мгновение думала о тебе. А ночью ты присутствовал в моих снах. Был момент, когда я готова была сделать для тебя все, что угодно, даже бросить мужа. Я верю ей.
— Ты заговорил о судьбе, Джон, ты прав, я действительно верю в судьбу. Тебе было суждено войти в мою жизнь. Ты все изменил. Ты пробудил меня. До Парижа я шла по жизни словно лунатик, жила только вполсилы, не видела, чем обладала, не знала, чего хотела.
Я слышал все это прежде, но никогда подобные слова не срывались с этих губ, и, пока я наблюдаю, как ее губы (розовые, пухлые и влажные) произносят эти признания, я чувствую, как мой член возбуждается, почти вздрагивает. Но еще более удивительно то, как что-то сжимает мне грудь. Я думаю, что мне, наверное, следует ее поцеловать. Я смотрю на то, как двигаются ее губы, соблазняя и поддразнивая. Что она сейчас говорит?
— Но это было тогда, а теперь — совсем другое дело. Ты полностью разрушил мои чувства. Я больше не люблю тебя и никогда не полюблю.
Я вижу, как Конни берет свою сумочку, достает несколько банкнотов из кошелька и оставляет их на стойке бара, настаивая на том, что эта бутыль шампанского за ее счет. Она выходит из бара беззаботной походкой свободной женщины. Она думает, будто только что закрыла главу. Ей наконец-то удалось высказать вслух то, что мучило ее уже несколько лет, и теперь кажется, будто она расквиталась со мной.
Но она ошибается.
Признавшись, что была влюблена в меня, она не захлопнула дверь передо мной и не закрыла ее на засов, как намеревалась, а, наоборот, приоткрыла. Быстро прибежала благоприятная возможность, словно полный решимости таракан.
Если она когда-то уже была влюблена в меня, значит, может влюбиться снова. И теперь впервые я понял, чего хочу, что мне необходимо, что я должен непременно заполучить. Конни.
Глава 22 ЛЮСИ
— Пора нам съездить отдохнуть, — говорит Питер.
Вот за это я его и люблю. Питер так хорошо меня понимает. Он всегда со мной. Нет, он всегда на шаг впереди меня. Отдых — это как раз то, что нам нужно.
— Вдвоем, — говорю я и пытаюсь вспомнить, когда мы в последний раз отдыхали вдвоем, только вдвоем — без няни, Ориол, близнецов и даже без ежедневника.
Питер прошел в ванную и умывается, смывая с лица грязь. Он явно меня не услышал.
— Ориол будет в восторге, — продолжает он.
Плевать на восторги Ориол. Она с таким же восторгом останется дома с няней, если ее снабдить кучей DVD и «Смартиз» [18]. Я прекрасно понимаю, что Питеру это говорить нельзя ни в коем случае, и ищу иные слова.
— Помнишь Мальдивы? — кричу я.
— О да, там было прекрасно. Мне очень понравилось. Мы побывали на Мальдивах за год до рождения Ориол.
Останавливались в «Баньяне». Прекрасный отель, изумительное обслуживание, полное расслабление и покой. Все это время я практически не носила ничего, кроме крошечных трусиков. Тогда проблемы целлюлита меня еще не волновали.
Питер появляется из ванной, садится на кровать, снимает носки и принимается стричь ногти на ногах. Терпеть не могу, когда он это делает в ванной. Я потратила немало сил и времени, создавая любовный рай, но никакие бархатистые коврики шоколадного цвета, полы орехового дерева, лакированные пристеночные столики не справятся с необходимостью стричь ногти на ногах. Эти действия убивают страсть, второго мнения быть не может. До того как мы поженились, он ни разу при мне не стриг ногти. Не принюхивался к подмышкам. Не чесал яйца. Не проверял, нет ли у него перхоти. Есть у него ряд таких привычек. Я отмахиваюсь от неприятных мыслей и пытаюсь сосредоточиться на том, каким образом добиться желаемого. Во что бы то ни стало я должна избежать типичной для среднего класса недели отдыха со всяческими прогулками на лоне природы en famille [19].
Я становлюсь на кровати на колени позади Питера и обнимаю его за шею. На мне весьма соблазнительные бюстгальтер и трусики, поверх которых накинут коротенький шелковый пеньюар — он должен был это заметить. А если и не заметил, то обязательно заметит, когда будет просматривать финансовый отчет по карте «Виза».
— На Мальдивах было так жарко, вынимать из чемодана практически ничего не понадобилось, — шепчу я ему на ухо.
Питер задумывается, и его лицо расплывается в улыбке. Он заглотил наживку и теперь бредет по тропе воспоминаний. Конечно же он вспоминает, как зубами развязывал боковые тесемки моих трусиков- бикини и мы занимались любовью на пляжике, на который можно было выйти только из нашего номера. У мужчин все просто.
Я начинаю покусывать ему ухо. Я почти слышу шум выкатывающихся на берег волн, вспоминая его поцелуи. Тогда они все еще отличались разнообразием — от ласковых касаний до дьявольски страстных. Теперь наши поцелуи стали довольно пресными; иногда мне приходится напоминать ему про язык. И нас не беспокоило, что песок может засыпаться куда не нужно, что нас увидят, что искусают москиты. В те дни мы почти ни о чем не беспокоились. Если закрыть глаза, я и сейчас почти явственно чувствую его нежные ласки, потрясающие проникновения. На Мальдивах мы занимались любовью на пляже, в гостиничном номере, на веранде, отдаваясь друг другу со всем пылом. Настоящей любовью.
Я начинаю целовать его шею. Плевать на поездку, поговорим об этом потом. Сейчас мне нужен только Питер. Мой Питер. Тот, кто чувствует, где меня нужно коснуться именно сейчас и с какой силой. Именно он умеет заставить меня вздыхать, стонать и даже рычать.
Одно неуловимое мгновение, и Питер уже целует меня. Настоящим поцелуем. Впиваясь в губы, ощущая мое желание и то, что именно сейчас я жажду в какой-то степени подчиниться его мужской грубой силе. Он опускает меня на постель, садится на меня, распахивает пеньюар и любуется открывшимся видом.
— Ты такая сексуальная, — бормочет он. Наконец-то заметил. Да, я такая. Хорошо бы ему всегда помнить об этом, причем не раз в полмесяца.
Питер обжигает мои губы поцелуями — каждый растворяет частички обиды или натянутости между нами. Я чувствую приближение восхитительного мига, закрываю глаза и отключаю мозг… С каждой восхитительной волной исступленного восторга недели неудовлетворенности уходят все дальше, и стена между нами постепенно исчезает.
Сияющий Питер радостно улыбается мне. Я пытаюсь сосредоточиться. Иногда это бывает нелегко сделать после сильного оргазма.
— Так, значит, я закажу нам всем номера?
— Да, — соглашаюсь я с улыбкой. У мужчин все так просто.
Глава 23 РОУЗ
В школьном холле, как всегда, ужасно холодно и гуляют сквозняки. Здесь собралось пять мам; мы разговариваем между собой, и с каждым словом изо рта вылетает облачко пара. Лин Финч шутит, что мы смотримся как стадо драконов. Мы, члены родительского комитета, представляющие родительскую
