смотрел на поле.
Я сел с ним рядом.
— Привет, Недди, — бросил он, не поворачивая головы.
Меня потрясло то, каким изможденным и слабым выглядел отец. Щеки ввалились, волосы поредели. Кожа да кости.
— Говорят, ты хотел меня видеть.
— Пап, ты же отлично знаешь, меня обложили со всех сторон, — сказал я, взглянув на него. — Там на поле действительно «Янки» или переодетые агенты ФБР?
— Ты думаешь, я имею отношение к тому, что случилось? — покачал головой отец. — Посмотри на номер тридцать восемь. Думаю, мою подачу он бы не взял.
Я не сумел сдержать улыбку. И на миг снова увидел знакомый блеск в его глазах, хитроватую усмешку старого ирландского мошенника.
— Ты неплохо выглядишь, Нед. Стал знаменитостью. — Отец снова покачал головой. — Вот уж не думал, что мне когда-нибудь захочется снять перед тобой шляпу.
— Я всегда верил в свои недюжинные способности, — пожал плечами я.
— У меня сердце кровью обливается, — усмехнулся Фрэнк.
— У меня тоже. — Я посмотрел на него в упор. — Пап, кто такой доктор Гаше?
Отец смотрел на поле.
— Кто-кто? — переспросил он.
— Будет тебе. Ты жил как хотел, но теперь ты должен помочь мне выкарабкаться. Кто такой Гаше?
— Сынок, я понятия не имею, о чем ты. Клянусь, Нед.
Меня всегда поражало, с какой невозмутимостью отец лжет.
— Джорджи проговорился, — сказал я.
— Да? — Отец только пожал плечами. — И как же?
— Он упомянул об украденном Джексоне Поллоке. А этого ни в одной сводке не было.
Фрэнк улыбнулся:
— Что ж ты не работаешь по призванию? Тебе надо было детективом стать, а не спасателем.
Я пропустил это мимо ушей.
— Отец, прошу тебя, скажи, кто такой Гаше? Мы с тобой оба прекрасно знаем, что Микки ни на какое дело, не посоветовавшись с тобой, не пошел бы.
Я услышал, как ударила бейсбольная бита. Зрители, вскочив со своих мест, затаили дыхание.
Отец обернулся ко мне и прожег меня гневным взглядом:
— Неужели ты думаешь, что я мог подставить ребятишек?
— Не знаю. Я никогда бы не подумал, что ты подставишь родного сына под обвинение в убийстве, но ты вот сидишь и в ус не дуешь. Папа, одного сына ты уже потерял. Он ведь по твоему заданию тогда пошел?
Фрэнк закашлялся. Я не знал, что творится у него в душе. Может, его мучила совесть, а может, он навсегда вычеркнул это из памяти. Он просто сидел и следил за игрой.
— Отец, меня разыскивают за убийство!
Фрэнк заскрежетал зубами. Можно подумать, он был невинной жертвой.
— Никто не должен был пострадать, — произнес он. — Это все, что я могу сказать.
— А люди-то погибли. Микки. Бобби. Барни. Ди. Они все мертвы. Подумай, каково мне сознавать, что единственный человек, к которому я могу обратиться за помощью, — это ты…
Он резко обернулся ко мне. Мне даже показалось, что сейчас он наконец расколется.
— Джорджи дал тебе хороший совет, Нед. Найди себе адвоката. И сдайся полиции. Нормальные люди сразу поймут, что ты их не убивал. Больше я ничего сказать не могу.
Мне было плохо, как никогда. Я встал и посмотрел на отца сверху вниз.
— Я обязательно найду убийцу, папа.
Я подождал немного, вдруг он одумается, но он даже не взглянул на меня.
Я надвинул бейсболку на глаза и ушел со стадиона.
Я не знал, куда податься. Было ясно, что история с Тесс Маколифф мне очков не прибавляет. В номере наверняка полно моих отпечатков.
Прошагав пару кварталов, я нашел телефон-автомат. Мне нужно было с кем-нибудь поговорить, и на ум пришло только одно имя — Дейв.
— Нед! — воскликнул Дейв. — У тебя все в порядке?
— Все нормально. Правда, проблему разрешить не удалось.
— Ты видел папу? — спросил он, понизив голос.
— Видел. Он пожелал мне удачи и просил черкнуть пару строчек из тюряги. Дейв, мне нужно с тобой поговорить.
— Мне тоже нужно с тобой поговорить, Недди. — Голос у него был взбудораженный. — Я хотел кое- что тебе показать. Это касается Гаше.
— Где мы можем встретиться, братишка?
Дейв на мгновение задумался.
— Помнишь Филли Морисани?
— Конечно, помню. — Он жил неподалеку, и мы собирались у него в подвале. Это был наш закрытый клуб.
— Он уехал по делам, а я приглядываю за его домом. Ключ от подвала — на старом месте. Я сейчас в университете. Мне тут еще кое-что надо сделать. Часов в шесть тебя устроит? Если я приду первым, оставлю дверь открытой.
— А я пока что потренируюсь держать руки за спиной. Пригодится, когда придется ходить в наручниках.
Мы оба расхохотались. И от звука собственного смеха, от сознания того, что хоть один человек на моей стороне, у меня стало легче на душе.
— Мы тебя вытащим, — пообещал Дейв. — До встречи.
Филли жил в старом домике с двускатной крышей. Несколько минут я простоял снаружи. Полицейских вроде не было. Пора действовать…
Я подошел к дому. Как Дейв и обещал, дверь в подвал была не заперта.
— Дейв! — позвал я, постучав в окно на двери.
Ответа не последовало.
Я толкнул дверь. Здесь все было как прежде. Бильярдный стол, на нем две лампы, сделанные из пивных банок. Диван под клетчатым пледом, старое кресло-качалка.
— Привет, Дейв! — крикнул я.
На диване лежала книга. «Картины Ван Гога». Видимо, ее принес Дейв. Вроде он раскопал что-то про Гаше.
Я открыл книгу на страницах с закладкой. И увидел портрет пожилого человека с грустными глазами, который сидел, подперев кулаком голову. «Портрет доктора Гаше. 1890».
Картина была написана сто с лишним лет назад. Это имя мог использовать кто угодно. Но у меня забрезжила надежда. Значит, Гаше существует.
— Дейв! — крикнул я еще громче. И взглянул на лестницу, ведущую наверх.
Дверь в ванную была приоткрыта, и там горел свет.
— Дейв, ты здесь? — Я толкнул дверь, она распахнулась. Я остолбенел.
Дейв… Боже мой, Дейв…
Мой брат сидел на унитазе в своей футболке Бостонского университета. Повсюду кровь. Он смотрел в пустоту и словно спрашивал: «Нед, где ты?»
— Нет! Нет! Дейв!
Я кинулся к нему, пульса не было. Дейва ударили ножом под ребра, слева.
