Какое-то время уходит у меня на то, чтобы расшифровать сокращения и преодолеть ужасную грамматику. Но когда удалось это сделать, первой моей мыслью было: не верю ему. Проблема заключалась в том, что у меня никогда не было так много свободного времени и мне не верилось, что кто-то другой обладал им в такой мере, чтобы иметь столько интересов. И я не стала слишком долго задерживаться на этом описании. Откровенно говоря, любой мужчина, ежедневно посещающий гимнастический зал, в ужасе отшатнется при виде моего тела, поскольку мне не удается сходить туда даже раз в год. Я считаю, что мне повезло, когда удается выкроить для себя время, чтобы ежедневно ходить в туалет. Конни, по-видимому, пришла к такому же заключению, поскольку показала на фотографию парня номер три.
— Как насчет этого?
Он не был похож на убийцу, разделывающегося со своими жертвами с помощью топора. По правде говоря, если бы он совершил преступление, его было бы трудно выделить среди выстроившихся в ряд для опознания людей, поскольку он выглядел как две трети мужского населения: рост — пять футов десять дюймов, шатен с короткими волосами и небольшими залысинами, крепкий, но не толстый, с карими глазами. Его не назовешь ни красивым, ни безобразным. Он никакой, почти неразличимый. Я понимаю, почему Конни думает, что мы можем подойти друг другу. Читаю объявление.
— Он говорит, будто в прошлой жизни был либо беркутом, либо Христофором Колумбом.
— А в этой жизни он идиот, — бросает Дейзи.
Я обрадовалась тому, что у нее тоже вызвало раздражение его чрезмерное самомнение. Этот парень совершенно не похож на первооткрывателя континентов.
Конни просматривает еще несколько сайтов знакомств. Я отказалась рассматривать сайты с бесплатной регистрацией (тогда у кандидатов нет обязательств). Я отвергла те сайты, где не помещались фотографии (кандидатам не хватало уверенности в себе). А также я отклонила сайты, не предполагавшие проверки подлинности удостоверения личности (у кандидатов отсутствовала честность). Она упорно продолжает поиски и находит платный сайт с большим количеством кандидатов с установленной личностью, фотографиями и подробными сообщениями о себе.
Какое-то время мы изучаем кандидатов. Потом я принимаюсь чистить спортивную обувь близнецов, в то время как Конни продолжает читать вслух объявления, а Дейзи оценивать пригодность кандидатов. Я прерываю их занятия, отметив явную нехватку кандидатов. Интересно, когда же они, наконец, устанут.
— Вот это идеально подходит! — вдруг взвизгивает Конни. — Послушайте. «Кандидатка должна иметь глубину характера».
— Ставим галочку, — говорит Дейзи.
— «Вы должны быть общительны и любить развлечения».
— Галочка.
— «Семья и друзья имеют для вас большое значение, поскольку я поддерживаю хорошие отношения с моей большой семьей, друзьями детства и товарищами по университету».
— Галочка.
— «Хорошо, если владеет двумя языками».
— Роуз знает три! — взволнованно восклицает Дейзи. — Так что две галочки.
Конни продолжает читать, словно литургию, список требований:
— «Очень важно хорошее здоровье».
— Ему нужна тоненькая девушка, — расшифровываю это требование я.
— «Вы любите свою работу или имеете какую-то иную страсть».
— Я со всей страстью отношусь к своим материнским обязанностям, но мне почему-то кажется, что эта страсть не подойдет. Он ищет женщину, у которой есть свое собственное процветающее дело или которая обладает успешной карьерой в Сити. — В моей груди вскипал и начинал клокотать гаев на его высокомерие.
— Мы можем включить его в список кандидатов, — предлагает Дейзи.
— Ни за что, если бы даже он был последним мужчиной на земле.
— Хорошо, что не ты несешь ответственность за заселение планеты людьми, — замечает Конни.
— Это совершенно неприемлемый вариант.
— Но ты же собираешься когда-нибудь сходить на свидание, не правда ли? Кроме того, я уже не раз говорила тебе, что готова посидеть с детьми, — рассудительно замечает Дейзи. Почему так бывает, что в некоторых случаях рассудительность раздражает не меньше, чем злость или неспособность рассуждать здраво? — Послушай, может, он не совсем подходит, но есть же десятки, из которых можно выбрать, — говорит она с терпеливой улыбкой. — Неужели никто из них не привлекает тебя?
— Нет, никто, и я даже представить не могу, кто может привлечь. — Я чувствовую себя несчастной, у которой все осталось в прошлом. — А теперь вам лучше уйти, — в заключение заявляю я. И принимаюсь собирать кофейные чашки.
Они поняли, что я не шучу, Дейзи взяла пальто и сумочку, а Конни принялась натягивать на Фтору теплую куртку. Я бесцеремонно выставляю их за дверь, выдавив с трудом на прощание туманное обещание вскоре увидеться. Закрыв дверь, я поворачиваюсь к ней спиной, прижимаюсь к ней и сползаю на пол.
Все это так ужасно!
Как могло получиться, что Питер ушел от меня, разорвал наши отношения и дело кончилось тем, что у него новая жена-красавица, великолепный дом и еще один ребенок, а я осталась в одиночестве? Я не чувствовала себя одинокой до тех пор, пока Конни и Дейзи не начали свою кампанию. А теперь, когда бы я ни посмотрела в зеркало, вижу то же, что и они, — безнадежный случай. Прочтение объявлений других одиночек не помогло мне прийти к выводу, будто где-то существует большая общность людей со сходными проблемами, которые только и ждут, когда я выйду на сцену, — скорее наоборот, осталось чувство одиночества и собственного несовершенства. Я бреду обратно в гостиную.
Конни в спешке забыла выключить компьютер.
Лицо на экране принадлежало Крису из Юго-Западного Лондона. Он сообщает мне, что:
Я вдруг подумала — конечно, я хотела бы делать все это с Крисом или кем-либо другим. Кто же не любит кино, прогулки, пивные на открытом воздухе и поездки на побережье? Пожалуй, только ненормальные. Но слова на экране казались не совсем реальными. Возможно, этот человек женат и просто ищет развлечений. Но даже если это правда, как я смогу сделать поездки на побережье реальностью для себя? Не знаю, стоит ли Крис таких усилий с моей стороны и смогу ли я сделать усилие.
Хороший вопрос.
Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Безусловно.
Дом сияет чистотой. Я как-то прочитала на магните для холодильника, что чистый дом — признак прожитой впустую жизни, и мне начинает казаться, что эти слова не лишены основания; моя корзина белья для глажения пуста так же, как и моя жизнь.
Мальчики берут, берут и снова берут у меня. Иногда они отдают, но они похожи на жестоких диктаторов, отдают беспорядочно и неожиданно и позволяют тебе купаться в их драгоценной любви всего несколько мгновений, а затем снова чего-то требуют от тебя. И все же, когда они уйдут, у меня не останется ничего. Что это за жизнь?
