какие-либо рисунки или указатели на стенах, и вскоре нашел, что искал. Стрелку, указывающую направление «прямо». Да, Белым не отказать в чувстве юмора.
Туннель закончился, и мы остановились, пораженные. Представьте себе пространство, окруженное высокими каменными сводами, над которыми нет неба: в самой вершине, там, где стены сходятся, сияет яркий огненный шар, имитирующий солнце. А под его лучами стоит пирамида. Точная копия пирамиды Хуфу в Гизе. Рядом с ней высятся два обелиска и два колосса, между которыми расположен широкий каменный алтарь с золотым кругом посередине, Прямо перед пирамидой лежит Сфинкс, что интересно – с целехоньким носом, как будто его только что возвели. Мы с Дженни переглянулись. Такого никто из нас еще не видел. Белые просто превзошли себя.
– Ну и где же нам искать Ключ? – спросила Дженни,
Не ответив, я выключил фонарь и медленно пошел вперед.
– Сделай замеры Силы, – сказал я, обернувшись. – Мне нужно знать, сколько времени у нас осталось.
– Хорошо.
– Ты думаешь, ловушка сработает? – Эпей поднял мозолистые руки и энергично растер темное от загара лицо. – Сдается мне, эта игрушка не сможет обмануть бдительных троянцев. Думаю, наша затея провалится, и мы только зря потеряем время.
Эпей замолчал, увидев, что собеседник – высокий человек в белоснежной тунике – не обращает внимания на его слова. Задумчиво теребя бороду, Он смотрел на черную тень, возвышающуюся над их головами.
– Думать тебе не пристало, мастер, – сказал Он. – Мысли твои сумбурны, и нет в них никакого смысла. Что толку рассуждать о завтрашнем дне, когда тот еще не наступил. Завтра узнаем, удастся ли нам провести троянцев. Пойми одно, Эпей, они молят богов о мире, и мы им подарим мир… Правда, несколько необычным способом.
– О, я нисколько не сомневался в твоей мудрости, великий Одиссей, Просто уж слишком очевидна наша западня.
Он усмехнулся, разглядывая громадного деревянного коня. Потом перевел взгляд на город. Стены Трои возвышались над берегом и войском, собирающим палатки. В лагере ахейцев звенело оружие, но звон этот не боевой, а мирный – воины вкладывали мечи в ножны. Стенобитные орудия и деревянные каркасы шатров тащили к морю, чтобы завтра утром сжечь.
А на стенах города жгли факелы, иногда в темноте можно было различить сверкающие в отсветах живого огня наконечники копий и шлемы. Наверняка троянцы гадают, что задумали ахейцы. Пусть. Завтра они проглотят наживку, послезавтра война наконец-то закончится. Все нам на руку – Парис убит, троянцы молят о мире, боги на нашей стороне, пришла пора положить конец затянувшейся осаде. И да будет так.
Он вдохнул соленый и прохладный воздух Эгейского моря, посмотрел на старика Эпея и сказал:
– Создав этого коня, мастер, ты увековечил свое имя. О тебе будут слагать легенды и песни.
Эпей качнул головой, словно не верил Ему.
– Весел ты, Одиссей. А боюсь я – как бы не перехитрили мы самих себя. Ведь боги…
– Боги любят хитрых воинов, – перебил Он Эпея, – А меня недаром прозывают Одиссеем Хитроумным. Выходит, боги любят меня. А раз боги любят меня, значит, они любят и тех, на чьей я стороне.
Веселый смех разорвал темноту ночи и тихое бряцанье оружия воинов, столпившихся у коня.
– Пойдем, друг мой Элей, – сказал Он, отсмеявшись и хлопая старого мастера по плечу. – Завтрашний день принесет нам победу. Троя падет, и послезавтра мы будем пировать на развалинах города. А теперь нам нужно сделать вид, что мы отправляемся домой. Пой песни, друг мой. Пой песни.
И он пошел легкой походкой к вспыхивающему огнями лагерю. Он обернулся только один раз, чтобы увидеть, как в темноте ночи в брюхо деревянного коня поднимаются вооруженные ахейцы.
Первым делом я осмотрел Сфинкса. Он больше всего подходил для места хранилища Ключа. Пирамида – слишком очевидное место, и я сомневался, что Белые настолько глупы, что поместят Ключ туда, Правда, в египетском Сфинксе, который стоит в Гизе, никто ничего не нашел, но я помнил записки Нострадамуса и его описание путешествия внутрь этой грандиозной статуи, так что решил сначала осмотреть его и только потом обследовать другие постройки.
Я начал обход. Между лапами Сфинкса, рядом с его грудью, стояла невысокая стела и перед ней – алтарный камень. В реальном мире текст на этом стеле повествует о сне фараона Тутмоса IV, который, еще будучи простым воином, как-то заснул рядом со Сфинксом, и ему приснился занимательный сон. Голова статуи ожила, заговорила с ним и пообещала, что сделает его царем всего Египта, если он очистит тело Сфинкса от песка, засыпавшего все, кроме головы.
Тутмос проснулся, сделал то, о чем его попросили, и стал фараоном. Занимательная легенда.
Стела же, которая стояла передо мной, вещала совсем другое. Иероглифы в который раз восхваляли силу Сета и, в конце концов, утверждали следующее: «Сфинкс восстанет против предавшего его, и будет убит коварный злоумышленник, по прихоти своей погубивший многих». Я посмотрел на огромную шестиметровою голову, возвышающуюся надо мной. На тонких губах Сфинкса застыла легкая полуулыбка…
Как страшно, прямо дрожу от почтительного ужаса. Я плюнул и продолжил обход. С виду Сфинкс монолитен, на его известняковом теле нет ни трещинки, быстрый осмотр ничего не дал, и я в растерянности остановился. Сфинкс отпадал, нет ни малейшего намека на источник Силы, нет ничего, что указывало бы на то, что Ключ надо искать здесь. Я медленно обошел Сфинкса еще раз, надеясь обнаружить то, что мог упустить во время первого обхода. Даже забрался ему на спину, но все тщетно. Я ничего не нашел.
Ну что ж, на нет, как говорится, и суда нет. Осмотрим пирамиду Хуфу или, как его называли греки, – Хеопса. Грандиозная постройка, сложенная из гигантских блоков, возвышалась метров на сто пятьдесят, и мне пришлось задрать голову, чтобы увидеть вершину. Вершина как вершина, ничего необычного, да и сама пирамида не производит впечатления хранилища Ключа. Но проверить надо.
Я начал с того, что принялся обходить пирамиду по периметру. Никаких отверстий. Никаких дверей.
