только об Игре. Ты понимаешь?
Конечно, это низко и подло, но чувства к Дженни заставили меня наступить на горло собственным принципам. В любви и на войне все средства хороши, Я искренне сомневался, что Олег клюнет на мои нравоучения, а тем более – что мгновенно забудет о Дженни, Более того, он мог пойти к ней и выдать меня с головой, рассказав об этом разговоре.
Олег не ответил, меряя шагами комнату, Он, казалось, не слушал меня, поэтому я немного успокоился, потушил окурок в фирменной пепельнице на тумбочке и вновь сложил руки на груди.
– Повторяю, – сказал я спокойно. – Мы можем разбудить в тебе Силу, только если ты этого захочешь. Если ты предпочтешь жить, как жил, не забивая голову играми и прочей метафизикой, – ради бога. Мы просто оставим тебя в покое.
Олег остановился и посмотрел мне в глаза.
– Шахматы? – спросил он, – Почему шахматы?
Я пожал плечами.
– Честно говоря, это не шахматы… Шахматы – всего лишь игра, которую я в свое время придумал. То, во что мы играем, намного сложнее шахмат, поскольку Фигуры автономны.
– Ты придумал шахматы? – удивленно спросил он.
– Да.
Окурок обжег Олегу пальцы, он потушил его и снова сел на кровать, обхватив голову руками.
– Кого вы тут ищете? – спросил он.
– Белого Ферзя, – ответил я. – Во время последнего Прорыва мы упустили его.
– Прорыв? Это что такое?
– Это Партия, которая начинается задолго до самого Прорыва. Белые концентрируют силы для захвата этой Доски, мы обнаруживаем всплеск Силы, определяем место Прорыва, потом отправляемся туда и гасим его. Это часть Игры. Мы защищаемся, они нападают. Белые начинают и проигрывают – вот моя философия.
Я улыбнулся. Олег потер подбородок.
– А этот… Белый Ферзь… Что он может сделать?
– Он может изменить все. Всю жизнь на Земле, – ответил я. – Он может принести на Землю новый порядок, который в результате станет концом этой Доски.
– Какой порядок?
– Это долго объяснять, – сказал я. – Белые – сторонники порядка, статики, регресса. Это все, что тебе надо знать.
– А вы – сторонники чего?
– Хаоса и развития, – мне начинал надоедать этот разговор.
– То есть войн, катастроф, эпидемий и других напастей, валящихся на человечество? – В его взгляде вспыхнул гнев.
Ого. Агрессия?
– Ты примитивно мыслишь, – сказал я. – Не мы заставляем человечество воевать, не мы насылаем эпидемии, не мы контролируем природу. Человечество – само себе хозяин, оно вольно поступать так, как ему заблагорассудится. Мы лишь следим за тем, чтобы хаос, в котором оно живет, оставался хаосом. Иначе наступил бы регресс. Деградация. Ты понимаешь меня? Полная статика. Если Белые захватят эту Доску, это и произойдет. Они будут контролировать вас, они запретят войны, они запретят загрязнение окружающей среды, они запретят все, что противно их морали и является источниками хаоса.
– Так что же в этом плохого? – недоуменно спросил Олег.
Я потер лоб.
– Ты не понимаешь. Они запретят все это. Не вы решите, что все, хватит воевать, хватит губить природу, хватит классовой несправедливости. Понимаешь теперь? Можешь называть нас силами зла (как тебе угодно), но мы – за свободу выбора, мы хотим, чтобы, развиваясь, человечество самостоятельно дошло до всего. Не пользуясь чужими подсказками. Хаос всегда был, есть и будет источником развития, вся история этого мира – подтверждение моих слов. Мы лишь пассивные наблюдатели. Прошли те времена, когда я, например, мог активно участвовать в историческом процессе, теперь прогресс достиг той точки, когда в дела человечества вмешиваться нецелесообразно.
Олег, кажется, понял. Наконец-то! Силы в нем, может, и много, но ума поменьше, чем у Коли – тот схватывал все на лету, Олегу же приходится все раскладывать по полочкам. Может, когда мы разбудим в нем Силу, он изменится? Поумнеет?
Сейчас он сидел, медленно качая головой.
– А если я откажусь? – спросил он. Я пожал плечами.
– Мы отпустим тебя на все четыре стороны.
– Но если я начну рассказывать о том, что ты мне только что сказал?
– Не начнешь, – спокойно сказал я. – Есть такой трюк, называется «стирание краткосрочной памяти». Я этот трюк люблю.
– Угрожаешь? – насупившись, спросил он.
– Еще нет, – усмехнулся я. – Еще есть трюк, который называется «убийство, выглядящее, как несчастный случай», Этот трюк я не люблю, но могу исполнить.
