приходилось кутаться в плащ, и надвигать глубоко на лоб шляпу, дабы скрыть свою внешность, ужасную с точки зрения уличных зевак.
Вынув из кармана носовой платок, Николя аккуратно развернул его и положил на стол, открыв взорам обсидиановую бусину, найденную в кулаке Элоди Гален.
— Вам знакома эта бусина?
Наганда склонился над платком.
— Да, это бусина от моих бус, которыми я очень дорожу. Их у меня украли вместе с одеждой.
— А ваши часы?
— Я нашел их; они оказались под тюфяком, где я спал.
— А сейчас где они?
— Их украли у меня солдаты.
— Проверьте, так ли это, господин Бурдо. И вернемся к бусине. Вы говорите, бусы исчезли? Допустим. Но почему вы ими дорожите?
— Это память о моем отце; к тому же господин Клод повесил на них амулет.
— Вы утверждаете, что Клод Гален дал вам некий талисман? Но ведь он был католиком и добрым христианином!
— Разумеется, однако, я рассказываю так, как было дело. Вручив мне маленький кожаный мешочек, он велел мне никогда с ним не расставаться. Я до сих пор храню в памяти слова, сказанные им, когда он передавал мне талисман: «Только когда Элоди будет выходить замуж, ты отдашь ей содержимое этого мешочка».
— Значит, вы его никогда не открывали?
— Никогда.
Нащупав лежащие в кармане бусины, найденные в доме на улице Сент-Оноре, Николя достал их и протянул индейцу. Наганда сделал резкое движение, желая схватить их, так что комиссар едва успел отдернуть руку.
— Судя по вашей реакции, вам знакомы эти предметы.
— Вы правы, это была моя вещь, и она дорога мне как никакая иная, по причинам, кои я вам уже сообщил. Где вы их нашли?
— Простите, но вопросы здесь задаю я. Итак, это ваши бусины, вы их узнали? И вот эта бусина, без сомнения, тоже от вашего амулета? Вы со мной согласны?
Индеец утвердительно кивал. Николя решил, что настал момент известить его о смерти Элоди.
— С глубоким сожалением вынужден вам сообщить, что бусину из вашего ожерелья нашли в зажатом кулаке мадемуазель Элоди Гален, чье мертвое тело обнаружили среди жертв, погибших от удушья в давке, возникшей во время праздника на площади Людовика XV. Также я обязан объявить вам, что вы являетесь одним из подозреваемых виновников этой смерти, ибо все говорит о том, что мадемуазель Гален стала жертвой не удушья, а преступного умысла.
Прочитав немало трудов миссионеров, Николя приготовился к самым неожиданным проявлениям чувств: протяжным крикам, танцам с дикими завываниями… Ничего подобного не произошло, лицо микмака по-прежнему оставалось бесстрастным. Только медный цвет кожи мгновенно приобрел зеленоватый оттенок, а глаза запали глубоко в орбиты.
— Похоже, вы не испытываете ни горечи, ни сожаления?
Ответ индейца потряс его до глубины души:
— «Все плакали и рыдали о ней. Но он сказал: не плачьте»[29].
— Неужели вы не испытываете никаких чувств, потеряв существо, кое вы столь усердно окружали заботами, посвятив ему большую часть собственной жизни?
— «Сильней страдают те, чье горе молчаливо»[30].
«Какой сильный противник!» — подумал Николя. Отвечая цитатами из Евангелия и Расина, он явно пытался что-то скрыть, и комиссар прекрасно понимал выстроенную им систему ответов.
— «Мы друг для друга были оплотом горести, но нас разъединили»[31] . Каковы были ваши отношения с Элоди Гален?
— Она была дочерью моего покровителя и благодетеля. Я поклялся защищать ее, и не сдержал клятву.
Индеец обладал даром уходить от прямых ответов.
— Кем она вас считала?
— Ну… кем-то вроде брата.
Уловив в его словах нерешительность, Бурдо и Николя насторожились: со стороны человека, привыкшего скрывать свои эмоции, подобная запинка казалась по меньшей мере странной. Сердце Николя сжалось от боли: с горечью и нежной грустью он вспомнил о своей сводной сестре Изабелле де Ранрей.
— Помните, какие бы подозрения над вами ни нависли, вы имеете право на нашу защиту. Взамен мы надеемся на вашу откровенность. Если вы что-то знаете, кого-то подозреваете, вы обязаны сообщить нам об этом.
Глядя на Николя, Наганда открыл рот, однако оттуда не вылетело ни единого звука. Индеец опустил глаза.
— Можете хранить молчание. Но все же подумайте о моем предложении. Сейчас вы один, и находитесь в положении подозреваемого. Вас проводят в дом на улице Сент-Оноре, где вы обязаны находиться неотлучно, дабы служители правосудия в любое время могли допросить вас.
Бурдо позвал пристава, и индеец, поклонившись следователям, вышел вслед за ним.
— Не думаю, что он лжет, однако, уверен: самое главное он от нас скрыл, — произнес Николя.
— Почему вы отпустили его? — спросил Бурдо.
— Однажды мой друг, отец Грегуар, рассказал мне о любопытном свойстве некоторых веществ. Когда эти вещества помещают рядом с другими веществами, соседи их начинают вести себя более чем странно, и происходят совершенно непредсказуемые реакции. He удивлюсь, если на улице Сент-Оноре мы столкнемся с чем-то подобным. Обитатели дома ненавидят индейца. Значит, мы вернем его туда и будем спокойно ожидать результатов!
— Как вы восприняли сказочку о долгом сне?
— Как свидетельство наличия чего-то такого, что не укладывается в наше понимание природы. В нее трудно поверить, а потому нам следует во всем разобраться. Полагаю, вы, как и я, отметили, что показания микмака несколько расходятся с показаниями прочих свидетелей. И в этом тоже следует разобраться. А для расследования нашего первостепенного дела нам необходимо срочно собрать воедино все сведения и начать составлять доклад для господина де Сартина.
— Мы уже знаем, что зрители на празднике остались без защиты из-за некомпетентности городской стражи.
— Нужно выявить ответственных и подвести итоги. В воскресенье вечером, как обычно, генерал- лейтенант отправится на прием к Его Величеству. Возьмите одного из наших людей, и пусть он вызнает все, что только возможно. Надо составить обращение, адресованное двадцати квартальным комиссарам. Обойти всех лекарей, аптекарей, костоправов и гробовщиков, проверить приходские регистры, поговорить с могильщиками при церквях и кладбищах. Допрашивайте сами, организуйте себе помощников. Привлеките к работе агентов. Все полученные сведения необходимо подробно записать, а записи как можно скорее доставить ко мне.
— Вот именно, вот именно. И как можно скорее составить мне отчет!
Фраза, произнесенная резким сухим голосом, прозвучала подобно взрыву. Приятели обернулись и увидели Сартина в черной судейской мантии с белыми брыжами; голову его украшал гренадерский парик с косой. Начальник полиции насмешливо и чопорно взирал на обоих подчиненных. Изумленный Николя тотчас представил себе, какое впечатление на простых смертных производит умение Сартина появляться ниоткуда. И хотя тон начальника был сладок, он по опыту знал, сколько язвительности скрывалось за медоточивыми речами Сартина, снискавшего себе репутацию человека сдержанного и чрезвычайно любезного; но даже те, кто знали генерал-лейтенанта хорошо, только догадывались, сколько желчи он способен исторгнуть в любой момент.
