«авиньонского пленения пап», почти столетнего периода, когда папы покинули Рим и обосновались в Авиньоне — провинциальном французском городе, откуда и управляли церковью. [7]
Седьмого апреля 1378 года, впервые после семидесятишестилетнего перерыва, конклав собрался в Ватикане, чтобы избрать нового папу.
Кардиналов-итальянцев было только четверо. Все остальные были французы, жаждавшие возвратиться в Авиньон и опять жить там в своё удовольствие. Но перед дворцом, где заседал конклав, собрался почти весь Рим. Предполагается, что там было около 20 000 человек — количество по тем временам огромное. Люди шумели, кричали, стучали в двери и стены (врожденная экспансивность итальянцев), взывая к укрывшимся во дворце кардиналам.
— Римлянина, римлянина, хотим римлянина… или хотя бы просто итальянца, если уж вы не можете избрать римлянина [52]!
Хотя в большинстве своём кардиналы были французами, единства между ними не существовало. Кардиналы из Южной Франции хотели избрать своего представителя. Северяне им противодействовали. И чтобы победить южан, они вступили в сговор с четырьмя кардиналами-итальянцами и решили избрать временно на папский престол итальянца, архиепископа Бари, Бартоломея Приньяно.
Это и был папа, с которым встретился наш герой в Ночере.
Однако обнародовать результаты выборов кардиналы не осмелились, потому что в день 8 апреля требования римлян стали ещё более конкретными.
С улицы неслись возгласы:
— Папа должен быть римлянином! Если этого не будет, мы перебьем всех вас [52, 72, 89]!
Как поступить, чтобы успокоить толпу и не пострадать самим?
Папское облачение силой надели на одного из кардиналов, римлянина (он противился этому, так как боялся, что обман раскроется и толпа расправится с ним), и отворили дворцовые двери перед народом Рима, чтобы люди могли увидеть «избранного папу-римлянина».
— Папа не я! Выбрали не меня! — кричал бледный от страха кардинал Теомбалдески.
Но (к счастью его и Других кардиналов) никто в этой суматохе и шуме не слышал его протеста, так как кардиналы приветственными выкриками и рукоплесканиями заглушали голос кардинала Теомбалдески. И два часа, пока толпа находилась во дворце, страдал ни в чем не повинный человек [80].
Летопись одной из церквей в Меце (Лотарингия) рассказывает, что кардиналы, до того как выбрать Бартоломея Приньяно, договорились с ним, что через несколько дней вновь избранный папа отречется от престола. В награду ему обещали кардинальский сан (он был архиепископом). Папой же они намеревались сделать француза, кардинала из Женевы [22]. Но чтобы спастись от гнева римлян в случае, если обман обнаружатся, кардиналы попрятались в крепостях и замках Рима и показались только тогда, когда страсти улеглись.
Убедившись, что в городе воцарилось спокойствие, кардиналы произвели церемонию возведения на престол архиепископа Бартоломея, который принял имя Урбана VI.
Очень скоро кардиналы увидели, что ошиблись, избрав его папой, хотя бы и на время.
Урбан VI был человеком властным, строгим церковником, твёрдым в выполнении своих решений.
Так, он решил остаться в Италии, тогда как кардиналы горели желанием вернуться во Францию. Кроме того, они узнали, что папа намеревается запретить симонию (а она приносила кардиналам огромные богатства).
Урбан VI видел, что вся святая коллегия настроена против него, и, чтобы обеспечить себе безопасность, удостоил кардинальского звания многих преданных архиепископов.
Урбан VI был очень невоздержан на язык и однажды публично назвал кардинала Орсини, знатного римлянина, дураком.
Через некоторое время кардиналы собрались в местечке Анани. Избрание папы было там провозглашено незаконным, как совершённое под давлением римлян. К Урбану направили посланцев, которые должны были передать ему следующее: «Мы согласны, чтобы ты продолжал управлять церковью. Но мы решили дать тебе опекуна, он поможет тебе держаться на посту, занимать который твоя грубость и сама твоя природа тебе не позволяют».
Архиепископ Фома Ачеррский говорит об этом в своём произведении «Об избрании папой Урбана VI» [75].
Кардиналы наняли гасконские, английские и наваррские войска и послали их против сторонников папы. Началась страшная резня по всей Италии. Восставшие жители Рима убивали всех иностранцев, считая их ставленниками кардиналов.
Папа Урбан VI осуществил свой план: он назначил двадцать девять новых кардиналов. Мятежные кардиналы — испанец, несколько итальянцев и французы — собрали конклав, объявили Урбана самозванцем, предали его анафеме и избрали папой Роберта Женевского, пресловутого бандита и убийцу, который, будучи ещё папским легатом, вырезал все население Чезены [76].
Так в Европе стало два папы. Урбана признавали большинство государств Италии и Германии, Англия, Венгрия и Польша. Другой папа признавался Францией, Шотландией, Неаполитанским королевством, Савойей и Испанией.
В последующий год оба папы поочерёдно проклинали друг друга. Каждый старался рассказать во всеуслышание о грязных и скандальных делах другого. Повсеместно происходили странные вещи: в каждом епископате было два епископа — один назначенный одним папой, другой — другим; в каждом монастыре — два настоятеля; на каждом доходном церковном посту — два высокопоставленных лица. Особенно удивительным было то, что ни один из них не был порядочным человеком. Низкими и распущенными были люди, назначенные напой Климентом VII (бывшим кардиналом Робертом Женевским, который имел резиденцию в Авиньоне), и трижды ничтожнейшими и мерзкими были ставленники Урбана VI, прибывавшие на места из Рима [66].
«Оба папских двора достигли последней степени разложения, — пишет один церковный историк. — Разложение было настолько очевидным, что даже оба папы это поняли. И решили, что единственным средством для них избежать позора — это не сдаваться. Все самые гнусные и страшные формы тирании, все самые отвратительные и недостойные способы её проявления использовались обоими папами — ложь, коварство, вероломство. Народ потерял уважение к духовенству, оно перестало оказывать на него влияние» [87].
«В этой страшной борьбе, — пишет биограф Климента VII, — людям угрожала потеря не только тела, но и души». Каждая из сторон, добившись временного превосходства, жестоко расправлялась с противником — людей сжигали, отрубали им головы, уничтожали любыми средствами. Вся Папская область — окрестности Рима я графство Анкона — стала огромным полем сражения и взаимного истребления. Войска враждующих пап грабили церкви и монастыри противной стороны, а затем разрушали или сжигали их. Только я разговору было, что о грабежах, насилии, убийствах, чинимых сторонниками каждого из пап. Повсюду царили страх и смута.
Вызывает удивление то, что многие достойные уважения лица, люди честные и добропорядочные, поддерживали того или другого папу и фанатично служили ему. Так же поступали и люди, признанные тогда «святыми».
Сторонниками Климента VII, противника Урбана VI, были блаженный Пётр Люксембургский и святой Викентий (Ферье). Клименту и его наследнику так же преданно служила и «святая» Кодетта, которую за это после её смерти почти сто лет не признавали «святой» и канонизировали лишь при папе Пии VI.
Имел сторонником среди «святых» и Урбан VI. Это были Пётр Арагонский и Екатерина Сиенская. Эта «святая», о которой мы уже упоминали (она организовала возвращение папы Григория из Франции в Италию), горячо поддерживала Урбана VI, папу, с которым наш герой встретился в Ночере. Она во всеуслышание заявляла, что кардиналы, которые выбрали Роберта, не люди, а дьяволы во плоти. И будоражила этими словами народ [16].
Екатерина Сиенская встретилась с Урбаном VI и посоветовала ему объявить крестовый поход против «псевдопапы», «папы-антихриста».
Урбан VI внял совету «святой» и объявил крестовый поход против Климента VII и его сторонников,
