Лорен Даймонд поднесла микрофон к лицу Колеску, но он резко оттолкнул его. Ослепленный дневным солнцем и фотовспышками, он словно на ощупь отворил входную дверь и скрылся за ней.
Хесс немного постоял у экрана, послушал крики толпы, вышел из отдела и раздал еще пятьдесят копий.
Никто пока не узнал мужчину с портрета.
Через полчаса Хесс снова вернулся в отдел электроники. На всех десяти экранах показывали, как Хольц, воровато оглядываясь, выпускает Колеску с черного хода. Однако ушлые журналисты уже давно его там поджидали, и оператор Си-эн-би не преминул навести на него камеру. Колеску повернулся к Хольцу:
– Какая чудесная идея – привести меня вновь в Зазеркалье! – Морос вымученно улыбнулся. Видимо, они с Хольцем уже не раз использовали черный ход.
Хесс глубоко вздохнул.
Он сел на скамейку, вытащил из кармана снимки, увеличенные Гильямом, и начал разглядывать их при очень ярком свете магазина. Однако ничего нового Хесс не увидел: голова Колеску не казалась ему ни более, ни менее убедительной, чем раньше. Свет в его гостиной был все таким же тусклым, а тени – большими и нечеткими. Полоски жалюзи давали на снимке черные поперечные полосы. Возможно, у работающего телевизора сидел не Колеску, а манекен, похожий на те, что Эд Изма хранил у себя в шкафу.
Или все же Колеску?
Вновь в Зазеркалье...
Хесс знал: сложнее всего доверять интуиции тогда, когда она нужнее всего и просто обязана не подвести.
Напарники сидели на пластиковых стульях в кафе, расположенном в торговом центре. Здесь предлагались блюда различных национальных кухонь, а посетителей привлекали бесплатными образцами 'на пробу' и обслуживающим персоналом в невообразимых костюмах. Хесс, очень голодный, с удовольствием вдыхал аппетитный запах пищи.
– Нам нужно расставить все точки над i. Я говорю о вчерашней ночи. – Мерси внимательно посмотрела на Тима.
– Если хочешь.
– Что будем обсуждать? – Мерси покраснела.
– Ну, что считаешь нужным. – Хесс улыбнулся.
– Ладно. Это произошло. Раз случилось, значит, случилось. И это не значит ничего, кроме того, что значит.
– О'кей, Мерси.
Они оба надолго замолчали.
– Ты мне очень нравишься, Хесс.
– А я люблю тебя, Мерси.
– Я это и имела в виду. То есть... я тоже люблю тебя.
Хесс улыбнулся и коснулся ее руки.
Она громко сглотнула, вздохнула и засмеялась.
– Вот и хорошо!
Теперь засмеялся Хесс, притом так, словно не делал этого лет сто.
– Спасибо, – сказал он.
– И еще, Хесс... Живи вечно. Пожалуйста. Таков мой приказ. Идет?
– Слушаюсь!
Хесс посмотрел на Мерси и снова подумал о том, какое у нее все-таки красивое, милое лицо.
Румяная Мерси размешивала сахар в кофе.
– Гильям снял отпечатки с сумочек. Все они принадлежат копам. Сейчас он исследует волосы и волокна, но, вероятно, ни один из образцов не относится к нашему убийце. Честно говоря, список Барта Янга меня разочаровал. Зря только применила все свое обаяние!
– Есть еще приют в Эльсиноре под названием 'Розовый сад'. Владелец или управляющий – некий Уильям Уэйн. Эльсинор подводит нас ближе к шоссе Ортега, к Джанет Кейн и Лаэл Джилсон, к ла Лонду с его прибором и к блошиному рынку, где он продал его таинственному Биллу. Я позвонил в 'Розовый сад', но там стоит автоответчик.
– Знаешь, давая интервью, я поняла, что мы очень далеки от Похитителя Сумочек. Мы еще не подобрались к нему, Хесс. И мне пришлось признать это перед камерой, как и то, что жертв – шесть. Мне нелегко дались эти слова.
Хесс молча кивнул. Он знал, что не стоит тешить себя иллюзиями. Если тебе кажется, что дело близится к развязке, это не всегда соответствует действительности. И наоборот: ты можешь уже опустить руки и вдруг случайно выйти на новый след. Дела развиваются по каким-то собственным законам и часто готовят копам неожиданные сюрпризы.
– Тим, пару минут назад я позвонила Клэйкемпу. Осталось восемь фургонов. Четыре из них я взяла на себя. Я снова чувствую себя счастливицей! – сказала Мерси, а затем добавила, словно в утешение: – А потом можем поехать в этот 'Розовый сад', если хочешь.
