когда чуть не убил меня. — Голос ее упал до едва слышного шепота. — В ночь, когда он избивал меня ногами, пока я не потеряла ребенка, которого носила. В ночь, когда он умер.
Графиня ахнула и зажала ладонью рот.
— Силы небесные!
— Ты сама это сделала, чтобы вызывать сочувствие, — сказал Давентри после минутного замешательства, но голос его звучал неуверенно. Он не отрывал взгляда от шрамов.
— Не говорите глупости, Давентри. — Борясь с желанием ударить дядю, Рэндалл обвил рукой дрожащие плечи Джулии, пытавшейся пристроить оторванные кружева на место. — Джулия не единственная, кто носит на себе метки безумия Брэнфорда. Хотите, я покажу вам шрамы, которые он оставил на мне, когда я был мальчиком, вдвое меньшим его по росту?
Лицо Давентри исказилось от ярости и страдания, но графиня сказала:
— Я знаю, вы очень любили его, дорогой, но Брэнфорд… не был нормальным. — На мгновение по лицу ее скользнуло отвращение. — Я предпочитала не оставаться с ним наедине.
Когда ее муж резко повернулся и уставился на нее, она продолжила:
— Хотя Брэнфорд умел казаться обворожительным, слишком многие люди рассказывали о нем ужасные истории. Все они не могли оказаться неправдой. Ко мне приходили слуги, сбегавшие из его дома, а также владельцы лавок и арендаторы, которым он причинил зло. Никто из них не осмеливался обратиться к вам, потому что вы ничего не желали слушать. — Ее сочувственный взгляд обратился к Джулии. — Перестаньте винить эту бедную женщину в том, что случилось.
— И ты меня предала, Луиза? — в растерянности пробормотал Давентри.
— Хватит жить с оглядкой на прошлое, — сказала она. Ладонь ее скользнула к животу. — Будущее гораздо важнее.
— Ты права, моя дорогая. — На лице Давентри боролись противоречивые чувства. Казалось, благоразумие победило. Он повернулся к своим гостям.
— Рэндалл, я готов был признать тебя своим наследником. Но я недавно узнал, что смогу обойтись без тебя. Встань, Луиза!
Графиня поднялась, и стало видно, что она беременна и довольно на большом сроке. Известие поразило Рэндалла, как удар наотмашь. Но будь он проклят, если бы дал это заметить. После короткой заминки, позволившей ему собраться с мыслями, он холодно сказал:
— Поздравляю вас, сэр. Это очень хорошая новость для вас.
— Но не для вас. — Голос Давентри звучал убежденно. — Это будет сын, я знаю. У меня всегда рождались только сыновья, и этот будет здоровым. Я снова обрету наследника моей крови для графства Давентри!
Воспользовавшись изменением в настроении дяди, Рэндалл сказал:
— Вы вправе отказаться от меня. Я не претендую на наследство, но вы должны навсегда прекратить преследование моей жены. Отзовите Крокетта и его людей.
Рэндалл взглянул на графиню, полагая, что она ничего не знает о делах своего мужа.
— За последний месяц ваши люди похитили Джулию из ее дома, запугивали и затем стреляли в нее. И все из-за того, что вы отказывались признать правду о Брэнфорде. Как уже сказала Джулия, довольно!
Рэндалл, прищурив глаза, смотрел на Давентри суровым взглядом, тем самым, который нередко заставлял его противников бледнеть.
— В противном случае сейчас прольется кровь, и это будет кровь не моя и не Джулии.
— Майор совершенно прав, Давентри, — вмешалась графиня, потрясенная рассказом Рэндалла. — Вы не должны терроризировать жену своего племянника. Это совершенно недопустимо.
Граф выглядел так, словно проглотил жабу. Но, взглянув на жену, неохотно вымолвил:
— Я скажу Крокетту, чтобы он оставил ее в покое.
— Вы даете мне в этом слово джентльмена? — уточнил Рэндалл.
— Да, будь ты проклят, даю! — прорычал Давентри. — А теперь убирайтесь оба из моего дома, и я надеюсь, Бог даст, мы больше никогда не увидимся. Не рассчитывай унаследовать от меня ни единого пенни!
— Вы никогда ничего не давали мне в прошлом, — сказал Рэндалл, дав волю своему гневу. — И я никогда ничего не ожидал от вас в будущем. Ваше отречение от меня только подтверждает это официально.
— Будьте вы оба прокляты! — Давентри бросил на посетителей последний испепеляющий взгляд и в гневе покинул комнату.
Графиня первая прервала гнетущее молчание:
— Все это действительно было крайне неприятно. Не откажетесь выпить со мной чаю? Чай очень успокаивает, а моя кухарка готовит превосходное печенье.
Рэндалл обменялся взглядами с Джулией. На ее лице отражались те же усталость и раздражение, как и у него, но она утвердительно кивнула.
— Благодарю вас, леди Давентри, — сказал Рэндалл. — Мы с удовольствием воспользуемся вашей любезностью. Полагаю, вам не довелось встречаться с леди Джулией прежде?
— Нет, и я очень рада с ней познакомиться. Прошу вас, присаживайтесь. — Графиня указала на стулья по другую сторону чайного столика. Вблизи Рэндалл разглядел тонкие морщинки вокруг ее глаз и напряженную озабоченность на лице, но доброта и радушие хозяйки не вызывали сомнений.
Ее спокойное дружеское обращение при сложившихся обстоятельствах казалось немного странным. Но Рэндалл предположил, что способность игнорировать дикие выходки мужа была ей жизненно необходима, чтобы ужиться с Давентри.
Леди Давентри разлила чай. Ароматная жидкость янтарной струей наполнила чашки.
— Леди Джулия, пожалуйста, примите шелковую шаль, наброшенную на спинку вашего стула, как подарок. Цвет вам очень подходит.
— Благодарю вас, леди Давентри. — Джулия накинула шаль на плечи, полностью закрыв порванные кружева. — Вы очень добры.
— Это самое малое, что я могу сделать. — Графиня передала им чашки. — Я знала вашу матушку, майор, когда была девочкой, и очень ею восхищалась. Вы на нее похожи.
Принимая тонкую фарфоровую чашку, Рэндалл неожиданно ощутил спазм в горле.
— Благодарю вас. Я рад это слышать.
— Вам и следует радоваться. — Графиня задумчиво размешивала сахар в чашке, устремив взгляд на серебряную ложечку. — Поймите, Давентри не безумец и вовсе не злодей. Его ослепила безграничная любовь к сыну.
— Такая абсолютная душевная слепота, может, и не порок, но приводит к губительным результатам, — холодно заметил Рэндалл. — Брэнфорд, без сомнения, был безумен, но потворство отца и безнаказанность способствовали тому, что он смог натворить так много зла. — Он помешал свой чай, ложечка звякнула о тонкий фарфор. — Женить его на такой невинной девочке, как Джулия, было преступлением.
— Несомненно. — Печальный взгляд графини устремился на Джулию. — Я так обрадовалась, когда Давентри сказал, что вы живы. Из рассказов, которые я слышала о Брэнфорде, я могла себе представить, как ужасно было делить с ним постель.
— Нет, — тихо сказала Джулия с потухшим взглядом. — Вы не могли этого даже вообразить.
Леди Давентри притихла.
— Должно быть, вы правы. Было большой ошибкой со стороны моего мужа устроить этот брак, но он отчаянно боялся, что его род прервется. И его страх вполне оправдан. У всех трех его жен, включая меня, много раз случались выкидыши и рождались мертвые дети. На этот раз я не говорила ему, что беременна, пока не удостоверилась, что смогу доносить ребенка до срока.
— Безумие Брэнфорда идет со стороны Рэндаллов? — спросила Джулия.
Графиня отрицательно покачала головой.
— Со стороны его матери. Первая графиня была слегка не в себе. Но она обладала редким очарованием, что делало ее неотразимой. Давентри решил, что это любовь всей его жизни. Она умерла при родах.
