Да, размышления о метафизике меня мало интересуют, не люблю я все эти философствования и заумь. Я простой, как «Дуб»[16] , мне подавай экшен, а философией пусть очкарики занимаются. Но какого фига я не вник в суть вещей? Истинные, Пробужденные, «Ящики», Доски, Игроки, Игра...
Барри прав, конечно, зря я наехал на Черного Игрока. Какое-никакое, а начальство, причем, если верить Истинным, – начальство строгое, но справедливое... Для меня боссом все равно в первую очередь остается Толя. Конечно, поначалу я и его авторитет ставил под сомнение, но уж такой я недоверчивый, что поделать. Но Толя мое уважение заслужил, я видел его в деле, он крут.
Барри, конечно, тоже есть за что уважать, но уж слишком он чужой. Хотя наш разговор надо запомнить, подумать обо всем на досуге. Стопудово, все намного сложнее, чем мне казалось сначала.
А Барри-то, кажись, надулся. И чего это он? Мое недавнее желание сбежать от Туры вернулось с обострением, тем более что я моментом придумал клевую отмазку.
– У меня сигареты кончились, – соврал я. – Пойду, стрельну у Толи.
Барри безучастно кивнул. Идол, блин.
Я посмотрел на надстройку, сосредоточился и «прыгнул». Лучше бы я остался в башне. Потому что, оказавшись в надстройке, я увидел, что Соня и Король стоят рядом, обнявшись, и вроде как... целуются. Мне надо было валить оттуда сразу же, но я настолько опешил, что опять стормозил.
Москва. Лошадка
– Сидите на местах, отдыхайте пока, – сказал Толя Степану, глядя на прибор слежения, как завороженный.
Он не отрывал от него взгляд все время, прошедшее с момента ухода разведчиков. На меня он совсем не смотрел, и мне взгрустнулось. В конце концов, я так старалась, пытаясь обратить его внимание на себя. Красилась, глазки строила, послушно выполняла все его приказы, заигрывала, как могла, а он – ноль внимания. Может, мне форма не идет?.. Комбинезон мешковат, конечно, но в целом-то очень даже...
Неужели он и вправду не видит, что мне очень нравится? Или же он просто играет в неприступность? Если второе, то это можно исправить. Надо только улучить момент.
– А как мы будем отдыхать? – невинно спросила я, снимая жаркий шлем.
Толя рассеянно взглянул на меня и пожал плечами. Отличный ответ, дорогой. Как же тебя расшевелить?
– Может, ты расскажешь мне сказку? – спросила я. – Ты же знаешь, как я их люблю.
– Сейчас не время, Соня, – коротко ответил он.
– Почему?
– Потому что мы ждем атаки Белых.
Мне показалось или в его голосе послышались нотки раздражения? Нет, наверное, показалось. Толя никогда не раздражается. Он хороший и добрый. Мне вдруг очень сильно захотелось его поцеловать. Не кокетничать, намекая, что я не против поцелуя, а самой, прямо и без выкрутасов – взять и поцеловать.
Но не могу, потому что не уверена, что ему нравлюсь. Нет, конечно, симпатия очевидна, я же не слепая. Только понять бы – есть ли за этой симпатией интерес?.. Так можно гадать всю жизнь, но ждать уже нет сил, поэтому я твердо решила все узнать. Сейчас. Пока нет этого дурацкого боя. Кто знает, что там дальше будет?
Он вдруг выпрямился и посмотрел на меня, внимательно, настороженно. А я утонула в его взгляде. Не знаю, как так получилось, но я вдруг оказалась рядом с ним и поцеловала его. Правда, поцелуй оказался недолгим, потому что Толя вдруг мягко, с улыбкой, отстранился. Спасибо, что хоть не оттолкнул...
Он взял меня за руки и тихо сказал:
– Это не очень удачная идея, малыш.
– Почему? – Я уставилась на него, пытаясь взглядом выразить всю гамму чувств, которые к нему испытываю.
Я знала, что такие фокусы у меня получаются. В прошлом применяла их вполне успешно, а Толя еще и маг к тому же. Наверняка он понимает, что творится у меня в голове...
– Начнем с того, что у нас слишком большая разница в возрасте, – усмехнулся он.
– Подумаешь, я год назад встречалась со взрослым мужиком, у нас разница была целых двенадцать лет...
– Но не семь тысяч, правда? – сказал он, чмокнув меня в щеку.
Я закусила губу. Это точно... Почему я забыла о том, что он – не человек?.. Ой... Он же не человек!
В этот момент в углу помещения возник Костик. Я дернулась назад, пытаясь сбросить руки Толи, но было поздно – Костик нас заметил. Щеки мои запылали, я отвернулась и медленно отошла в сторону, уставившись на мониторы слежения, слушая, как Толя разговаривает с Костей...
– Что случилось? – холодно спросил Король.
– Э-э-э... Мээээ... Хотел, э-э, сигарету стрельнуть... У меня, э-э, закончились...
Боже, какая же я дура. Что со мной такое вообще? Выбрала себе пару – Фигуру, которой фиг знает сколько лет и которая, ко всему прочему, еще и какое-то иноземное существо... Идиотка.
И все это время я строила ему глазки, игнорируя флирт ребят. Заигрывала, изображала чертову лань... Дура, дура, дура.
– На, держи. Передай Барри, что защита во время атаки на ворота должна быть максимальной.
Да, у него человеческая анатомия и все, наверное, на месте, но он же практически инопланетянин, как в каком-нибудь фильме из разряда «Похитителей тел»! И какого черта не слушала голову? Ведь ясно же все. Так нет, сбрендила, влюбилась, как последняя дура... Дура, дура, дура.
– Э-э-э, спасибо... Да, хорошо.
Боже мой, теперь еще Костик начнет трепать языком, буду опять выглядеть посмешищем. Не говоря уже о том, что Толя, должно быть, сейчас думает, как бы меня красивенько отшить... Не надо меня отшивать, сама отошьюсь. Поскольку сама понимаю, что дура...
– Он ушел. – Король осторожно положил руку мне на плечо, развернул...
Я не смотрела на него, стараясь сдержать слезы, а он вдруг осторожно обнял меня и принялся гладить по голове. И тут кран включили – я не выдержала и разревелась. Без истерики, просто стояла, уткнувшись ему в грудь, и плакала.
Как дура.
Москва. Король
Я не знал, почему Соня подумала, что между нами что-то может произойти. Возможно, своим трепетным к ней отношением я дал повод. Возможно, она неправильно истолковала мою привязанность и первой решила сделать шаг. А может, у нее просто накануне боя случился срыв. Я не знал.
Но, когда я гладил ее по светлым волосам, прижимая к себе и слыша ее тихий плач, мне было больно. Глупышка... Как же нам теперь с тобой общаться?.. Холодный мозг стратега тут же принялся предлагать всевозможные варианты, но я почему-то верил, что все останется, как прежде. Глупая уверенность, в общем-то.
Нужно что-то сказать, как-то успокоить глупышку, но я молчал и просто гладил ее по голове. Наконец она отстранилась, вытирая мокрое, красное личико.
– Извини, – сказала она, отвернувшись. – Я дура, я знаю.
– Ты не дура, – возразил я. – Ты славная, хорошая девушка, Соня. Я искренне тебя люблю, уж поверь. Но люблю, как... дочурку...
Она с горечью усмехнулась, достала из кармана комбинезона платок и высморкалась.
– Это многое объясняет, – сказала она, стрельнув в меня взглядом покрасневших глаз. – У каждого свои тараканы в голове. Ты вот считаешь меня дочуркой, а мне казалось, что великая обольстительница. А теперь мне стеснительно.
Я улыбнулся. «Стеснительно». Она в своем репертуаре...
– В чувствах нет ничего стеснительного, – вновь возразил я. – Ты не должна изводиться переживаниями по этому поводу. Ты такая, какая есть. Я только надеюсь, что мы сохраним наши чувства друг к другу... на приемлемом уровне.
– Заметано. – Она убрала платочек и улыбнулась. – Еще раз извини, я больше не буду.
