло красиво. Когда я все их расставила и зажгла, ванна наполнилась фруктово-цветочными ароматами, нежным потрескиванием и мерцанием. Я рискнула считать, что все взорванные души пришли ко мне принимать душ.
Я как раз мысленно общалась с пятой свечой, лениво шевеля в воде пальцами ног, когда в дверь позвонили. Как же неуютно мне было вставать и досадно, что прерван мой мемори дэй! Но я не люблю притворяться, что меня нет дома. Почти так же, как слушать, как непринятый телефонный звонок переключается на автоответчик.
Неуклюже перешагнув через ряд погибших от рук террористов душ, материализовавшихся на время в банные свечки, я влезла в халат и тапочки и пошла открывать. На экранчике домофона отобразилась красивая коротконогая девушка в ракурсе «Церемония Оскара», ч/б. Мой сосед больной на голову. Он родился в Монголии, и ему кажется, что честной может быть только степь. Городским проходимцам, как он считает, нельзя доверять. Это он купил и повесил в лестничном предбаннике черно-белую камеру. Так что, в подъезд, где стоит простой сломаный код, гости попадали беспрепятственно, а перед нашим двухквартирным предбанником им полагалось задрать лицо вверх и улыбнуться.
Девушка не улыбалась. Заметив камеру, она отошла назад на пару шагов и развела руки в стороны, словно позволяя себя обыскивать.
? Вы ко мне? ? спросила я, становясь на цыпочки, чтобы дотянуться до говорителя. Сосед устанавливал его в мое отсутствие, и установил под свой рост.
Девушка за дверью тоже приподнялась на носках и, по-гусячьи вытянув шею, ответила:
? Вы обронили кое-что важное.
Должно быть, сказался рабочий режим последних дней. Я решила, что где-то на крыльце или на лестнице посеяла пропуск в Останкино, и открыла дверь.
? Заходите.
За возвращение важной вещи, кажется, по традиции надо платить. У моего друга недавно уперли собаку. Он думал, что она сама потерялась, и отдал за ее возвращение 3000 рублей. Он звонил мне и хвастался, какие у него в районе порядочные жильцы. Позже соседи просветили его, что собак там крадут специально, чтобы потом вернуть за бабло.
Интересно, сколько нужно отдать за пропуск?
Девушка зашла в квартиру. Из ванной тащило цветами и фруктами. Чтобы не решать и без того неловкий вопрос на ходу, я пригласила девушку на кухню. Может быть, она согласится выпить со мной чаю. Хотя, чай я не пью.
? Кофе? ? спросила я.
? Пожалуй, ? ответила девушка. Она порылась в кармане плащика и достала мой пропуск.
? Ха, я угадала! ? воскликнула я. Это, действительно, был мой останкинский пасс.
Девушка кивнула.
? Работаете на ТиВи? ? спросила она.
? Раз в неделю, ? улыбнулась я и из вежливости поинтересовалась, ? а вы где?
Хотя по виду можно было с уверенностью сказать, что она вообще нигде не работает ? максимум, держит картинную галерею.
? Почти там же, ? ответила она, откинув со лба светлые локоны.
? На Шаболовке?
? Не совсем.
Я пожала плечами. Наверное, какая-то новая компания, типа проектов Дивова. До меня вечно позже всех доходят светские новости. Телевизор-то я не смотрю.
Я разлила нам кофе и села напротив.
Усевшись и отпив пару глотков, я заметила, что девушка чудо как хороша. Даже если вычесть из нее плащ Laurent, платок шанель и сумку Monogram Canvas, она оставалась похожа на какой-то модный плакат или просто собирательный образ. Через пять минут разглядывания я спохватилась.
? Гхм. Да, так как вы его нашли, ? кивнула я, ? я имею в виду, мой пропуск?
? Простите? ? она повела бровью, и я напугалась, что что-то не то сказала. Теперь я знаю (примерно) как чувствуют себя мужчины в присутствии неземной красоты.
? Вы тоже здесь… живете? ? поправилась я. Почему-то «живете» про нее было трудно произнести, особенно, в сочетании со «здесь».
Она отрицательно мотнула головой. Я понимающе кивнула и для верности стрельнула глазами вбок. Модельное агентство? ? начала соображать я, ? жена неизвестного миру олигарха? Впрочем, зачем это мне. Я опять спохватилась, только теперь уже от собственных мыслей. Кажется, я даже слегка покраснела. Может быть, я латентная би-?.. Все, о чем мне на самом деле нужно было подумать, это о сумме, чтобы отдать за возвернутый документ. Боже мой! Страшно вообразить, что я произнесу при ней какие-то цифры. В любом случае, для нее это будут мелочи.
? Не волнуйтесь, ? вдруг сказала она, ? вознаграждения мне не надо.
Мне стало досадно. Точно я пыталась украсть в магазине пачку колготок, и меня схватили за руку, но не повели к дяде милиционеру, а просто выставили за дверь.
? Не надо, так не надо, ? грубовато сказала я и встала из-за стола. Кажется, впервые за пять лет я краснела, спохватывалась и пыталась разговорить человека не для интервью. Но, как назло, мне попался не человек, а фифа с рекламы.
Я стояла у стола вполоборота, как стоят дворяне в сериалах, когда хотят показать, что другому актеру пора удалиться.
? Впрочем, я пожалуй, возьму, ? сказала девушка. Я повернулась.
? Что вы возьмете?
Она легко пожала плечами:
? Вознаграждение, ? сказала она. Она вытащила из кармана вог с ментолом и попросила спички.
Я поставила на стол пепельницу.
? Спичек у меня нет, ? практически отказав человеку в стакане воды, я вышла из кухни и стала в темноте искать кошелек. Девушка вышла за мной в прихожую и включила свет. Увольте, я не сочту это за проявление дружелюбия. Она помогает мне разыскать свое вознаграждение. Хотя, кажется, это мне приспичило ей его во что бы то ни стало всучить. Похоже, я запуталась в чувствах.
? Простите, ? вдруг сказала она за моей спиной, ? мне не надо денег, но можно я у вас поживу?
