Маклеода. Значит, несмотря на все свое благожелательное отношение, демонстрируемое на публике, полковник не спешил полностью доверять Лорену. Но и в этом Лорен не видел ничего оскорбительного.
– Ваш командир просил передать вам, лейтенант, чтобы вы явились к нему, – сказала Малвани и повернулась к Лорену: – Ас вами полковник Маклеод хочет поговорить немедленно.
Фаллер откозырял и быстро направился к выходу. Лорен успел ответить ему быстрым кивком.
– Какие-нибудь неприятности, майор? – спросил он Малвани.
– Большие, – коротко ответила Частити. – Готовьтесь к серьезному разговору.
– Что случилось? – Лорен попытался изобразить удивление.
Малвани резко остановилась.
– Вы все время это знали. – Она угрожающе ткнула пальцем в грудь Лорену. – Не отпирайтесь, вы знали, что войска Сун-Цу готовят агрессию. Я с самого начала подозревала, что вы не просто так плетете здесь свою паутину.
– Уверяю вас, что я ничего не знал, – ответил Лорен, и это было истинной правдой. Конечно, он предполагал, что готовится какая-то операция, но сейчас его меньше всего заботили события прошедшего месяца. Он давно ожидал от консула Бернса активных действий – от требования выслать его до приказа выдать властям Федеративного Содружества. Видимо, это время настало. Внезапно Лорен почувствовал себя одиноким и никому не нужным.
– Я не знаю, правду вы говорите мне или нет, – продолжала Малвани, – но только если вы лжете, знайте наперед: ни вам, ни всей вашей Конфедерации Капеллана не удастся навредить Нортвинду. И если я хотя бы краем глаза замечу, что вы собираетесь это сделать, тогда держитесь. – Она многозначительно посмотрела в глаза Лорену.
– Я видел, как вы голосовали на кабэле, – ответил он.
– Поймите меня правильно, – перебила его Малвани. – Я выполняю приказы только до определенного момента. Уже сейчас я стою на распутье и думаю, что делать – идти за полковником Маклеодом или остаться верной Дэвиону. Окончательное решение я пока еще не приняла, но это может случиться в любой момент.
Лорен прекрасно понимал, что творится в душе у Малвани. Положа руку на сердце он мог бы сказать, что и сам еще не определил свое место. Часть его стремилась к своим товарищам, тем более сейчас, когда разразилась война. Лорен никак не мог привыкнуть, что в такие минуты ему, посвятившему всю жизнь битвам, приходится играть непривычную роль дипломата. Другая же его часть была с Горцами. Они приняли его в свою большую семью, доверяли ему. Лорен нередко удивлялся царившим среди Горцев взаимоотношениям. Раньше ему казалось странным, что его дед и отец на многие годы сохранили привязанность к своему народу. В вооруженных силах Конфедерации Капеллана отношения строились на бесстрастном подчинении. Дружба и личные симпатии воинам-капелланцам были неведомы, да и не поощрялись. Здесь же Лорен столкнулся с совершенно иным. Горцы считали себя единой семьей, и их союз
основывался на доверии и подлинном товариществе. Дружба связывала внешне угрюмых, неразговорчивых людей надежней любой дисциплины. Эти незримые нити чувствовались всегда и во всем.
Лорен и Малвани проделали оставшийся путь в молчании. Подойдя к кабинету полковника Маклеода, Жаффрей открыл дверь и пропустил Малвани вперед. Не отрывая глаз от разложенных на столе бумаг, полковник показал им на кресла и буркнул:
– Присаживайтесь. – Несколько минут полковник шелестел бумагами. Лорен рассматривал Маклеода и видел, что напряжение последних дней начинает сказываться на железном здоровье командующего. Лицо его осунулось, глаза покраснели от постоянной бессонницы, и только их выражение оставалось по-прежнему твердым и решительным. Маклеод поморщился и отодвинул в сторону лежащие перед ним документы. – Это пришло сегодня из консульства. – Он кивнул на бумаги. – Подписано консулом Бернсом, но следы лапы Кателли я распознаю всегда. Его творчество.
– Очередная просьба? – поинтересовалась Малвани.
– Не совсем, – ответил полковник. – Скорее требование.
С явной неохотой Маклеод взял в руки одну из бумаг, надел очки и, вздохнув, принялся читать:
– «Представитель Объединенной Федерации на Нортвинде, планетарный консул Дрейк Берне. Во избежание беспорядков и на основании подозрений в причастности к покушению на полковника Вильяма Маклеодй приказываю передать Лорена Жаффрея, военнослужащего армии Конфедерации Капеллана, в руки начальника охраны консульства полковника Дрю Кателли».
– Что?! – возмущенно воскликнул Лорен. – Полковник, я не замешан в этом. Проклятье! Да они с ума сошли! – Рана Лорена уже зажила, но сейчас он вдруг снова почувствовал невыносимую боль в ноге. – Да если бы я хотел вас убить, я бы тысячу раз мог сделать это!
– Успокойтесь, майор, – махнул рукой Маклеод и посмотрел на Малвани. Заместитель, казалось, была ошарашена не меньше Лорена.
– А что случится, если мы не выполним этого приказа? – спросила она.
– Завтра в двенадцать Кателли занимает космопорт и ждет нас. Если мы не отдаем Жаффрея, охрана консульства начинает прочесывать город. Каждую улицу и каждый дом, – ответил Маклеод.
Лорен хорошо понимал, что это означает. Когда на поиски одного человека бросаются танки и боевые роботы, город будет постепенно разрушаться. И так день за днем, пока сотни тысяч ни в чем не повинных людей не останутся без крова. Он ужаснулся. Во всем, что случится во время повального обыска, Горцы будут винить только его.
– Полковник, майор… – начал Лорен. – Я ничего не делал, чтобы навредить Горцам, и не имею никакого отношения к инциденту в парке. Понимаю, на какие «беспорядки» намекнул консул. Это кабэль, который был созван по моей инициативе. Я ничего не совершал, чтобы меня лишали свободы, – сказал он и понял, что фраза прозвучала наивно. Сказать по совести, навредил он не мало. Лорен заронил в сердцах Горцев семена недовольства, теперь пришла пора расплачиваться. Всю ответственность за дальнейшие неприятности дэвионовцы свалят на него. Но если его арестуют, вся затея с суверенитетом пойдет прахом, и данное Сун-Цу задание останется невыполненным. Все зависело от позиции Маклеода. В то же время если
