изменили слегка свою фонетику согласно правилам языка победителей, славянская же основа их проглядывает совершенно вразумительно. То же самое мы наблюдаем и в Средней Европе, где славянскими названиями пестрит вся Германия. Но здесь процесс германизации славян известен нам совершенно достоверно.
Возражением против славян как автохтонного элемента может служить то, что в этом случае мы вправе ожидать значительного влияния фракийского языка на местные славянские, а этого нет. Объясняется это просто: славянский и фракийский слишком удалены один от другого, чтобы повлиять на строй речи славян. Можно ожидать лишь влияния на фонетику и лексику, т. е. состав языка. Ни тем, ни другим никто не занимался, ибо знание наше фракийского языка весьма бедно и несовершенно. Фракийские слова могут встретиться в названиях местных растений, животных, минералов, специальных инструментов, мелочей домашнего быта и т. д. Присутствие их у югославов и отсутствие у остальных славян могло бы побудить к дальнейшему лингвистическому анализу, но до этой стадии развития наших знаний так далеко, что об этом можно говорить лишь предположительно.
Принятие нашей схемы избавляет нас от многих недоумении. Во-первых, никакой громадный народ, живший от северной Адриатики до Босфора, не исчез бесследно. Потерялся лишь один из четырёх его элементов. Во-вторых, никакой большой народ не сваливался с неба на арену истории, не падал неизвестно когда и откуда. В-третьих, основные географические названия на Балканах, как и во всех странах, идут из глубины веков, а не появляются уже только с VI в. В-четвёртых, те разрозненные и скудные сведения об автохтонности славянского элемента (об этом ниже), которыми мы располагаем, получают надлежащее место, а не остаются висящими в воздухе, и т. д. Неупоминание же славян в древности объясняется довольно просто: ни греки, ни римляне этого понятия не имели, для них это была тёмная масса чужого народа (и не только славян), которую они называли «варварами», «скифами» и пр. Сначала греки, не разбиравшиеся достаточно в своих соседях «варварах», называли их просто по месту жительства, именовали их фракийцами, иллирийцами и т. д., хотя это были сборные названия, но с течением времени, когда эти соседи прочнее вошли в жизнь Византии и выросли культурно и организационно, — греки стали их различать и по племенным названиям: болгары, сербы и т. д.
К VI веку из этой тёмной массы даже к северу от Дуная выделились три группы: «венеты», анты и «скллавины». Знали греки и римляне и частые названия племён, входивших в эти группы. Но вследствие их малозначимости они историей не сохранены или упоминаются совершенно отрывочно.
Все славянские племена, равно как и племена других корней на Балканах, были столетиями подчинены то Элладе, то Риму, то Византии, нося географические имена: иллирийцы, македонцы, фракийцы и т. д. Эти племена постепенно усваивали культуру, росли в государственном смысле, однако политическое значение Рима и Византии катастрофически падало. В конце концов балканские славяне создали свою государственность, но не сразу, а, естественно, после долгой борьбы и с переменным успехом. Этот многовековой процесс кончился возвратом к «status quo ante bellum» — иго римлян и греков было сброшено.
С процессом образования самостоятельных славянских государств был связан и процесс славянизации местных «фракийских», «иллирийских» и прочих племён неславянского корня. Этот же процесс славянизации имел место и в отношении всех орд кочевников, являвшихся преимущественно с северо- востока. Хотя пришельцы и бывали порой грозны своей силой, но влияние их было ничтожным, ибо балканские славяне были и довольно многочисленны, и, к тому же, культурнее пришельцев (столетиями были связаны с Римом и Византией), а кроме того, были земледельцами.
Отметим одну небезынтересную подробность: Помпоний Меля (1-я половина I в.) неоднократно упоминает Тергесте (нынешний Триест). По мнению большинства филологов, Тергесте — это по-славянски «торжище». Значит, уже в начале нашей эры в Истрии были значительные города со славянскими названиями — доказательство присутствия больших масс славян, занимавших уже тогда всё основание Балканского полуострова широкой полосой до устья Дуная.
Мы не будем останавливаться на собирании фактов — достаточно того, что сказано, чтобы убедиться, что вопрос о древнем заселении Балкан славянами заслуживает полного внимания.
Как, впрочем, и вопрос о древней связи славян с римлянами. Всем известно, что у греков так называемых «календ» не было. Были они у римлян (отсюда и слово «календарь»). Всюду можно найти утверждения, что «календы» заимствованы славянами у римлян, и, очевидно, в более поздние времена. Существуют, однако, факты, говорящие о противоположном — о древнем заимствовании «календ» римлянами у славян. И это похоже на правду. Прежде всего, как это ни странно, слово «календы» на латинском языке непереводимо, оно ничего не значит. А в славянском можно найти, откуда оно произошло. У славян существовал в древности бог Коленда, или в дальнейшем, в связи с утратой носовых звуков, Коляда. Этому богу все славяне (что удержалось во многих местах и до наших дней) посвящали особые торжества за 7–10 дней до начала Нового года. Пелись особые песни в его честь, носившие и носящие название «колядок». Существовал целый ряд обычаев, связанных с этими торжествами (за неимением места мы опускаем их перечисление). Причиной этих торжеств было то, что годичный цикл явлений природы к этому времени заканчивался. Дни начинали нарастать. Старому приходил конец, новый год и цикл явлений вновь повторялись.
Имя бога Коленды, или Коляды, имело смысл определённый: «коло» по старославянски означает «круг». То бишь круг явлений одного года заканчивался, наступал новый — это и праздновалось.
Римляне заимствовали не только само слово «коленда», но и время торжеств. Случилось это, конечно, до нашей эры, когда Рим выдвинулся на мировую арену, а сами римляне ещё лишь распространяли свою власть на Апеннинском полуострове, в северной части которого в то время уже были и славяне. Что римляне сталкивались со славянами по крайней мере с начала нашей эры, видно из следующей цитаты комментатора «Георгик» Вергилия — Помпония С. Сабина. Помпоний Сабин (ум. в 60 г.) знал, как называют «скифы» приспособление для перевозок и что санки применялись также на льду. Это свидетельствует о близком сожительстве римлян и славян. Если римляне знали славянское слово «санки», то и ведали, для чего потребен этот предмет.
Обратимся теперь к «Житию св. Колумбана». Около 610 г. этот человек поселился в Бриганциуме (Брегенц) и пытался обращать местных венедов, которых также называли славянами, в христианство. Бриганциум находился на берегу Боденского озера, которое в древности недаром носило название — «Lacus Venetus sive Brigantmus». Стало быть, венеды плотно сидели около озера, коли дали последнему своё название. Наконец, нет никакого сомнения, что эти венеды (венеты) были не кельтами, а славянами, ибо добавлено, что они иначе назывались «Slavi». Таким образом, присутствие значительных масс славян в области Боденского озера к 610 г. установлено с несомненностью. Вместе с тем сообщение, что эти славяне были «венетами», указывает на то, что они существовали здесь веками, ибо о венетах мы имеем в истории очень много сведений, идущих из глубины веков (к этому мы ещё вернёмся).
Не лишено также значения, что к северу от Боденского озера до Дуная располагалась провинция Vindelicia, с явным корнем «винд» или «венд», что было синонимом «славян». Главным городом её был Augusta Vindelicorum, ныне Аусбург. Само название «винделикорум» также исчерпывающе разъясняется: в этом районе текла река Licus. Следовательно, название означало: «винды, живущие по Лику». И сами город и область упоминаются уже древнейшими римскими писателями. Отсюда следует, что славяне уже до начала нашей эры были к югу от истоков Рейна. Эти венеты дали название области Венеции. Располагались они и к югу от Альп, и вдоль северного побережья Адриатики. Мы не будем сейчас останавливаться на них подробно, а обратимся к проблеме готов, рассмотрение которой коренным образом изменяет наши взгляды на существование германских племён на востоке Европы. После разъяснения готской проблемы представления наши о славянах и их первоначальном распространении приобретут гораздо большую определённость.
Забегая вперёд, скажем, что первичное распространение славян было более значительным, чем теперь. Их доминирование в Центральной Европе объясняется не тем, что они откуда-то пришли на глазах современных народов, а тем, что они и в древности занимали огромные пространства, но в жизненной борьбе вынуждены были многое утратить.
