Типэтеску один.
Типэтеску (поспешно входит на сцену). Гицэ сошел с ума. Посылать меня на телеграф без толку… Смеется, что ли, надо мной? Что это значит?.. А Зоя… Где Зоя? (Оглядывается и быстро уходит.)
Траханаке и Данданаке выходят из глубины сцены.
Траханаке. Да-а, любезнейший, у нас здесь была отчаянная борьба. Произошла настоящая драка…
Данданаке. Не говорите, братец.
Траханаке. Подлость! Представьте себе: один негодяй, подлец, для того чтобы повлиять на Типэтеску, на Фэникэ, то есть на префекта…
Данданаке (очень внимательно слушает, но явно ничего не понимает). О да! Так! Значит, это не вы — префект?
Вдали слышны звуки марша.
Траханаке. Чтобы поссорить его со иной и моей семьей… додумался состряпать любовное письмо от Фэникэ, префекта, к Зое, моей жене, и подделал его почерк… Подделал почерк!.. И какая это была чистая работа! Побожиться можно, что…
Данданаке. Что вы говорите, голубчик? А у меня было подлинное письмо!
Музыка приближается, слышны крики «ура».
Траханаке. Как, подлинное?
Данданаке. Письмецо той персоны… ну, этого холостяка.
Траханаке. Как холостяка?
Данданаке. Ну, значит, неженатого…
Траханаке. Кого?
Данданаке. Не скажу кто — важная персона… Когда я его припер к стенке: сдаешься или письмецо в газету, — он, понимаете, бац — и послал сюда депешу…
Траханаке. Не понимаю. (В сторону.) Он совсем ошалел с дороги… Почтовые… колокольчики…
Данданаке (в сторону). Слабоват, совсем слабоват префект-то, рассказываешь ему два раза одно и то же, а он все не понимает.
Звуки марша приближаются, все явственнее слышны крики «ура».
Те же, Зоя, Типэтеску.
Зоя (сходит по ступеням в сопровождении Типэтеску; оба в веселом настроении и не замечают тех, кто на сцене). Итак, ты видел… (Заметив Траханаке и Данданаке, меняет тон.) Господин префект, ураганы быстро проходят… Господин Данданаке, стол сейчас накроют…
Данданаке. Я как раз говорил господину префекту, и он мне говорил…
Типэтеску. Господину префекту?
Данданаке. Да, господину префекту. (Показывает, на Траханаке, который разговаривает в стороне с Зоей.)
Зоя (тихо). Тебе, папочка, нравится наш депутат? Траханаке (тихо). Умен… но мне кажется, что хитроват.
Данданаке (к Типэтеску). Он мне тут историю рассказывал с выборами, с письмом и подлогом…
Зоя прислушивается.
а я ему говорил о моем случае… у меня-то всамделишное было письмо… от особы…
Зоя (бросается к нему, тихо). Господин Данданаке, вы мне обещали не упоминать больше об этой истории.
Данданаке. Я обещал? (Быстро.) Когда я обещал? Кому я обещал? Что я обещал? (Вдруг вспомнил.) А! Да! Больше ни-ни…
Крики «ура» совсем близко, входят избиратели, играет оркестр.
Те же, Фарфуриди, Брынзовенеску, Кацавенку, подвыпивший гражданин, Пристанда, Ионеску, Попеску, избиратели.
Брынзовенеску, Фарфуриди и другие, наиболее видные избиратели, в претенциозных провинциальных костюмах, выходят из дома и спускаются по ступенькам с правой стороны. Приветствия и поклоны. Из глубины появляются Кацавенку, полицмейстер в штатском, подвыпивший гражданин, Ионеску, Попеску. Они входят с улицы впереди демонстрантов. Те, кто приходят, все навеселе, особенно Кацавенку и подвыпивший гражданин. За ними следом идет множество граждан, также навеселе. У всех в руках зеленые ветки и флаги, бутылки и кружки. Из дома Траханаке, вслед за Фарфуриди, Брынзовенеску и другими избирателями, выходят слуги, неся бутылки с шампанским и бокалы. Гицэ Пристанда делает знак оркестру замолчать. Наиболее видным избирателям раздают бокалы с шампанским. Типэтеску, Зоя, Траханаке, Данданаке стоят с левой стороны.
