за него? Забудь о «слишком». Если бы она хоть разок вздохнула!.. Ему бы и этого хватило…
— Я не могла смотреть, Коб, потому что слишком многое поставлено на карту.
— Продолжай.
— Ну, ты же знаешь бизнес… Ты мой клиент высочайшего класса, мой единственный клиент. Если бы тебя дисквалифицировали…
— У меня не бывает дисквалификации, — процедил он сквозь зубы, перебивая ее. — Все что угодно, но дисквалификация — никогда.
— …или что-то еще хуже, — продолжила она свою фразу.
— Ничего худшего не может быть. И ты как мой менеджер и как мать моего ребенка… ты просто не имеешь права так думать…
— Коб, я…
— Мне надо идти готовиться к следующему выходу. — Он протиснулся мимо нее, опасаясь, что наговорит такого, о чем потом будет жалеть. В конце коридора он обернулся. — На этот раз, Алиса, держи глаза открытыми. Увидишь, на что способен твой муж. Может быть, тогда чувство гордости за своего мужчину коснется тебя, и ты забудешь наконец о том, что наша супружеская жизнь сложилась не совсем так, как ты мечтала. Не бойся, твой бизнес не пострадает!
— Коб, я не…
— Клянусь, Алиса, на сей раз я тебя не разочарую.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
— Итак, леди и джентльмены, внимание! Джакоб Гудэкр — звезда первой величины! Достойный противник для Дьявола! — разносился по арене голос Вернона. — А Дьявол, как вы прекрасно знаете, становится настоящим дьяволом, когда знает: на его спине чемпион.
— Ничего удивительного, это признак хорошего, сильного животного, — добавил Эрл Младший. — Но, леди и джентльмены, Дьявол — это дьявол, Сатана, многотонное чудовище, одержимое одним желанием — растоптать своего наездника. А сегодня это Коб.
— И Дьявол как будто все чувствует и, похоже, не испытывает удовольствия.
— Думаю, это обоюдно, Вернон. — Эрл Младший засмеялся. — Мысль о проведении серии встреч родилась в прошлом сезоне, когда Дьявол коварно сбросил Коба. Тогда-то отважный ковбой и сказал: «Поставить Дьявола на колени — это уже не шоу, это дело чести».
— Итак, вызов брошен. По контракту Коб должен в этом сезоне пять раз встретиться с Дьяволом. Пока счет два — один в пользу Коба. Сегодня вечером многое решится!
— Насколько мне известно, Вернон, через шесть недель у них финальная встреча в Нью-Мексико.
— Верно, Эрл Младший. Но кто знает, может, их сегодняшняя встреча станет последней в серии. Если победит Коб, финала не потребуется.
— В каком-то смысле эта встреча решающая.
— Я смотрел запись вашей последней встречи. — Прайс наклонился к Кобу, чтобы дать напоследок несколько советов, пока тот в узком стартовом коридорчике, отделенном от арены дощатой дверцей, садился на быка. — Главное — не дай ему уйти из-под контроля. Если начнет крутиться, ты должен быть начеку, как девственница на страже своей невинности.
Коб кивнул. Именно так Дьявол и сбросил его: резко взял влево и завертелся, как веретено. А Коб не успел среагировать и потерял равновесие… Теперь-то он знал, с какой бестией имеет дело.
— Леди и джентльмены, вы только представьте себе: ведь у нас есть счастливая возможность стать свидетелями поистине исторического события в мире родео! — захлебывался в микрофон Эрл Младший. — Коб Гудэкр и Дьявол стоят друг друга! Бешеный темперамент!
— Ну договорился, — пробормотал Коб в ответ на оценку комментатора. — Выходит, мы с тобой, приятель, братья по крови. — И он похлопал ладонью по исполинской туше, на которой сидел, зажатый узкими стенками коридорчика. Пальцами в перчатке провел по натертой смолой веревке ручного плетения, которой был взнуздан бык, затем, подсунув под нее ладонь, крепко зажал в руке. — Ну что же, посмотрим, Дьявол, кто из нас сильнее… своего дьявола, того, что сидит во мне, я уже укротил… — Коб поднял голову и перехватил взгляд Алисы. Она тут же отвернулась. — Впрочем, как сказать… — Коб поглубже нахлобучил шляпу, глубоко вздохнул и дал сигнал. — Ну, начинай свой рок-н-ролл, братец…
— Кто сильнее: человек или… — Голос Вернона прервался, когда дверца открылась и Дьявол вырвался на арену.
Толпа взревела.
Коб впился пятками в бока чудовища и, одной рукой сжимая веревку, другую поднял вверх.
Он слышал как-то от парня, знавшего дзэн, что для того, чтобы усидеть на быке, необходимо с ним слиться в одно существо. Как бы там ни было, а в этот момент Коб такого слияния не чувствовал.
Копыта Дьявола взметали пыль.
Каждая кость, каждый сустав и каждая мышца стонали при бешеных прыжках Дьявола. В этом сумасшедшем танце вел не Коб. Бык что хотел, то и делал, выкидывая такие кульбиты, словно собирался вытряхнуть из своего наездника душу.
«Ты должен быть начеку, как девственница на страже своей невинности», — молнией сверкнул в голове совет Прайса.
Жаркое дыхание Дьявола с хрипом вырывалось наружу. Бык крутил головой и бодал рогами воздух, точно демон, хвастающийся своей верной победой.
Коб напрягся, готовясь к отчаянному рывку влево. Дьявол метнул могучее тело вправо и закрутился на месте, как волчок…
Бедро словно взорвалось, полыхнув ослепительной болью. Осколки полетели вниз к колену и лодыжке. Коб инстинктивно потянулся рукой к поврежденной ноге.
Быть сброшенным — может быть, дисквалификация — никогда. Такое обещание он дал Алисе. И неимоверным усилием воли он заставил себя вновь поднять руку вверх, так и не коснувшись онемевшей ноги. Теряя сознание, Коб почувствовал, что валится на землю.
Удар пришелся на плечо, потом хрустнула грудь и наконец подбородок… Затрубил рожок. Это было последнее, что он услышал, прежде чем провалиться в темноту.
— Коб! Коб, ты меня слышишь?
Откуда-то издали доносился голос друга. Прайс. Коб хотел ответить. Но голоса не было. Сознание проснулось в безжизненном теле, которым он не мог управлять. Инстинктивно втянул в себя воздух и закашлялся. Медленно, словно оттаивая, возвращались чувства…
Запах. Кровь и земля налипли вокруг носа. Он облизал разбитую губу. Потом услышал приглушенные озабоченные голоса, плавающие в воздухе. И тут Коб понял, что лежит на жестком, холодном столе. И тотчас накатила первая волна боли.
— Прайс, я этого не вынесу. Как он? Жив? — спросил женский голос, звучавший словно из глубины колодца.
— Не знаю. Сейчас спрошу, — прогремел голос Прайса, похоже, что он стоял прямо над головой.
В каждом дюйме тела пульсировала боль. Вот только левый глаз… Он очень осторожно открыл его и увидел склонившегося к нему друга.
— Живой? — спросил Прайс.
— Бывал живее, — с трудом проворчал Коб. — А ты никак под ангела косишь. Это с твоей-то физиономией!..
— Все в порядке, Алиса, — обернувшись, буркнул Прайс. — Он живой, и даже настроение прежнее.
— Коб! Мы в палатке «скорой помощи». Бык тебя сбросил, и несколько минут ты был без сознания. Узнаешь меня? — Лицо Алисы возникло перед его затуманенным взглядом.
