угадав ее мысли, но промолчал.
Да, здесь она чувствовала себя загнанным зверем, и дальше, вероятно, будет еще хуже. Но игра стоит свеч. Ободряющий взгляд Хесса и спокойствие, исходящее от него, помогли Мерси овладеть собой. Она кивнула ему. На ковре Мерси заметила небольшие вмятины. Судя по их размеру, на полу стояло что-то вроде телевизора или тумбочки. В этих местах ковер сохранил прежний цвет.
Что произошло? Почему Изма переставил вещи в комнате?
Изма заслонил собой свет, появившись в дверном проеме. Он протянул Мерси воду.
– Я пошутил.
– Псих, – сказала Мерси, взяв стакан.
Эд тихо ухмыльнулся и отошел. Сев на кровать, он вдруг выгнул спину и, опершись на ноги и на руки, изобразил что-то невероятное. Его ляжки были широко расставлены в стороны, а ягодицы подняты вверх – эдакий громадный паук с выпирающими из-под плавок гениталиями. Эд улыбался во весь рот, в упор глядя на Мерси.
Внезапно он сделал быстрое движение, и Мерси увидела нечто столь вульгарное, чего не видела ни разу за свои тридцать четыре года. Она не знала, заметил ли это Хесс, так как от стыда опустила глаза.
– Ну, – сказал Эд, – чем могу помочь органам?
Он уже полулежал, прислонившись к стене и скрестив ноги. Рука покоилась на причинном месте, так что Эд периодически сдвигал в сторону свои шорты-трусы и показывал Мерси все их внушительное содержимое.
Она с мольбой взглянула на Хесса. Его лицо выражало немой укор, а вместе с тем нежность и желание приободрить ее.
– Преступник похитил двух женщин, Эд. Увез их куда-то, но куда – неизвестно. Вероятно, он пытался сохранить тела.
– Каким образом? – Изма повернул голову в сторону Хесса.
– Пока тоже не установлено. Но мы нашли химический препарат.
– Девицы с шоссе Ортега? Симпатичные крошки! Я видел их фотографии по телевизору.
– Они были хорошими женщинами, Эд.
Изма молчал. Мерси смотрела на его маленькую голову и думала: что за мыслишки роятся в ней? Уставившись на Мерси, он продолжал манипуляции с плавками. Мерси не сводила глаз с его лица. Она не желала доставлять Эду удовольствие и смотреть туда.
– Эд, положи руки на кровать, – твердо потребовал Хесс.
Мерси никогда не слышала, чтобы напарник говорил таким тоном. В его голосе звучала явная угроза. Но при этом Хесс не терял спокойствия.
– Но я не... – начал Изма.
– Руки на кровать, или я сделаю тебе больно!
Громадные ручищи громко хлопнули по матрасу.
– Так-то лучше.
Гигант издал жалобный вздох и одарил Мерси взглядом, полным презрения.
– Там и держи их, Изма, – добавил Хесс.
Мерси хотелось бы научиться ставить людей на место, говорить таким устрашающим голосом. Хотя 'Эй, Джек, хочешь стать еще одним мертвым засранцем?' в свое время сработало превосходно. Значит, и она не промах?
– Да, Эд, – продолжал Тим, – убил их этот парень. Ему очень нравятся женщины, как тебе когда-то. Он держит их при себе, как и ты. Он заботится, чтобы они были в пригодном состоянии, и это тоже тебе знакомо. Вот я и подумал: 'Эд Изма расскажет нам о преступнике. Эд умный человек, почти гениальный. Может, он поймет умысел похитителя, его мотивы и окажет помощь следствию?'
Изма снова вздохнул и немного расслабился, положив руки на прежнее место. Посмотрев на них, он вернул их на кровать и перевел взгляд с Мерси на Хесса.
– Только он не мужик, раз не может иметь дело с живой бабой. В отличие от меня. Я хотел, чтобы Лорейн осталась жива, была веселой и счастливой. Но мне нужен был секс, разнообразный секс. Я же зрелый мужчина, стремящийся к половой близости.
– Она постучалась к тебе в дверь сама в надежде продать... что она продавала?
– Ножи фирмы 'Тримко'. 'Я Лорейн Далак из 'Тримко''. Иногда весь мир переворачивается с ног на голову. Внутри тебя творятся разные вещи. Ну, понимаете, о чем я. Я пригласил ее зайти. В суде не верили, что я полюбил женщину за две минуты. Да я ж не сделал бы с ней этого без любви!
Мерси снова оглядела квадратные пятна на ковре. Почему Изма убрал то, что там стояло? Мерси знала: Эд ни на минуту не спускал с нее глаз. Она почувствовала себя заложницей, которая вынуждена находиться рядом с маньяком, трахающим ее в своем больном воображении. Наживка для извращенца!
Голос Хесса казался ей спасением.
– Ладно. Итак, у него не хватает мужества. Наверное, ты прав. Дальше?
– Но он хочет, чтобы они напоминали живых. Наверное, сует в холодильник. Не расчленяет, конечно. Целыми сует. Тот, кто распиливает женщину на части, вообще не достоин называться мужиком.
– Но зачем их хранить? Почему просто не использовать, а потом бросить?
