Мерси посмотрела на высокие белые облака на западе, увидела чаек, кружащих над зарослями водорослей. Она пыталась увеличить скорость, но маленький двухтактный мотор работал на полную мощность, и Мерси ощущала запах масла, сгорающего вместе с бензином.
Ее едва не рвало от выхлопных газов, от тошноты, то и дело подступающей к горлу.
Мерси держалась ближе к берегу, на расстоянии, которое можно преодолеть вплавь. Она всегда недолюбливала океан. Он был ненадежен, склонен к насилию. Природный злодей, думала она.
Мерси едва не утонула в океане вместе с Тимом-младшим. По причинам, никак не связанным с ее желанием, океан отверг их и сохранил им жизнь.
Но Хесс любил океан, и Мерси решила, что Хесс оказал здесь влияние, какое-то остаточное расположение наверняка перешло от него к ней. Как к любовнице Хесса.
Мерси задумалась о нем и задалась вопросом, почему память должна быть мучением.
Щурясь, она посмотрела на юг, увидела пирс Сан-Клемента и осознала, что находится всего в миле- другой от Уэйв-стрит, 23, от того крохотного участка океана, где лежит ключ к раскрытию убийства Обри Уиттакер.
Через полчаса Мерси была прямо напротив этого дома. Попыталась проследить траекторию пули исходя из того, что та летела по прямой сквозь сердце Обри, через тонкое стекло раздвижной двери, в безграничное море.
Она посмотрела на воду вокруг качавшейся лодки: сине-фиолетовая, с серебристыми гранями волн, сверкающими как зеркала в бесконечных, никогда не повторяющихся вариациях.
Мерси понимала, что площадь предмета, который она надеется найти, около половины квадратного дюйма, возможно, он немного сплющен, но примерно этого размера. И он погрузился на дно.
Она посмотрела на пляжную сумку, скользнувшую с кормовой скамьи и теперь лежавшую мокрой от брызг. Сквозь отверстие были видны красные ласты, розовая маска и накрашенная трубка акваланга.
Мерси толкнула сумку носком ноги. Съежилась от холода и прошептала, что может надеть акваланг и нырять. Сделать сотню погружений сегодня. Сотню завтра и по сотне ежедневно до конца дней, но так и не найдет пулю. Даже ни разу не достанет дна.
Эта истина противоречила вере в то, что упорный труд оправдывает себя, надежде и всему ее существу.
Мерси долго сидела, глядя в воду и твердя, что чудеса происходят только с теми, кто готов к этому. Она – готова.
Она снова посмотрела на двадцать третий дом, потом в западную сторону, на Каталину, видневшуюся низким пригорком на далеком горизонте. Поднялся предполуденный ветер, и она почувствовала, как он пронизывает ее суставы. Мерси завела подвесной мотор, развернулась и пустилась в обратный путь.
Через два часа Мерси стояла в спальне Обри Уиттакер, перед дверью шкафа, разглядывая себя в зеркале. Красное кожаное платье сидело на ней в обтяжку. Мерси понимала, что она полнее, чем Обри, и ниже ростом. Чуть менее красивая, подумала она.
Мерси повернулась. На золотых пряжках засверкал свет. Кожа хорошо пахла, слегка холодила, была, пожалуй, тугой, но она должна прилегать к телу, так ведь?
Мерси приподняла одной рукой волосы, затем другой. Поставила обе руки на бедра и опустила левую. Повернулась снова. Но что бы ни делала, Мерси не видела в своем отражении ничего привлекательного, соблазнительного, сексуального. Она выглядела большой женщиной с заплаканным лицом в маленьком платье.
Что получилось не так? Причина заключалась в том, что Майк сделал или не сделал.
Глава 16
Рассвет, утро понедельника, последние звезды гасли в бледном небе, когда Мерси, проехав мимо дома Майка, ставила машину за дерево, где он ее не увидит. Она выключила фары, и дубовые ветви исчезли из виду. Мерси заглушила мотор, почувствовала, как нервы напряглись, потом успокоились.
