плед.
Старик кивнул? Парк не знал. Если дедушка заснет, вдруг он упадет с кресла? И что тогда?
Позади качелей скрипнула половица. Он обернулся и увидел крадущуюся на цыпочках Тхань.
— Ну вот, — сказала она, — ты заметить.
Расстроилась, что ее поймали.
— Да, я тебя видел, — процедил он сквозь зубы. — Что ты тут делаешь?
— Хотеть увидеть старого дедушку, — заговорщицки прошептала она.
— Уйди с веранды и отправляйся домой к маме.
Тхань замотала головой.
— Не можно.
— Еще как можно.
— Не можно. Ребенок родиться.
— Сейчас? — Парк заговорил в полный голос.
Девочка пожала плечами.
— Они ехать в больницу.
В это время Парк услышал звук заводящейся машины. Потом увидел, как пикап сдал задом и повернул, чтобы выехать от домика за садом на дорогу. Он встал и проводил машину взглядом, пока та повернула и скрылась из виду. С удивлением Парк заметил, как колотится сердце. С чего бы ему волноваться? Или это страх?
Тхань внимательно за ним наблюдала. Он сел, ожидая очередной колкости, но вместо этого девочка сказала:
— Я не переживать.
Ее плечи были опущены, а губы упрямо сжаты.
— Не переживать, — повторила она убежденно, словно Парк сомневался. — Даже пусть мальчик.
— Нет? — он переступил с мыска на пятку, чтобы раскачаться.
«Дурында. Кого она думает обмануть?»
Парк посмотрел на свои кроссовки: с одной стороны, грязно-белые, с другой — зеленые. С мыска на пятку, на мысок, он качнулся посильнее и поджал ноги. Качели ритмично заскрипели. Он хотел раскачаться еще сильней, но Тхань не дала.
— Двигаться.
— Нет. Тебе разве не надо работать или еще что-нибудь?
— Ты не работать.
— Я? — чем же он занят? — Я занят с дедушкой.
Тхань пожала плечами, обогнула качели и мимо старика прошла в дом. Парк слышал, как она что-то сказала миссис Дейвенпорт, потом еле слышно хлопнула задняя дверь. Он обрадовался, что девочка ушла. Наконец-то он почти один. Парк виновато посмотрел на деда. Старик сидел в том же положении. И только теребившие плед пальцы отличали его от восковой фигуры.
Интересно, он понимает, что происходит вокруг? Слышит, что мы говорим? Если слышал, что я его расстроил, то почему сейчас не расстроился? А глаза у него открыты? Парк наклонился к деду. Да, он клевал носом. Засыпал. Мальчик остановил качели, затормозив ногами. Он боялся разбудить старика.
Парк зевнул. Может, пока дедушка спит… Он забрался на качели с ногами и устроился, поджав колени. Качели чуть покачивались. В воздухе стоял тяжелый цветочный запах, в нескольких футах от него жужжали пчелы, на шоссе грузовик переключил передачу.
Где он? Голова лежала на узких жестких досках. Его качало, над ним на потолке поблескивала отслоившаяся серая краска. Парк сел. Он не знал, как долго проспал. Может, он и не спал вовсе? Или…
Коляски не было. Парк вскочил на ноги и кинулся в дом, в гостиную. Дверь спальни была открыта. В комнате никого не было.
Мальчик открыл дверь в столовую, чтобы позвать миссис Дейвенпорт, но, посмотрев в сторону кухни, замер от ужаса. Миссис Дейвенпорт сидела в кресле на кухне, голова откинута назад, глаза закрыты, рот приоткрыт. Ее вязание мирно покоилось на коленях. Тхань. Это она увезла старика.
Парк в панике обыскал передний двор. Ему навстречу выбежал Джуп, но ни старика, ни коляски не было. Коляска ведь не могла совсем исчезнуть. Мальчик стремглав помчался на задний двор. Господи, что еще придумала эта сумасшедшая?
Он подбежал к задним воротам, скомандовал Джупу «стоять!» и бросился вниз по дороге, мимо курятника. И тут он их увидел. Несущихся вниз по холму. Коляска ехала на задних колесах, и Тхань не то толкала ее вперед, не то изо всех сил держала, чтобы та не разбилась. Они уже проехали ворота у коровника, ворота остались стоять распахнутыми, и сломя голову неслись вниз по склону к домику над источником. Волосы Тхань развевались.
— Стой! — закричал Парк на бегу, не заботясь, куда и на что он наступает. Она его убьет, и это будет на его совести. — Стой, дура! Стой!
То ли она не могла, то ли не хотела, но она продолжала мчаться с той же скоростью, пока резко не остановилась у самой двери домика.
Плед выбился и сполз с колен старика, но его здоровая рука так крепко вцепилась в подлокотник, что на ней вздулись фиолетовые вены.
Тут, задыхаясь, подбежал Парк, сердце его бешено колотилось.
— Ты с ума сошла! Дура! Идиотка! Ты могла его убить!
— Он любить, — ответила она, гордо откинув голову.
Парк посмотрел на деда. Его рот странным образом скривился набок. Глаза сияли. Боже милостивый.
Да. Он улыбался.
12. Воронья неразбериха
Парк стоял, словно бетонный блок — серый и холодный, а девочка в это время поправила плед, открыла дверь домика и завезла коляску внутрь. Потом наполнила водой скорлупу кокоса и поднесла ее к губам старика.
— Вот, — скомандовала она, — ты пить.
Он наклонился к скорлупе и сделал длинный глоток, а когда поднял голову, из уголка рта стекала тоненькая струйка. Старик облизал губы. И снова криво улыбнулся.
— Еще? — спросила Тхань.
Парк не определил, как она поняла ответ и поняла ли вообще, но девочка еще раз поднесла скорлупу к губам старика, и он снова сделал большой глоток.
— Все? — поинтересовалась она.
И опять мальчик не уловил ответа, но Тхань кивнула, вывезла коляску из домика и развернула ее.
— Теперь, — сказала она Парку, который так и стоял истуканом снаружи, — ты везти обратно. Я привезти сюда.
