официальному делу; там у них была назначена встреча.
Старки вел темно-синий «субурбан» по территории базы, и все трое необычно притихли. Они не были в Брэгге со времени убийства женщин. Однако нельзя было сказать, что это место изменилось хоть на йоту; в армии перемены происходят очень медленно.
– Что до меня, то я лично вполне мог бы обойтись без этой поездки, – обронил сидящий на заднем сиденье Браунли Харрис.
– Не усложняй, – сказал Старки, как обычно беря на себя командование. – У нас легальная причина здесь находиться. Было бы ошибкой, если бы мы перестали показываться в Брэгге. Не разочаровывай меня.
– Я тебя слышу, – отозвался Харрис. – Но все равно, не нравится мне возвращаться на место преступления. – Он почувствовал, что ситуация требует разрядки. – Вы все знаете «Характеристическую теорию Вооруженных сил Соединенных Штатов»? – спросил он. – Так называемую модель змеи[6].
– Не слыхал о такой, Браунли, – сказал Гриффин, драматически вытаращив глаза. Он знал, что далее последует шутка, возможно, дурного свойства.
– Армейская пехота гоняется за змеей. Змея чует пехотинцев и уходит, оставляя район невредимым. Затем приходит авиация, имея координаты змеи, полученные с искусственного спутника. Но все равно не может найти змею. Возвращается на базу дозаправиться, экипажи отдыхают и наводят марафет. Приходит полевая артиллерия. Поливает змею массированным заградительным огнем трех артиллерийских дивизионов. Уничтожает несколько сот мирных жителей в качестве неизбежных сопутствующих потерь. Все участники, включая поваров, механиков и штабных писарей, награждаются Серебряными Звездами.
– А как насчет нас, рейнджеров? – спросил Гриффин, изображая простака.
Харрис ухмыльнулся:
– Приходит один-единственный рейнджер и, немножко поиграв со змеей, съедает ее.
Старки хохотнул, потом свернул с Армистед-стрит к стоянке машин перед штаб-квартирой войскового соединения.
– Помните, это законный, благопристойный, респектабельный бизнес. Ведите себя соответственно, джентльмены.
– Есть, сэр, – пролаяли Гриффин с Харрисом.
Все трое подхватили свои кейсы, надели легкие пиджаки и поправили галстуки. Они представляли собой ведущую группу агентов по сбыту фирмы «Хеклер и Кох» и приехали в Брэгг для того, чтобы наладить продажу пистолетов для армии. В частности, они старались привлечь интерес армейских властей к разработанному компанией «оружию самообороны». Этот пистолет весил меньше килограмма, с полной обоймой, и «пробивал любой стандартный бронежилет».
– Адская штука, – в торгашеском запале любил говаривать Томас Старки. – Владей мы ею во Вьетнаме, выиграли бы войну.
Глава 19
Встреча прошла как нельзя более успешно. Трое комиссионеров покинули канцелярию войскового подразделения чуть позже половины девятого вечера, получив заверения в поддержке «оружия самообороны». Томас Старки также продемонстрировал последнюю модель автомата «МР5», а также со знанием дела и энтузиазмом рассказал о принятой в его компании технологии производства, на 99,9 процента обеспечивающей взаимозаменяемость составных частей автомата.
– А теперь по холодному пиву и по хорошему бифштексу, – распорядился Старки. – И посмотрим, нельзя ли немного поозорничать в Файетвилле или в каком-нибудь другом городишке по дороге. Это приказ, джентльмены.
– Я полностью за, – сказал Харрис. – У нас выдался хороший денек, не так ли? Давайте посмотрим, удастся ли его испортить.
К тому времени как Форт-Брэгг остался за спиной, спустилась тьма.
Уоррен Гриффин опять затянул свою любимую песню из репертуара Уилли Нельсона[7], «Снова в пути», которую пел почти всякий раз, как они пускались во все тяжкие. Они знали Файетвилл не только благодаря своим деловым поездкам, но и еще по тем временам, когда сами были дислоцированы в Брэгге. Прошло всего лишь три года с той поры, как их троица оставила армию, где они служили в частях спецназа: полковник Старки, капитан Харрис, старшина Гриффин. Семьдесят пятый полк специального назначения, третий батальон, первоначально размещенный на базе Форт-Беннинг, штат Джорджия.
На въезде в город они увидели пару проституток, отаптывающих панель на углу темной улицы. Когда-то, в старые недобрые времена, в Файетвилле, на Хейс-стрит, на каждом шагу были целые кварталы «жестких» баров и стриптиз-клубов. Тогда эта улица еще получила прозвище Файетнам. Впрочем, все это осталось в прошлом. Ныне местные власти пытались превратить нижнюю часть города в фешенебельный район. Щит, воздвигнутый возле Торговой палаты, гласил: «Столичный стиль жизни в сочетании с южной неторопливостью». От всего этого просто блевать хотелось.
Уоррен Гриффин высунулся из окна машины.
– Эй, красотка, люблю тебя! А тебя – еще больше! – выкрикнул он, обращаясь к двум девушкам. – Останови машину, скорее! О Боже, пожалуйста, остановись. Люблю тебя, дорогуша! Я еще вернусь!
– Я Ванесса! – крикнула вслед одна из них. Она была настоящая милашка.
Старки засмеялся, но продолжал ехать, пока они не достигли бензоколонки, которая находилась на этом месте по меньшей мере лет двадцать. Они въехали внутрь, чтобы поесть и отпраздновать. Зачем трудиться, коли нельзя повеселиться?
В течение следующих нескольких часов они от души заправлялись пивом, бифштексами с грибами и жареным луком, курили сигары и предавались своим излюбленным военным байкам и шуткам. Даже официантки и бармены отчасти были вовлечены в это веселье. Все любили Томаса Старки. Он был душой общества. Если только вас не угораздило попасться ему под горячую руку.
Около полуночи они уже проезжали через окраину Файетвилла, и тут Старки съехал к обочине.
– Пора поупражняться в стрельбе по живой мишени, – объявил он Гриффину и Харрису. Те уже знали, что это означает.
Харрис только улыбнулся, но Гриффин издал боевой клич:
– Военная игра начинается!
Старки высунулся из окна машины и заговорил с одной из девушек, слоняющихся на Хейс-стрит. Это была высокая, худая, как жердь, блондинка, которая прохаживалась, чуть покачиваясь на своих серебряных «платформах». У нее был пухлый, детский ротик, но надутые губки тотчас растянулись в самую ослепительную, стодолларовую улыбку.
– Ты очень красивая леди, – сказал Старки. – Послушай, мы возвращаемся к себе, в гостиницу «Рэдиссон», у нас там многокомнатный номер. Ты не против получить хороший тройной заработок вместо одного? Нам бы хотелось устроить небольшую групповушку. Это будет тонкое, приятное развлечение.
Старки умел быть обворожительным и респектабельным. У него была располагающая улыбка. А потому светловолосая потаскушка не долго думая забралась на заднее сиденье «субурбана» и уселась рядом с Гриффином.
– Но только обещайте быть хорошими мальчиками, – сказала она и снова улыбнулась своей чудесной улыбкой.
– Обещаем, – хором откликнулись все трое. – Мы будем пай-мальчиками.
– "Снова в пути...", – запел Гриффин.
– Эй, а ты душка, – сказала девушка и поцеловала его в щеку. Она умела ладить с мужчинами, знала, как с ними обходиться, особенно с солдатами из Форт-Брэгга, которые были большей частью довольно славными ребятами. Она и сама родилась в семье военнослужащего. Не так уж и давно, впрочем. Сейчас ей было девятнадцать.
– Вы слышали? Этой куколке нравится мое пение. Как тебя звать, крошка? – спросил Гриффин. – Я уже люблю тебя.
– Ванесса, – ответила девушка, называя свое вымышленное, уличное имя. – А тебя? Только не говори: «Уилли».
