воспоминаниями.
Кензи стоял, прислонившись к стене, как всегда, замкнутый и погруженный в себя, а Маркус Гордон устроился в кресле, пожевывая предложенный Валентиной бутерброд.
– Дорогие мои, – начал продюсер, – я пригласил вас сюда, чтобы вместе обсудить время проведения рекламных акций.
Зазвонил телефон, и Вэл подняла трубку.
– Это Эмми, – объявила она. – Говорит, у нее что-то важное.
– Поговори, Рейни, – кивнул Кензи и продолжил: – Маркус пытается представить дело так, словно я уже согласился участвовать в рекламной кампании и нам лишь осталось согласовать детали.
– Первый раунд выиграл Скотт, – пошутил Маркус. – Можно начинать второй?
– В котором ты скажешь, что я должен уделять своим поклонникам больше внимания, а я отвечу, что это разрушает ореол таинственности звезды?
– Отлично, – усмехнулся Гордон, – переходим к третьему раунду.
Не обращая внимания на добродушное подшучивание, Рейн взяла трубку:
– Что случилось, Эмми? Как ты?
– Я в порядке. Могу сообщить тебе хорошую новость – сегодня утром я почувствовала, как ребеночек зашевелился. Но есть и плохая… – Она глубоко вздохнула. – Я не звонила раньше, думала, что мы сможем как-нибудь уладить дело. Но после дня уговоров поняла, что ситуация безнадежна. Джейн Стакпол отказалась сниматься.
– Что?! – Рейн подскочила, уронив бутерброд. – На следующей неделе она должна быть с нами в Лондоне. Она не может себе такое позволить.
– Но именно так она и поступила.
Рейн потерла заломившие виски.
– Почему? Она заболела?
– Джейн получила лучшее предложение – большую роль в Голливуде. Она участвовала в кастинге и была близка к успеху. И когда главному герою не понравилась актриса, утвержденная на эту роль, то обратились к Джейн.
– Да она мне готова была ноги целовать, когда я предложила ей роль Сары, – с трудом выговорила Рейн, не в силах стряхнуть оцепенение. – Клялась, что это замечательная роль, которая выпадает раз в жизни!
– Ах, дорогая, это все в прошлом! Таким пустышкам и платят лучше, и предлагают больше, – цинично заметила Эмми. – Попадись она мне, я убила бы ее собственными руками. Но надо что-то делать, кого ты думаешь пригласить вместо нее?
Рейн мрачно перебирала в уме кандидатуры и отбрасывала их одну за другой.
– Я поговорю с мистером Гордоном и перезвоню тебе.
Когда она положила трубку, Маркус спросил:
– Мы остались без Сары?
– Джейн Стакпол получила лучшее предложение. Мы можем подать на нее в суд?
– К сожалению, нет. Окончательный контракт еще у ее агента, возможно, он специально тянул время в надежде на другую роль. – Продюсер взглянул на Скотта: – Ты знаешь английских актрис лучше меня. У тебя есть какие-нибудь предложения?
– Мисс Рейн Марло, – не задумываясь ответил Кензи.
Она задохнулась.
– Я не могу играть Сару. Я режиссер… у меня хватает работы…
– Многие режиссеры, снимая свои фильмы, сами играют в них. Не вижу причин, почему бы тебе не сделать то же самое.
– В большинстве случаев это мужчины, – с пылом возражала Рейн. – Что касается женщин-режиссеров, не припомню ни одного случая. К тому же я не англичанка и стара для этой роли.
Маркус, прищурившись, изучал ее.
– А знаешь, Кензи прав. При правильном освещении возраст не проблема, и у тебя замечательный английский акцент. Когда я прочитал сценарий, то подумал, что ты собираешься играть Сару. Это потрясающая роль, и ты с ней справишься не хуже Джейн Стакпол.
Казалось, этому дню не будет конца… Необходимость противостоять двум мужчинам, убеждавшим ее сделать то, что она не хотела, окончательно вывела ее из равновесия,
– Нет! – воскликнула Рейн, едва сдерживая желание запустить в них кофейной чашкой, и резко добавила: – Я не собираюсь играть эту юную простушку, да к тому же еще и девственницу!
Все удивленно умолкли, пораженные несвойственной ей вспышкой. Кензи отошел от стены и пересек комнату.
– Тебе нужно отдохнуть.
Она не успела и глазом моргнуть, как он отцепил от ее пояса мобильный телефон, бросил его Вэл и, крепко взяв Рейн за плечи, повел ее к двери. Она изо всех сил пыталась высвободиться.
– Черт побери, Кен, ты соображаешь, что делаешь?
