жертву. Безлюдные места, до постоялого двора двадцать верст, до Гарстерна – все пятьдесят, куда она денется? А понаблюдать за перепуганной девчонкой – одно удовольствие. И то – куда она, дурочка, вечером поехала? Без оружия, без охраны, без спутников даже! Одна – по пустынной дороге! Сама виновата, что не позаботилась о безопасности. Мысль о том, чтобы получить с девчонки не только деньги, все больше овладевала обнаглевшими от безнаказанности мужиками. Их изрядно веселил испуг молоденькой путницы и слезы в ее глазах. Браз деловито обшарил сумки и довольно заржал, обнаружив там два увесистых мешочка с золотом – нет, точно дурочка, с такими деньгами одна ездит.. ездила. Сумку с продовольствием он заботливо положил на землю – вино они прихватили в таверне, можно потом будет и отпраздновать удачу. Да и девочке налить стаканчик, чтоб не сопротивлялась.
Марта всхлипнула, лихорадочно придумывая выход. Оружия у нее нет, а напавшие вооружены мечами. И кинжалы вон за поясами торчат. Подготовились. Ждать случайных прохожих можно до морковкина заговенья – дорога не самая людная, а уж на ночь-то глядя тем более. Что же делать? Отдавать им деньги, так необходимые ей самой, не хочется. А уж то, на что они явно нацелились, похабно оглядывая ее фигурку, затянутую в охотничий костюм и короткую куртку.. тем более не хочется.
В голову непрошено полезли мысли о превращении. В облике дракона они ей не страшны. Разбегутся, как тараканы от включенного света. Лента вот только испугается.. но ее привязали. Надо притвориться – вроде как подчинилась разбойникам, согласна отдать и лошадь, и себя.. а потом поехать. Ну дурочка вроде.. Тогда не убежит. Надо попробовать, окончательно решилась Марта. Опустив голову, она еще раз всхлипнула.
- Вы меня не убьете? – жалобно спросила она Дана, небрежно сплевывающего табачную слюну.
- Как вести себя будешь, - гадко ухмыльнулся парень, пощупав девчонку пониже спины. Она с трудом сдержалась, чтобы не передернуться от отвращения. Тем временем двое разбойников постарше деловито устраивались на привал, притащив груду хвороста и соорудив что-то вроде лежанки. От этих приготовлений Марте стало дурно. Лежбище явно предназначалось ей и тому, что эти мерзавцы собирались с ней сделать.
- Отпустите меня, - сняв куртку, тихо попросила девушка, начиная плести в мыслях заклинание. Оно было сложным и требовало внимания. Поэтому нужно было несколько минут заговаривать зубы разбойникам, чтобы они не схватили ее и не потащили на лежанку. От страха и нервов можно неправильно прочесть формулу. Поди думай потом, в кого превратилась.
- Еще чего! – хмыкнул Браз. – Ночь на дворе, куда собралась? Переночуешь с нами – утром поедешь. Это мы тебя не убьем – а другие могут.
- Мы не убьем, ага, - хихикнул бледный парень, вгрызаясь в вытащенную из ее сумки куриную ножку. – Мы хорошие. Иди сюда, садись. Сейчас вода согреется, чаю дам. Или, может, водки хочешь?
- Н..нет. не хочу, - замотала головой Марта, стараясь не сбиться в заклинании. Разбойники захохотали и принялись грабить ее сумку с провизией. Чавкая и обливаясь соусом, они уничтожали припасы, обильно запивая их спиртным. Похоже, действо на лежанке мерзавцы оставили на десерт. Испуганная и не пытающаяся убежать жертва, сжавшаяся на снятом с лошади и положенном на землю седле, не вызывала подозрений. И когда вдруг полыхнуло золотистое пламя, а на месте худенькой девчонки возникла увесистая тушка золотистого дракона (дракона????), они даже не сразу поняли, что произошло. Лента громко заржала, на ее голос отозвались лошади разбойников, привязанных в леске неподалеку. А три мерзавца ошалелыми глазами смотрели на чудовище, меланхолично выдыхающее дым.
Марта, не обращая внимания на недавних обидчиков, спешно пыталась научиться координации нового тела. В этот раз она была готова к тому, что станет драконом, и радостно впитывала новые ощущения. Правда, после двуногости трудно было сразу сообразить, куда девать четыре лапы и хвост. Ладно еще крылья не пытались раскрыться, послушно прижимаясь к спине. Наконец она кое-как примостила лапы на земле, приняв более-менее устойчивое выражение. Осторожно выдохнула дым, проверяя новые навыки. Хм. Интересно, а огонь как? В книге что-то писали про это.. как же там.. А, вот. Она втянула воздуха и выдохнула длинную струю бледно-оранжевого пламени, растопив в весеннем снегу изрядную яму. Поморщилась – от одного из разбойников ощутимо повеяло.. хм.. специфическим запахом страха. Однако отвратительное амбре, чихнула дракошка, спалив сложенное в небрежную кучу оружие людей. Дерево радостно вспыхнуло, а металл горестно скукожился. Разбойник, дурно пахнущий, взвыл и кинулся в чащу, мешая молитвы с проклятиями. Самый молодой из людей не двигался, застыв аллегорией страха. Впечатление довершали выпученные глаза и широко раскрытый рот. И только самый старший из разбойников сохранил присутствие духа и военную выдержку. Схватив свой меч, который он не положил в общую кучу, человек кинулся к драконе. Она склонила голову влево, с любопытством разглядывая зло кричащего что-то горе-воина. Дыхнула дымом, пытаясь остудить его воинственный пыл – не помогло. Тогда она осторожно выдохнула пламя поверх его головы, спалив небогатую шевелюру нападавшего. Тоже не возымело эффекта.
И тут случилось неожиданное. Человек подпрыгнул и больно уколол мечом левую лапу драконы. От боли на глазах той выступили слезы, а лапа непроизвольно дернулась, отбрасывая колючую палку. Не успевший выпустить рукоятку разбойник описал красивую дугу и упал на поваленную сосну, наискось перечертившую нетронутый снег за большим камнем. Он даже не вскрикнул, падая. Увидев, что случилось с товарищем, второй разбойник очнулся и тоже кинулся прочь, не разбирая дороги. Через несколько минут послышалась ругань, а затем – топот копыт и ржание лошадей. Но Марта не обратила никакого внимания на победу. Она не отрываясь смотрела на неподвижного человека, лежащего поперек поваленной сосны. Он не двигался и отчетливо пах смертью. Марта машинально проговорила про себя заклинание обратного превращения. Безучастно глядя на обрывки костюма, она подобрала сброшенную куртку и положила на седло. Затем достала из сумки запасной костюм и оделась. Движения ее были бездумными и медленными. Невидяще глядя на остатки разграбленной провизии, девушка села на лежанку, которой смогла избежать в качестве жертвы похоти разбойников, и попыталась осмыслить происшедшее. Она только что убила человека. Она. Только что. Убила. Человека. Да, подонка. Да, он убил бы ее тоже, предварительно ограбив и натешившись. Но – убила. Он мертв. На ее руках.. лапах.. кровь. Но.. «У меня не было выхода.. – растерянно плакала она. – Если бы я не превратилась в дракона, они бы убили меня, отняв все, что можно.. я не хотела его убивать, не хотела!!!»
Она навзрыд заплакала, размазывая по лицу слезы. Выплакивала страх, испуг от нападения, ненависть к себе, ставшей убийцей.. Одиночество, обрекшее на путешествие без спутника. Непохожесть на других, сделавшая ее изгоем. Обида на драконов, не забравших Артику с собой. Обида на Дерека, не вернувшегося за любимой. Несбывшаяся мечта о семье.. Родители никогда не баловали детей лаской, предпочитая чаще наказывать и воспитывать криком. Почему-то именно теперь, сквозь слезы и непосильный для юной девушки груз убийства, прорвалось все то, о чем она старалась не думать. Понятно было, что о продолжении пути сейчас речи быть не может. Сломанной куклой Марта съежилась на лежанке, невидяще глядя в остатки костра. Она не помнила, сколько пролежала так.. Очнулась лишь, когда давно погасший костер перестал согревать, и холод пробрался под куртку, остудив горячечные мысли и обжигающее горе. Собрав остатки силы воли, Марта сложила вещи и деньги обратно в сумку и с трудом взобралась на взбудораженную Ленту. Впрочем, умная лошадь быстро поняла, что хозяйке плохо, и перестала демонстрировать норов, послушно выбравшись на дорогу. Почти полночи Марта ехала, не замечая усталости. В Гарстерн она въехала, когда рассветные лучи позолотили крыши домов и начищенные до блеска шлемы стражников на воротах.
Отец Бернард предупредил послушников и монахов, что всю ночь будет молиться о благе Церкви у себя в келье. Приученные к подобным деяниям святого отца, те не насторожились, занимаясь привычными делами. Молитвы и работа по хозяйству оставляли немного места для лишних мыслей. Да и мыслей-то тех в головах здешних монахов было негусто. Отец Бернард специально подбирал самых тупых послушников, чтобы магические фокусы не стали достоянием общественности. Слишком удобным прикрытием был монастырь, чтобы глупо лишиться его, проколовшись на предательстве. Тупые, но преданные послушники готовы были идти в огонь и на крест за своим спасителем. Кого-то отец Бернард спас от тюрьмы, кого-то от скучной и беспросветной жизни в глухой деревне, где всех радостей – выпить да съесть скудный ужин, а
