– Она уцелела.
– Ты трус. Со всеми своими пистолетами и автоматами – трус.
– Да мне просто деньги были нужны. Мой папаша занимает сорок первое место в списке богачей Америки. Вот я и хотел этим воспользоваться.
– Ты отличный образчик скверны, захлестнувшей всю страну.
Он молча посмотрел на меня, потирая шею.
Позднее в тот же день мы вместе с Риком Берчем беседовали с Саванной. Врач сказал нам, что, проспав почти весь день, она проснулась подавленной и несобранной.
Мы втроем устроились за небольшим столиком в библиотеке детского дома в Хиллвью. Именно я предложил это место, рассчитывая, что Саванне там будет удобнее. Я рассказал ей историю об Уилле и 'Шэге – последнем из бизонов прерий'. Мой рассказ ее очень заинтересовал, и она спросила, какую страницу я читал, когда ко мне подсел Уилл. Я вспомнил, что это была тридцатая страница, где описывалась борьба Шэга за лидерство в стаде. Столик, за которым мы устроились, был тот же самый, что и в памятный день. Я это сразу определил, заметив полустертую букву 'X', вырезанную на крышке каким-то склонным к творчеству питомцем Хиллвью. Я еще помню, как Уилл водил по ней пальцем, когда мы беседовали. Буква после стольких лет была уже еле заметна, но все-таки видна.
Мы записали наш почти часовой разговор на магнитофон. Саванна говорила быстро и описывала большие по времени и содержанию события всего несколькими отрывистыми фразами. Мы дали ей высказаться и лишь затем приступили к вопросам.
– Когда ты решилась забрать кассету и сбежать к Алексу?
– Когда увидела в газете фотографию той женщины и узнала, что она попала под машину и умерла.
– Она когда-нибудь работала у вас?
– Да, она несколько раз прибиралась в нашем доме. Я запомнила ее, потому что она была очень симпатичная, с теплой улыбкой. Однажды я поинтересовалась, почему у нее такие прекрасные блестящие волосы, и она объяснила мне, что ополаскивает их пивом.
– Кто придумал выудить у твоего отца деньги в обмен на пленку?
– Алекс. Ему всегда нужны деньги.
– Тебе эта идея показалась хорошей?
– Нет. Но я не смела отнести кассету в полицию, потому что боялась отца. И еще Алекс сказал, что если мы получим от него деньги, то отдадим часть семье этой горничной.
– Когда Алекс первый раз упомянул о деньгах, кому он позвонил насчет суммы, а также времени и места передачи?
– Вначале папе. Потом какому-то Бо. Затем Уиллу.
– Припомни поточнее, где и когда ты встречалась с Уиллом Троной?
– В Лагуна-Бич. Не могу сказать точно, но, думаю, за день-два до его гибели.
– А после этого Алекс еще звонил Уиллу по поводу организации передачи?
– Да, он звонил Уиллу. Но он говорил и со многими другими. О деньгах, местах встречи и кто будет там- то и там-то, куда собирался сам.
– Кто эти другие?
– Одного звали Дэниэл. Думаю, это был преподобный Альтер. Другого звали Джон. Один по имени Перл. И еще какая-то женщина... Донна? Или Ренэ? Что-то в этом роде.
Я отметил в блокноте: Донна или Ренэ – новая фигура в игре.
– Ты знала, что Алекс обещал отцу вернуть тебя?
– Да. Но Алекс солгал. Мы собирались взять деньги, купить небольшой дом рядом с пляжем и там жить.
– Тебе известно, сколько денег Алекс запросил вначале?
– Пятьсот тысяч долларов.
– И ты знала, что сумму потом увеличили?
– Это была идея Уилла.
– Уилл знал о пленке?
– Алекс проиграл ему эту кассету на магнитофоне. И Уилл сказал, что сумму выкупа надо удвоить. И еще сказал, чтобы Алекс забрал деньги, а меня передал ему вместе с пленкой.
– Ты хотела остаться с Уиллом?
– Уилл мне нравился, и я ему доверяла. Он обещал передать меня в Службу защиты детей, так что мне не придется бояться своего отца. И еще сказал, что нет причин отдавать пленку папе или в полицию. Он сказал, что сам со всем разберется и все снова будут счастливы.
Мне подумалось, какая замечательная возможность для шантажа Джека Блейзека подвернулась Уиллу. И каких уступок он мог бы добиться, просто держа того в страхе, что доведет содержание этой кассеты до сведения властей.
– Не могла бы ты рассказать нам, куда вы отправились с Алексом после той ночи, когда убили Уилла?
