- Как только ты их находишь, - пробормотал Генка себе под нос.
Он действительно не понимал. Ну ладно, днем можно заметить дрожание воздуха. А в темноте? Но Кащей никогда не пускался в объяснения; похоже, не собирался выдавать профессиональный секрет.
- Пошли-ка в кабинет на другой стороне, - и Кащей направился к двери.
И точно - в соседнем кабинете из-за стола, загораживающего обзор, пробивался слабый голубоватый свет.
- Опаньки! Там что-то есть! - обрадовался Генка и схватился за радиометр.
- Не суетись, оно не фонит, - Кащей остановил его руку. - Оно безвредное. Ничем не полезное, правда, но зато и вреда от него никакого.
Между столом и стенкой на полу стояло нечто замысловатое, похожее на несколько стеклянных стаканов, воткнутых поперек друг дружки.
- Это что, 'кристалл'?
- Нет, - с оттенком разочарования буркнул Кащей. - 'Кристалл' - штука полезная, радиацию выводит, а это - пустышка. Зато красивая. Толкнуть можно… Если еще и приврать, что у нее какие-то полезные свойства есть… Жалко, ученые не купят. Они, заразы, не покупают того, чего мы на своих шкурах не испробовали… Ну ничего, скупщику отнесем. Хоть какой-то, а навар.
- Погоди-ка, - Генка остановил спутника. - Не хватай штуковину, сначала я ее зафоткаю. Фото артефактов в местах их зарождения хорошо покупают дизайнерские агентства. На календари… Спрос-то у обывателей есть. Кому майки с кровососами, кому календари с хабаром…
Паша хмыкнул, но, как показалось Генке, на этот раз без ехидства, и вполне одобрительно. И направил на 'стакан' свет фонарей.
- Да, вот так хорошо! Ты, Кащей, скоро прямо профессиональным осветителем станешь… Ладно, все, хватит. С трех ракурсов заснял. Забирай стаканчик, и пойдем дальше.
Кащей протянул было руку к артефакту, но остановился на пол-пути, и разочарованно крякнул.
- Не возьмешь его так. Аномалия тут кругом…
- А что за аномалия?
- Не знаю, не могу определить. Но опасная. Нельзя туда руку совать.
Кащей скинул на стол рюкзак и извлек оттуда припасенный специально для таких случаев сачок из капроновой сетки, на полуметровой деревянной рукоятке - дерево для запускания его в аномалию было куда безопасней металла. Выбрал наиболее удачное на его взгляд место и осторожно просунул сачок в аномалию, чуть сверху - словно в невидимый аквариум, и начал поддевать 'золотую рыбку'. В переносном смысле 'золотую рыбку', конечно. Эти радиоактивные штуки Кащей сам не подбирал, и спутнику весьма резко не советовал. А доверять ему стоит, Генка уже не раз убедился; если Кащей сказал, что 'стаканчики' неопасны - значит, из них хоть водку пей. И сейчас он выключил видеокамеру и просто молча следил за процессом.
Артефакт сел в капроновую сетку, а ручка сачка за те несколько секунд, в течение которых была погружена в аномалию, уже начала дымиться. Кащей медленно вытянул добычу и осторожно опустил на стол.
- Сейчас, минуточку, - остановил он уже протянувшего руку Генку. - Сейчас с нее остатки аномалии 'стекут', и тогда можно будет в руки брать. Эх и красива же, зараза… А толку - как с козла молока. Разве что на полку поставить.
- Как ты только определяешь, опасная или нет… - это было уже даже не вопросом, а рассуждением вслух.
- Шестое чувство, - так же дежурно отшутился Кащей. - Развивай, пока ты в Зоне. Там, за периметром, оно молчит. А тут - может и проснуться, если настойчиво в бок толкать.
- У меня способностей нет, - вяло буркнул Генка, тоже далеко не в первый раз.
Пережевывать сто раз обмусоленную тему не было ни малейшего желания. Ни в какие экстрасенсорные способности Генка не верил. Да и смешно было бы продолжать в них верить после пары десятков командировок к 'экстрасенсам', которые на поверку оказывались всего лишь затюканными неудачниками, жаждущими внимания к своей персоне. Правда, обманывали и подтасовывали лихо, ничего не скажешь. На легковерных действовало безотказно. Но Генку-то на такой мякине не проведешь… А 'развитие сверхспособностей в себе' - это песня из той же оперы. Все эти мошенники если что-то в себе и развивали, то только умение складно и убедительно врать. И потому пусть Кащей со своими байками идет лесом до самого Монолита.
Генка, аккуратно придерживая чехол с видеокамерой, направился к двери. Здесь все осмотрели, больше ловить нечего. Еще два коридора впереди…
В следующем - такие же тесные скучные кабинеты с пустыми полками шкафов и развороченными компьютерами. Из нутра разбитых приборов свешивались разноцветные жилки проводов… Генке вдруг вспомнилось, как в детстве среди ребятни ценились провода в цветных оболочках. Из них скручивали корявых человечков, некоторые умельцы даже плели маленькие кособокие корзинки. Мысль была до того несвоевременная и неуместная, что он сам удивился - надо же, о чем он думает, стоя в развалинах секретной лаборатории?! 'Ну и подумаешь, лаборатория! Подумаешь, секретная!' - сам себе возразил Генка. Одни развалины, грязь и хлам… Прав Кащей. Все это спокойно можно соорудить в студии, да еще покруче и пострашнее. И то, что они тут снимают битых пол-дня, не стоит таких усилий… Генкин пустой желудок уже давно недовольно урчал, плечи и спину ломило, натруженные ноги гудели. Пол-дня лазают по подземелью, а до того еще встали ни свет, ни заря, и тащились сюда энное количество километров. Больше всего ему сейчас хотелось брякнуться возле костерка и скинуть берцы. И чтоб над огнем булькал котелок, а от него тянуло запахом супа из тушенки… 'Работать, ниггер!' - Генка с усилием оторвал свой зад от колченогого стула, на который со стоном сквозь зубы брякнулся минут десять назад. 'Работать, еще один коридор! Да дверь эта долбанная… Открыть ее и потом полезть наверх, пожрать и хоть немного погреться? Там, конечно, тоже не черноморский пляж июльским днем, но все-таки потеплее, чем здесь. Или сначала отдых, а потом дверь открывать?'
В третьем коридоре оказались бывшие камеры для подопытных - отсеки размером с ванную комнату в 'хрущевке'. Решетчатые дверцы, грязный кафель… Кое-где штативы, хромированный блеск которых давно потускнел… Генка заснял три вида этого хозяйства. Ладно, хватит аккумулятор сажать. Все они одинаковые, нет смысла снимать каждую. И ничего интересного в них нет. Даже скелетика завалящего… Кащей опустил фонари.
- Возвращаемся к двери, - устало скомандовал Генка, выключая камеру. - Сейчас глянем, что там, - и наверх, жра-а-ать!..
…Дверь была как дверь. Стальная, даже на вид тяжеленная, и запертая наглухо. Генка потянул за ручку со слабой надеждой, что замок все-таки вскрыт, как на всех остальных дверях в этом подземелье, и эта дверь не подается сразу только из-за своей тяжести. Но нет - как он не изображал из себя локомотив, а бронированная плита не сдвинулась ни на миллиметр. Разочарованный Генка светил фонарем на покрытую пылью цифровую панель - если хорошенько приглядеться, можно разобрать, какие из кнопок наиболее потерлись от прикосновений. И тоже неудачно… Все выглядели одинаково. Разве что поперек четверки пролегла ссадина - залитая в желобок краска была содрана. И скорее всего, ее случайно задели или намеренно колупнули чем-то острым. Иначе просто невозможно было повредить краску, утопленную ниже уровня поверхности кнопки. Генка машинально ткнул в кнопку 'четыре' - ничего… Да разумеется, что одной цифры для кода мало.
- Код, код… - пробормотал он себе под нос.
Кащей терпеливо ждал рядом.
- А вот код на стене забыли для нас написать, - невесело усмехнулся Генка.
- А ты пройдись по коридорам, там кое-где трупаки валялись… Вернее то, что от них снорки оставили… И пошуруй по трупакам. Авось на каком-нибудь из них код и отыщется, - посоветовал Кащей.
Генка тихо зарычал сквозь зубы: сарказм Паши, на этот раз отчего-то особенно едкий, упал на накопившиеся раздражение и усталость, и потому отчаянно взбесил.
- Ничего умнее не придумал?! - огрызнулся он.
