развалюхи паровозные депо надшахтные сооружения элеваторы магазины складские помещения просторные дома для состоятельных людей на тенистых окруженных деревьями лужайках, государственные учреждения с куполами, отели церкви оперные театры зрительные залы.
Он шел стремительно, порывисто, крупными шагами, шел к своему не сулящему никаких помех будущему открывавшемуся перед молодым человеком с любой стороны в любом направлении перед ним привыкшем трудиться своими собственными руками с мозгами готовыми к замысловатому изобретательству.
В тот же день когда он сюда приехал он поступил на работу в контору архитектора.
Фрэнк Ллойд Райт[31] был внуком шляпника и проповедника из Уэллса, который обосновался в богатой долине штата Висконсин, Спринг-Вэлли, и там вырастил целую семью фермеров, проповедников и школьных учителей. Отец Райта тоже был проповедником, не находившим себе покоя, плохо устроенным в жизни человеком из Новой Англии, который учился медицине, проповедовал в баптистской церкви в Уеймауте, штат Массачусетс, потом, уже будучи членом унитарной церкви, давал Уроки музыки, читал на санскрите, и в конце концов ушел из семьи.
Юный Райт родился на ферме своего деда, посещал школу в Уеймауте и Медисоне, летом работал на ферме своего дяди в штате Висконсин.
Багажом его знаний по архитектуре были книги апостола тринадцатого столетия Виоле де Дюка, чисто математические расчеты готической каменной кладки плюс семь лет работы бок о бок с Луисом Салливеном в архитектурной конторе «Адлер энд Салливен» в Чикаго. (Луис Салливен был тем человеком, который после Ричардсона изобрел все, что только можно было изобрести в американской архитектуре девятнадцатого столетия.)
Когда Райт ушел от Салливена, он уже разработал свой оригинальный стиль в архитектуре, так называемую архитектуру прерий. В Оак-парке он строил для богатых людей просторные загородные виллы, которые стали первыми сооружениями, покончившими с менталитетом американских строителей, вызревшим на вековых рутинных представлениях далекого прошлого, на набивших оскомину куполах, цоколях, фронтонах, которые торжествовали в строительстве на протяжении веков, начиная от Акрополя, на заезженных шаблонах римского зодчества и на полузабытых афинских тетрадях с прописями.
Фрэнк Ллойд Райт прорубал новую дорогу, дорогу, ведущую к быстрому возведению конструкций из камня, стекла и стали, ставшими провозвестниками современной архитектуры.
Он с упоением искал новые строительные материалы, напряженная сталь, стекло, железобетон, миллион новых металлов и сплавов.
Сын и внук проповедника, он стал проповедником архитектурных «синек», создавая проекты конструкций для будущей Америки, а не для Европы в прошлом.
Изобретатель планов,
сочинитель новых отточенных фраз для работы с балочными фермами,
он проповедует перед молодыми достигшими совершеннолетия людьми во времена гнета, удерживаемыми в душных курятниках с оштукатуренными перегородками, возведенных финансовой рутиной, их смелые, как и сама жизнь, планы ставятся под угрозу феодальными поборами, деньгами, паразитами, которые готовы оседлать любой процесс, чтобы только не дать хода прогрессу и стричь как можно больше купонов:
он проповедует
открывая перед ними горизонты своего детства,
будущего, заключающегося не в повышении на несколько пунктов сотни надежных акций, в увеличении грузооборота или роста кредитов в банке или оборотных средств, а в возведении совершенно новой конструкции от первого до последнего этажей основанной на потребностях и правильной эксплуатации,
в приближении к будущему Америки, а не к мученическому прошлому Европы и Азии. Усония – так он называет гигантскую полосу земли от Атлантики до Тихого океана все пространство которой занято этой новой нацией.
Вот какой проект проповедует он для Усонии:
Как и жизнь многих пророков, проповедников и наставников, жизнь Фрэнка Ллойда Райта спокойной не назовешь. Скорее грозовой. Он воспитал своих детей, поставил их всех на ноги, у него были ссоры и раздоры с женами, он часто выходил за общепринятые рамки, имел столкновения с законом, побывал не в одном суде по поводу своих разводов, желтая пресса всегда кусала его за пятки, в вечерних газетах аршинные заголовки раздували все свалившиеся на него несчастья: любовные связи с многочисленными женщинами, весь кошмар его сгоревшего дома в Висконсине.
Какая странная ирония судьбы
почти весь построенный им Империал-отель в Токио оказался в числе нескольких зданий уцелевших во время страшного землетрясения 1923 года (он пишет, что тот день когда он получил сообщение о том что его здание уцелело сохранив сотни жизней стал самым счастливым днем в его жизни) и большинство американцев ознакомились с его творчеством только читая книги на немецком языке.
В его жизни осталось множество так и не завершенных смелых поразительно проектов.
(Как часто проповеднику приходится слышать свой голос эхом отзывающийся в пустом зале, как часто чертежник-конструктор горестно наблюдает как пылятся все его тщательно разработанные планы, как часто архитектор видит свои скрученные в свитки «синьки» желтеющие и ветшающие в его кабинете)
Дважды он заново отстраивал дом в котором работал в долине где жил его дедушка в Висконсине после пожаров и стихийных катастроф, которые могли вывести из строя надолго любого человека.
Он жил и работал в Висконсине,
этот прямой высокий седовласый человек, сыновья его по примеру отца тоже архитекторы, к нему со всего мира съезжаются ученики, чтобы поработать под его началом,
он планировал создание нового города (он называл его Городом широких акров земли)
Все близкое все далекое усвоено (чтобы родить в воображении новый город нужно вычеркнуть из памяти все въевшиеся прежние привычные представления относящиеся к прошлому, по сути дела, создать новую нацию с помощью новых инструментов).
для архитектора важно то что имеет пользу, больше ничего:
невероятное усложнение функций металла, его прочность и внутренняя напряженность,
динамо-машина, электрическая катушка, радио, фотоэлектрическая камера, двигатель внутреннего сгорания,
стекло, железобетон; и еще потребности. (Скажите нам, доктора философии, каковы потребности человека? По крайней мере человек не должен сидеть в тюрьме ничего не бояться не голодать не испытывать холода не быть лишенным права на любовь не работать во имя такой власти которую он никогда не видел
такую пользу для себя ожидают все одинаково – и мужчина и женщина и ребенок. Таковы их потребности.)
Построить здание означает создать условия для жизни как рабочих так и для жителей этого здания.
Такие здания определяют собой цивилизацию как соты в улье определяют все функции пчел.
