— Вы действительно не знаете?
— Что не знаем? — спросила Элизабет.
— По последним сведениям, Билл Чейз ушел в подполье. Уже несколько дней его никто не видел.
— От кого же он прячется? — поинтересовалась Инид — Может, от ФБР? — Она улыбнулась. — Что-то я слабо представляю себе Билла на плакате «Разыскивается опасный преступник».
— Ходят слухи, он хочет отвертеться от соревнований по серфингу, — продолжала Кара, пропустив мимо ушей ехидное замечание Инид — Наверное, боится, что Сонни Кэллаган его побьет.
— Не знаю, не знаю, — сказала Элизабет. — Не похоже на Билла. Он только на вид кажется безучастным. А на самом деле его очень волнуют эти соревнования. У него есть спонсор — какой-то спортивный магазин.
У Кары округлились глаза: какая пикантная подробность! И так неожиданно!
— Тем более он должен прятаться! С каким видом он явится к спонсору после поражения?
— Это ты чересчур, — с сомнением проговорила Элизабет. Но, с другой стороны, в воскресенье на пляже, Билл действительно был очень мрачный, глядя, как Сонни безупречно скользит по волнам.
— Я во всяком случае, ставлю на Сонни— фыркнула Кара. — К тому же он выглядит даже очень и очень…
— По-моему, Билл тоже симпатичный парень, — заметила Инид.
Билл Чейз был не совсем в ее вкусе, но почему-то она сочла нужным за него заступиться.
Кара метнула на нее уничтожающий взгляд.
— О вкусах не спорят, — надменно произнесла она и отправилась в класс.
— Мне так плохо, я даже не вижу, что вокруг происходит, — сказала Элизабет.
— Я тебя понимаю. С Тоддом поссорилась, да тут еще, как назло, этот экзамен.
— Как подумаю, что скоро объявят результаты, мне дурно становится.
— А когда их объявят? Сегодня?
— После четвертого урока, — вздохнула Элизабет. ° — А ты Джессике сказала?
— Нет. Смелости не хватило. Она всю эту неделю в облаках витает. И еще я думаю — вдруг случится чудо, и она пройдет.
Глава 13
— Не могу поверить! Я просто не могу поверить!
Перед кабинетом директора на доске висели результаты экзамена, Джессика несколько минут изумленно смотрела на список сдавших экзамен, затем повернулась к сестре. В глазах у нее было отчаяние.
— Я» я не знаю, как так получилось, Джес, — запинаясь, сказала Элизабет и покраснела.
Джессика, не отрываясь, смотрела на сестру. Огорчение, написанное на лице, сменилось подозрением.
— Ты ведь прошла, — сказала она тихо, но внушительно.
— В твоем варианте вопросы были сформулированы иначе, — пыталась защищаться Элизабет.
— Но по сути они были те же самые. Не могли же дать один легкий, а другой — трудный. Это было бы не справедливо.
Джессика стояла, прислонившись к стене, выдвинув вперед одну ногу — ее любимая наступательная поза, — Лиз, как ты могла это сделать? — А что я такого сделала? — резко ответила Элизабет, начиная злиться. — Подумай, если бы ты не укатила со Скоттом на озеро, тебе пришлось бы самой писать этот экзамен. И если бы провалилась, сама бы и была виновата.
— Я так и знала. — Джессика ткнула в сестру рубиново-красным ногтем. — Так и знала, что ты ревнуешь. И ты нарочно завалила мой экзамен, чтобы мне насолить.
— Да что ты городишь! Кого и к кому я ревную?
— Ревнуешь. Тебе самой хотелось поехать со Скоттом. А я-то думала, что ты от души хотела мне помочь, потому что я — твоя любимая сестренка. Какая наивность!
— Не глупи, Джес, — холодно произнесла Элизабет. — Неужели ты всерьез считаешь, что мне нравится это ничтожество — Скотт?
Но Джессика словно не слышала.
— Ты нарочно так поступила, — бросила она в лицо Элизабет тоном, не терпящим возражений. — Когда ты писала мою работу, ты, конечно, не старалась.
Элизабет потерянно смотрела на сестру. Джессика отчасти была права. Она, и правда, не так старалась, не нарочно, конечно, но в результате Джес провалилась.
— Не говори глупости, — Лиз пыталась спорить, но голос ее звучал неуверенно. — Я вообще не обязана была ничего писать. Это твой экзамен!
— Ты что, забыла? — воскликнула Джессика с возмущением. — Ты же обещала! Обещала помочь. И я положилась на тебя. Поверила…
Элизабет побледнела.
— Я никогда в жизни не делала тебе ничего плохого, — произнесла она спокойным тоном — Как ты можешь так говорить!
— Только, пожалуйста, не разыгрывай ангельскую невинность, — прошипела Джессика — Кто всех обманул, написав экзамен вместо меня? Ты обманула, а не я.
«Она права», — с отчаянием подумала Элизабет. Нельзя было этого делать ни в коем случае. А она сделала. Знала, что нельзя, и сделала. Оказывается, она не многим лучше Джессики. Не зря же они близнецы.
Джессика металась перед ней, пышущая праведным гневом:
— Я тебе этого никогда не прощу, — подытожила она ненавидящим голосом.
Элизабет тяжело опустилась на банкетку у кабинета директора. В голове у нее гудело. Она вдруг почувствовала невероятную слабость, во рту пересохло, ноги стали как ватные. Она всего-навсего хотела помочь, а в результате жизнь рухнула. Как могла помощь, оказанная сестре, обернуться такой ужасной, непоправимой катастрофой?
Глава 14
По коридору навстречу шли знакомые девчонки. Разговаривать с ними Элизабет не хотелось, и она выскользнула из школы через боковую дверь. Ей нужно было побыть одной, разобраться в своих чувствах.
Убитая горем, она забрела на пустынное бейсбольное поле, опустилась на скамейку и уставилась перед собой невидящим взглядом. Было тихо, только с теннисных кортов доносился стук мячей и звяканье металлической сетки. Слабо пахло опилками, которыми было посыпано поле, Элизабет вспомнила, как сидела здесь на мачте школьных команд. Какой это был день! После подачи Брэда Саммерса мяч взвился так высоко, что, казалось, улетит за трибуны, но Тодд в немыслимом прыжке дотянулся до него. Болельщики стонали от восторга, а она так гордилась им. Потом он ее поцеловал, и Элизабет почувствовала, как земля уходит у нее из-под ног.
Она погрузилась в воспоминания и не заметила, как стемнело. Солнце догорало на горизонте, длинные тени поползли по полю. Элизабет поежилась: посвежело, а она была в тонкой майке. Щеки были мокрые и холодные от слез, она и не заметила, что плакала.
Ее размышления были внезапно прерваны. Кто-то сзади набросил ей на плечи свитер. В тот же миг она была на ногах. Тодд, неловко улыбаясь, смотрел на нее с высоты своего роста.
— Ничего не говори, — сказал он охрипшим от волнения голосом, — молчи и слушай, ладно?
Пораженная Элизабет только кивнула, не в силах ответить.
— Я много думал о нас все это время и понял: мы с тобой два полных идиота ни ты, ни я не решились бы подойти первыми и страдали бы еще лет двести.
— Не бери ничего такого в голову, — он протянул ей руку. — Я не прошу прощения. Мы оба наговорили друг другу кучу глупостей. Скажем — я предлагаю перемирие.
— Согласна, — голос ее сорвался.
— Ну что ты, глупыш, чего же ты плачешь?
Тодд бережно кончиками пальцев провел по щеке Элизабет. Строгое лицо его смягчилось, темные глаза блестели в сгустившихся сумерках — Это кто еще глупыш, — к ней снова вернулся голос, губы расплылись в неудержимой улыбке.
