- Врача зовут Максим Петрович, - повторила медсестра. Специально для тупых.
- Спасибо! - Бен чуть было не поклонился в ответ подобно вежливому японцу. Но вовремя сообразил, что это вполне может быть расценено как утонченное издевательство. И тогда, чтобы в следующий раз пропустили, одной шоколадкой уже не отделаешься.
Максим Петрович Васильев оказался довольно молодым дядькой, бодрым и добродушно настроенным. И, придя сегодня на работу, он уже успел ознакомиться с историями болезни новоприбывших прошлой ночью - с ходу сообщил Бену, что состояние его друга тяжелое. Пожалуй, даже очень. А то, что Бен - друг, а не родственник, даже хорошо, потому что родственникам всегда сложнее сообщать неприятные новости, а прогноз крайне неблагоприятный…
Кто его знает, действительно ли прогноз был очень неблагоприятным, но сообразительный мальчик Бен тонкий намек понял.
'Ну, раз уж начал делать благородное дело - надо доделать его до конца…' - мысленно вздохнул Бен. Да, хорошо еще, что подготовился к расходам! Любое доброе дело расходов требует.
Еще дома он догадался вытащить из конверта в папином письменном столе две купюры с внушительными цифрами. Чистых конвертов там же не нашлось, и Бен предусмотрительно спрятал каждую из купюр внутрь сложенных газет с какой-то красочной рекламной дребеденью.
Один из 'бутербродов' Бен сейчас осторожно достал из сумки, и, на всякий случай оглядевшись по сторонам - в ординаторскую к тому времени подтянулись еще двое врачей, - незаметно придвинул газету к руке Васильева.
- Пожалуйста, позаботьтесь о Романе получше, - попросил он, и тихонько добавил: - Если вы сможете ему помочь, я еще отблагодарю…
Выражение лица Васильева стало вопросительно-удивленным, и Бен поспешил добавить:
- У него в городе никого нет, Роман приезжий, родственники где-то в области живут. И работа у него разъездная, сотрудники когда еще спохватятся, что его нет! Понимаете, о нем сейчас больше некому позаботиться.
- Вы работаете или учитесь вместе, что ли? - Васильев прикрыл газету с купюрой ладонью.
- Нет, мы в туристическом клубе познакомились… В походы вместе ходили.
- А-а, понятно… - Васильев отыскал в папке историю болезни. - Давайте-ка пока запишу все его данные.
- А я не знаю! - огорошил его Бен.
- Как так? Ты же сказал, что вы знакомы?!
- Ну да… Но я фамилию не спрашивал! И адрес тоже. Мы встречались в клубе. Роман что-то упоминал про родственников, но я не знаю ни их адреса, ни телефона…
- Веселенькое дельце… - криво усмехнулся Васильев. - Твой дружок-турист ведь в сознание так и не приходил с момента поступления… Как же мы родственников-то известим?
- А можно как-нибудь его в сознание привести?! - Бен ничуть не кривил душой, заглядывая в глаза врача умоляющим взглядом.
- Ну-у, не все в наших силах! То есть, конечно, я сделаю все, что могу, но ничего не обещаю! Я ж не чудотворец…
- Вы скажите, если какие-то лекарства нужны, я куплю! - с готовностью предложил Бен. Игра в благородного спасителя увлекала его все больше и больше. - А он мне потом отдаст. Ромка ведь не босяк какой-нибудь, он работает, у него даже машина есть…
- Ладно, посиди здесь, - Васильев отмахнулся от назойливого юнца и жестом указал ему на диванчик. - Сейчас разберемся насчет лекарств.
Врач вышел из ординаторской; Бен выглянул ему вслед сквозь приоткрытую дверь. Васильев поговорил о чем-то с медсестрой, потом зашел в палату к Ромке. Бен вернулся на клеенчатый диванчик и стал разглядывать выпуклую пластиковую картинку с сердцем и ветками сосудов на стене напротив.
Некоторое время спустя вернулся Васильев, оторвал от кубарика листок и нацарапал на нем названия лекарств.
- Вот этого купишь одну упаковку, а вот этого - две, - он вручил листок Бену.
- Ага, понял. А когда я принесу лекарства, меня сюда опять пропустят?
- Сейчас я тебе пропуск выпишу, - Васильев выудил из ящика крохотный бланк, черкнул на нем несколько строчек и шлепнул личную печать.
- Как там Роман?
- Состояние тяжелое, но стабильное, пока без изменений, - пожал плечами Васильев и углубился в чтение чьей-то пухлой истории болезни, давая тем самым понять, что разговор закончен.
- Спасибо, - Бен спрятал листок в сумку. - Я постараюсь побыстрее…
'Побыстрее' не получилось. Нужных препаратов не оказалось в ближайшей крохотной аптеке, занимающей бывшую квартиру жилого дома; толстая тетка за стойкой посоветовала поискать их в другой аптечной сети; 'а у нас, молодой человек, такого и не бывает'. Бен с глухим раздражением оглядел витрины, забитые микстурами от кашля и мазями от болей в спине, и побрел искать.
Потом нужных лекарств не оказалось в одной аптечной сети; а в другой, пошарив по базе, Бену выдали два адреса: каждый из препаратов оказался в аптеках в разных районах города. Хорошо еще, согласились отложить. Потом нескончаемая лента машин с трудом волоклась по коричневой каше, в которую успел превратиться вчерашний снег; маршрутка еле ползла вместе с потоком и вплавь преодолевала лужи. Гаже ноябрьской слякоти только мартовская; потому что в ноябре еще стоит перед глазами сияющий золотом лес, а после пятимесячной зимы кажется, что в мире не бывает вообще ничего, кроме снега цвета кофейной гущи…
Мысли о прошедшем лете увели Бена к концу августа; к застрявшему в грязи 'жигуленку' на проселочной дороге. А потом к случайной встрече в магазине. Теперь он уже сомневался - действительно ли она была случайной? Может, некая неведомая сила подстраивает, подтасовывает эти случайности, пытаясь подтолкнуть события в нужную ей сторону? Светка права; такое количество совпадений на единицу времени и пространства - это уже слишком! Определенно, с Романом связана какая-то загадка. Кто и зачем трижды столкнул их лбами за каких-то три месяца? И мысли об этом очень щекотали Бену нервы. Вот было бы интересно во всем разобраться…
Он вернулся с покупками обратно в больницу, когда уже начали сгущаться сумерки. Короткий ноябрьский серый день незаметно перетек в темно-серый вечер. Бен ткнулся в ординаторскую - но оказалось, что Васильев уже ушел домой. А кто же теперь будет заниматься Ромкой, должен же он был кому-то это дело перепоручить?! Кому, в конце концов, отдать лекарства?! Растерянный Бен торопливо пошел к столику дежурной медсестры, может, хоть она что-то знает?
- А, да подойдите к палате, вон там доктор сидит, - почему-то в ее тоне Бену послышались то ли презрительные нотки, то ли осуждение.
Бен остановился возле застекленной стенки. То же бледнющее лицо и растопыренная стойка капельницы… Но в этот момент веки Романа слегка дрогнули; и он приоткрыл глаза. Да, он смотрел сквозь стекло осмысленным взглядом. О, очнулся, значит! Ну, слава богу, все нормально, дело сделано! К тому же, будет чем перед Светкой похвалиться! Он улыбнулся и приветливо помахал Роману ладонью. Но ромкино лицо вдруг исказилось гримасой разочарования и сожаления. Он смотрел так, словно непрошеный спаситель только что вытворил какую-то несусветную глупость или что-то непоправимо испортил. Ошарашенный Бен замер с отвисшей челюстью.
'Не понял… Чего это он?!'
Сидевший в палате возле подоконника коренастый мужчина средних лет, в салатовом докторском костюме, поднялся со стула. Какой-то незнакомый врач… Это ему, что ли, Васильев препоручил пациента?
Незнакомый вышел в коридор, решительно оттесняя Бена, направившегося было в палату, от двери.
- Привет! Ты кто, приятель? - поинтересовался он с известной истинно хирургической
