– Анжела, ты что делаешь? – слабым голосом спросил Спрэнг.
Она даже и не глянула в его сторону, поглощенная проверкой устойчивости рогатины, удостоверяясь в том, что древко выдержит вес обрушившегося на него медведя.
– Собираюсь убить медведя, – наконец ответила она.
– Медведь идет сюда? – страха в голосе Спрэнга не было. Скорее облегчение. Он не пережил бы еще одного столкновения и уже смирился со смертью. Таков путь воина, и нет стыда в том, чтобы умереть в ходе рискованного ритуала когтевания.
Она оглянулась на него:
– Придет, – отозвалась Анжела, обнажая нож. Клинок блеснул в свете умирающего костра, и некоторое время она молча смотрела на него. Затем шагнула чуть ближе к зеву выхода, хрустя снегом под подошвами.
И одним резким движением клинка в левой руке отрубила безымянный палец и мизинец правой.
Анжела заорала, но скорее, яростным ревом дикого зверя, чем криком боли. Кровь брызнула в воздух и на стену пещеры. Теплая волна захлестнула её, после чего она сложилась пополам в агонии. Нож выскользнул из пальцев, почти незамедлительно пропав в сугробе, нанесенном у входа в пещеру. Выхватив небольшой лазерный пистолет, Анжела выстрелила прямо по разрубу на руке. Завиток дыма принес с собой запах паленой плоти, луч лазера запек рану. Она закричала вновь, в этот раз уже тише, но теперь это действительно был крик боли.
Подобрав здоровой рукой отсеченные пальцы, Анжела швырнула их в снег. Затем заковыляла назад в пещеру, где упершись, лежала рогатина. Дыхание её было судорожным, и облачка пара одно за другим повисали в воздухе, пока она сражалась с непереносимой болью в руке.
– Теперь это лишь вопрос времени, – выдохнула она, выпрямляясь в полный рост, словно противостоя собственной боли. Кровь станет приманкой.
– Мы оба умрем здесь, – сказал Спрэнг.
Глянув на него, она улыбнулась:
– Для двух Призрачных Медведей нет участи более подходящей, воут?
И в первый раз с того момента, как медведь его покалечил, Спрэнг улыбнулся.
– Ут.
Медленно текли минуты, и неожиданно вход в пещеру потемнел, стоило огромной туше возникнуть перед ним. Анжела опустилась чуть ниже, её дыхание всё ещё было рваным, а сердце, казалось, молотилось во всех частях тела разом.
Гигантский призрачный медведь ввалился в пещеру, и его туша едва-едва вошла в проем.
Он был странно безмолвен, оправдывая поведением призрачное имя. Медведь был огромен, и белый мех блестел серебром в свете огня, особенно вокруг шеи – признак матерости. Лишь заметив добычу в дальнем конце пещеры, медведь казалось, взорвался, испустив рев, сотрясший каменные стены вокруг них.
Анжела не шевельнула ни мускулом. Она сфокусировалась на глазах медведя, глядя ему в душу. Для существ, живущих столь долго, он, похоже, был величайшим из них. Медведь смотрел на нее в ответ, и не как животное, влекомое инстинктами, но как воин-собрат, оценивающий противника. Медведь шагнул вперед, затем чуть сжался. Анжела знала, что это означает.
Великий медведь готовится прыгнуть.
Опустившись ещё чуть ниже, Анжела потянулась рукой к пятке рогатины, упирая её крепче.
Медведь не колебался. Он ринулся вперед со скоростью и ловкостью, казавшимися немыслимыми для существа его размеров. Ринулся прямо к ней, с глазами, по-прежнему смотревшими на неё. Так, словно наивеликолепнейший из хищников ринулся к самой её душе.
В то же самое мгновение она направила наконечник рогатины прямо в прянувшего медведя, по-прежнему упирая пяту рогатины в скалу. Призрачный медведь, пойманный прямо посреди прыж-ка, сам нанизался на рогатину, пронзившую его насквозь и вышедшую из спины. Время, казалось, застыло, и пещера, вместе с окружающим миром, размылась для Анжелы. Звуки стали приглушеннее, глухой рев зазвучал где-то далеко на заднем плане. Она не помнила переката, но каким-то образом обнаружила себя за гигантским зверем, рухнувшим замертво между ней и Спрэнгом.
Огромные когти призрачного медведя в падении умудрились разорвать её светло-синюю парку.
Конец был столь неожиданным, столь ошеломляющим, что она не знала, как ей себя вести.
Сперва она попыталась удостовериться, что медведь мертв, потыкав в него ногой. Зверь приглушенно забулькал, и этот предсмертный хрип еще долго будет преследовать её ночами. Шатаясь от кровопотери, или скорей от усталости, она уставилась на соратника. Спрэнг пялился на зверюгу, едва не убившую их, с отвешенной челюстью и округлившимися глазами. Затем он медленно повернулся к ней.
– Поверить не могу, – сказал он.
Анжела кивнула.
– Призрачный медведь – охотник, знакомый с мудростью ожидания добычи, самой приходящей к нему. Я проделала лишь то, чему он нас учит.
– А что это ты сделала с собой?
Анжела глянула на обуглившуюся плоть на том месте, где ранее были пальцы.
– То, что было необходимо. В конце концов, я воин Призрачного Медведя.
Встав, она отыскала нож.
– А теперь мы будем делать то, что обязаны – выживем.
Патруль нашел их двумя днями позднее. Анжелу, в шкуре поверженного ею огромного призрачного медведя, и Спрэнга, волочимого следом на импровизированных салазках.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Жил-был солдат, шотландский солдат
Странствовавший далеко и забритый в солдаты далеко
Не было никого храбрее, с добрыми крепкими плечами
Он сражался во многих свалках, сражался и побеждал
Он видал славу, рассказывал истории
