— Нет, как я уже говорил, у нее было что-то вроде истерики. Она... Потом, когда я увидел тело, я понял, что она... звонила именно поэтому. — Он вновь остановился, на этот раз, чтобы собраться с мыслями. — Когда она повесила трубку, я попробовал позвонить сам, но ответа не было, поэтому я отправился на квартиру. И нашел молодого Тайера.
— Как вы проникли внутрь? — спросила я с любопытством.
— У меня есть ключ. Этот ключ дала мне Анни, когда въехала в эту квартиру, но я никогда еще им не пользовался. — Порывшись в кармане, он вытащил ключ. Посмотрев на него, я пожала плечами.
— Так это было во вторник вечером?
Он кивнул.
— И вы пришли ко мне только в среду вечером?
— Я ждал, надеясь, что кто-нибудь найдет тело. Но никаких сообщений не было — тут выбыли правы. — Он грустно улыбнулся, и его лицо сразу стало симпатичнее. — Я надеялся, что ваш отец, Тони, все еще жив. Я не разговаривал с ним много лет — он так меня пропесочил за тот случай с Елинеком, я даже не думал, что в нем может быть столько злости, — но это был единственный человек, на чью помощь я мог бы надеяться.
— Почему вы не вызвали полицию? — спросила я.
Его лицо вновь замкнулось.
— Я решил этого не делать, — сказал он.
Я призадумалась.
— Вы, очевидно, хотели иметь свой собственный источник информации и считали, что ваши осведомители среди полицейских не смогут вам помочь.
Он промолчал.
— Есть ли у Точильщиков пенсионный фонд, как-то связанный с Форт-Диаборнской трастовой компанией? — спросила я.
Мак-Гро вновь побагровел.
— Оставьте в покое наш пенсионный фонд, Варшавски. И без того под него подкапывается множество всяких стервецов. Не хватало еще и вас.
— Есть ли у вас какие-нибудь финансовые дела с Форт-Диаборнской трастовой компанией?
Я почувствовала, что опять попала в больное место, но он энергично отрицал, что у них есть дела с этой компанией.
— А как насчет страховой компании «Аякс»?
— Что вы хотите знать?
— Пользуетесь ли вы их страховыми услугами?
— Не знаю. — Лицо его словно окаменело, он смотрел на меня хмуро и холодно; так, несомненно, он смотрел на Тимми Райта из Канзаса, из 4318-го отделения, когда Тимми потребовал, чтобы у них провели справедливые выборы (через две недели Тимми выудили из Миссури). Сейчас выражение лица у него было по-настоящему угрожающим.
— Так что же насчет пенсий? «Аякс» играет важную роль в пенсионных делах.
— Оставьте мой кабинет, Варшавски. Я нанял вас для того, чтобы вы нашли Аниту, а не для того, чтобы совали нос не в свои дела. Уходите и больше не возвращайтесь.
— Вы не хотите, чтобы я нашла Аниту? — спросила я.
Мак-Гро внезапно сник и обхватил голову руками.
— Я просто не знаю, что делать.
Я посмотрела на него с сочувствием.
— Кто-то вас здорово прихватил?
Он покачал головой, но ничего не ответил. Только посмотрел на меня, и я увидела, что его лицо приобрело землистый оттенок.
— Варшавски, я не знаю, где Анни. И не хочу знать. Но хочу, чтобы вы ее нашли. А когда вы ее найдете, сообщите мне, все ли с ней в порядке. Вот вам еще пятьсот долларов на неделю. Когда деньги кончатся, приходите опять.
Это было неформальное извинение, и я его приняла.
Я остановилась на Барб и зашла перекусить в «Бар-Би-Кью». Оттуда я связалась со своим автоответчиком. Ральф Деверё спрашивал, не встречусь ли я с ним в «Картвиле» в семь тридцать. Я позвонила ему и спросила, не выяснил ли он чего-нибудь о работе Питера Тайера.
— Послушайте, — сказал он, — скажите мне свое имя. Не могу же, черт возьми, я называть вас Ви.Ай.?
— Англичане именно так и поступают. Вы что-нибудь обнаружили?
— Ничего. Да я и не искал — тут не может быть ничего интересного. Потому что этот парень не работал над засекреченными темами. И знаете почему, Ви.Ай.? Потому что страховые компании избегают подобного рода тем. Наша деятельность со всеми ее результатами и доходами регулируется только сорока семью штатными и федеральными агентствами.
— Ральф, меня зовут Виктория, друзья называют меня Вик. И никогда Вики. Я знаю, что страхование не ваше профессиональное занятие, но оно представляет широкое поле для всяких махинаций.
Последовало многозначительное молчание.
— Нет, — сказал он наконец, — нас, по крайней мере, это не касается. Мы не имеем права подписывать чеки и какие-либо важные распоряжения.
Я хорошенько обдумала его слова.
— А вы не знаете, не курирует ли каким-нибудь образом «Аякс» пенсионный фонд Точильщиков?
— Точильщиков? — откликнулся он. — Но какая может быть связь между этими бандюгами и Питером Тайером?
— Не знаю. Но, может, вы работаете с их пенсионным фондом?
— Сомневаюсь. Это страховая компания, а не какая-то шарашкина контора.
— А не могли бы вы это выяснить точнее? Для меня. И не могли бы вы еще выяснить, оказываете ли вы им какие-либо страховые услуги.
— Мы оказываем любые страховые услуги, Вик. Но мало таких, которыми мог бы воспользоваться профсоюз... Послушайте, — сказал он. — Это долгая история. Встретимся в семь тридцать в «Картвиле», и я прочитаю вам целую лекцию. Если хотите, в стихах.
— О'кей, — согласилась я. — Но, пожалуйста, все же поинтересуйтесь этим.
— А как раскрывается инициал Ай.?
— Вот это уже не ваше собачье дело, — сказала я, вешая трубку. И означало Ифигения. Моя мать- итальянка обожала короля Виктора Эммануэля. Этому ее обожанию и страсти к опере я и обязана своим, мягко говоря, замысловатым именем.
Я выпила стакан «фрески» и заказала фирменный салат. Мне хотелось кусочек грудинки или чего-нибудь жареного, но воспоминание об обвисших руках Милдред остановило меня. Салат, увы, не удовлетворил моего аппетита. Но я заставила себя позабыть о французском жарком и стала обдумывать все происшедшее.
Анита Мак-Гро конечно же рассказала своему отцу об убийстве. Готова биться об заклад, что она обвинила его в причастности к этому убийству. Питер, несомненно, нашел в деятельности Точильщиков что-то незаконное и рассказал ей об этом. Возможно, он обнаружил какую-то связь между ними и «Аяксом» или же банком. Что-то подсказывало мне, что тут замешаны деньги, предназначенные для выплаты пенсий. Пенсионный фонд «Верный союз» был хорошо известен своим вольным обращением с пенсионными деньгами Точильщиков. Однако это отнюдь не исключало возможности хранить пару десятков миллионов в большом банке или страховой компании. А пенсионные деньги предоставляли широкий простор для всевозможных бесчестных махинаций.
Почему же Мак-Гро поехал на квартиру к молодому Тайеру? Должно быть, он знал, что тот столкнулся с какими-то темными делами. И опасался, что Анита уже посвящена в этот секрет — молодые возлюбленные, вероятно, ничего не скрывали друг от друга. И когда она сообщила отцу, что нашла своего друга с простреленной головой, Мак-Гро, очевидно, забеспокоился, как бы та же участь не постигла его собственную дочь. Поэтому он тотчас же поехал в Гайд-парк, ужасаясь при одной мысли, что найдет там и
